Макс

— Пить хочу, — пропищала она, и, обогнув оборотня, подошла к деревянному столу, опрокидывая в пересохшее горло добрую порцию забористого эля. В отличие от Лоры она чувствовала сейчас огромное облегчение, ее не убили, она выплакалась, тело было будто ватное от всего пережитого, и хмель моментально ударил в голову, только еще больше расслабляя.

— Что, это черт возьми, такое? — Макс зашипел на жену, сжимая кулаки, — Куда тебя понесло? С ней! С ней!!!- он кивнул на стоящую у стола Диту, голос зазвенел, делаясь все громче, — Да она спит и видит, как мне насолить! Совсем мозг отек?

Лин моментально ощетинилась.

— Не смей со мной так разговаривать. Тем более при всех.

— А как еще разговаривать с тобой? — Родэна начало заметно потряхивать, — Если ты по- нормальному не понимаешь. Я как заводная обезьяна повторяю одно и то же, но ты же самая умная у нас. Зачем слушать, верно?

— Маакс, ну правда, хватит, — встрял рядом стоящий Окай.

— Не лезь не свое дело, — огрызнулся тот, — Вон, лучше со своей любительницей прогулок ночью по лесу разберись. Куда вот тоже нелегкая понесла.

Повернулся к Дите, сверкнув глазами:

— Я не пойму. Тебя здесь все так любят что ли, что ты настолько расслабилась. По территории волков впотьмах шляться? Чем вы думаете вообще? Ладно, эта беременная, не серое вещество, а суп из прогестерона, у тебя какая беда?

Дита поперхнулась элем, что ей тоже достанется от Родэна, она как-то не ожидала. Смотрит то как, прямо школьницей себя ощутила, которая двойку домой принесла. Невольно опустила глаза. Телефон. На столе. Это же его, Родэна! Лин на заставке. Быстро провела пальцем по экрану, чтобы пароль не включился. Придвинулась, вскользь оглядела всех присутствующих. До нее никому дела нет, все увлечены представлением под названием «семейные разборки Родэнов». И Макс не смотрит, забылся в гневе.

Другого шанса не будет. Да, Лоре она мстить не хотела, но этому чванливому грубияну, отнявшему у нее все… Ну, кучерявый гаденыш, я подпорчу тебе жизнь. Но что написать, так что бы было понятно. И быстро. Пальцы на секунду замерли над буквами. Потом торопливо набрали три слова. Всего три, но отец поймет. Поймет и будет готов, и Родэну завтра все вернется. Лин они не тронут, она нужна вампирам для перехода, ее совесть по отношению к ней чиста. Окай. Она что-нибудь придумает… Быстро набрала номер отца. Нажала отправить, через пару мгновений увидела, что послание доставлено и стерла его из памяти. Все так просто оказалось. Так просто.

Подняла глаза на ругающуюся парочку. Они уже обнимались. Макс что-то шептал Лоре в макушку, покачиваясь, прикрыв глаза. Тихо, не разобрать было. Что-то, про то, что очень испугался и нужно идти домой, и что хочет все знать, и еще про какой-то сон о дне рождении.

Окай повернулся к Дите, улыбнулся. Она робко вернула улыбку, отодвигаясь от телефона. Оборотень подошел и обвил своими огромными крепкими руками.

— Ты куда пошла то? Ребята говорят, замучались искать тебя.

— Хотела на луну посмотреть в одиночестве. Там поляна есть с обрывом. Так красиво. Случайно набрела. Пойдем вместе сходим? — Подняла на него золотистые глаза.

— Больше так не делай, — он провел грубым пальцем по щеке, потом ухмыльнулся, — А то Родэна натравлю.

— Ооо, только не это, — Дита засмеялась, сделав круглые глаза. На душе было так легко. Она отомстила за себя. Она смогла. Всего три слова. Но завтра они могут так много изменить. «Родэн любит рабыню», — написала она отцу с Макса же телефона.

Глава 25. Adversa fortuna

Вечерело. Макс в сотый раз кинул тревожный взгляд на медленно ползущие стрелки, уже восемь. Через два часа прибудут вампиры. Они с оборотнями собрались у источника, молча наблюдая, как старая Ханна готовит все к ритуалу перехода. Еще вчера все пели и веселились у костра на рыночной площади почти до утра, бахвалились, потрясая увесистыми кружками, полными пенного эля. Сегодня же, молча, точили длинные кривые ножи, тихо перешептывались, валялись на траве, закинув руки под головы. Кто-то напевал, кто-то спал. Как обычно бывает перед боем. Звенящая гнетущая тишина. Боятся спугнуть удачу. Волки верят, что смерть идет на шум. Как и в Элии. Оттуда наверно и привезли примету.

Их будет так много. Так много. По пятьдесят особей с каждой стороны. Пятьдесят вампиров и пятьдесят волков, такой уговор. Плюс он и, конечно, Лора. Макс до сих пор немного сомневался, что сработает. У Лин еще такой маленький срок, живота почти не видно, просто талия чуть шире и грудь налилась, но Ханна говорит, что уже достаточно магии в ней. Что ребенок сильный. Родэн и сам это чувствовал. Так странно, они с Анаис оба высокородные, из древних могучих семей. А мальчишки все равно не маги, сильные, но не маги. А тут явный дар, а ведь в Лоре и капли волшебства нет. Да и у него практически тоже, только род. Удивительно.

Макс бы все отдал за возможность не брать Лин с собой. Она окажется прямо посреди резни между оборотнями и вампирами. И он один, конечно, Окай тоже будет оберегать ее, но все же. Страшно. Как защитить? Он не всесилен. А вампиры в Элии моментально обретут полную мощь, надежда только на внезапность … и на Стайлса. Лишь бы не подвел. Он, конечно, все сделает, но вдруг архимаги имеют свои планы на кровососов. Почему они стерли память о них? Пока у Макса не было ответов. И это не давало покоя, заставляя раз за разом прокручивать в голове все, что может пойти не так. Обдумывать, как поступать.

Диту они с Окаем решили оставить пока здесь. Нельзя, чтобы отец и родня увидели ее до перехода. Внешность девушки изменилась, и они сразу догадаются, что она теперь в стае. Такое просто не объяснишь. Тем более, что всю прошедшую неделю она каждый вечер звонила Окропину и рассказывала, как ей хорошо отдыхается у кузины. Вчера Макс в последний раз зашел к ним с Окаем и проделал этот трюк. Ему даже неловко стало. Все-таки он потихоньку начал привыкать к бывшей вампирше и Лору она не тронула. А он лишает ее воли, мучает, заставляет врать отцу.

— Прости, — сдавленно сказал, не часто Родэн произносил это слово, — Это в последний раз, честно. Больше никогда… Клянусь.

Она только глазами сверкнула и ничего не ответила.

Под мороком девушка наплела отцу, что влюбилась в дальнего кузена и остается с ним. На переход она не явится, и они вместе приедут знакомиться позже. Окропин отвечал сухо и никаких вопросов не задавал. Как- будто ему было все равно, и он просто мечтал побыстрее избавиться от этого ненужного разговора. Максу это очень не понравилось, до этого Якоб каждый раз буквально заваливал дочь лавиной тревожных вопросов, даже пытался угрожать вернуть домой силой. А тут она сообщает, что пропустит судьбоносный для ее клана день, и он никак не реагирует. Странно. Хотя… может старик до смерти обижен на ветреную дочь. Макс плохо представлял, как бы повел себя на его месте, если бы его взрослый ребенок учудил подобное. Наверно бы тоже сначала угрожал, потом бы обдал холодным безразличием. Во всяком случае, похоже, Окропин ни о чем не подозревает. А если и подозревает, то все равно уже ничего не поделаешь.

Рядом присел Окай, поигрывая ножом:

— Родэн, объясни мне еще раз, почему мы не можем прирезать их прямо здесь, а нужно обязательно протащить их в Элию, где эти твари будут сильнее нас, — Оборотень тяжко вздохнул. Он отлично знал ответ, просто игра у него такая была. Ему она почему- то казалась забавной. Наверно, потому что Макса от этого вопроса уже начинало потряхивать.

— Потому что у нас так написано в договоре. Я ведь должен был хоть что-то пообещать, — монотонно пропел он в тысячный раз, — Нарушу договор я, они свой тоже смогут не соблюдать. Верно?

— Верно, — Окай усмехнулся, — То есть мы все можем умереть сейчас просто ради того, чтобы ты смог остаться расслабляться на Земле и таскать свою королевскую задницу на Гавайи в отпуск?

Макс рассмеялся, до этого Окай таких выводов не делал.