Страница 36 из 176
Нам пришлось разбирать каждую закорючку, каждое плетение, чтобы с трудом превратить их в ноты. Так еще движения, то есть ноты постоянно повторялись, что немного осложняло процесс. Затем мы запнулись на том, с какой скоростью петь "песенку душ", но и с этой проблемой справились. Наконец, наше произведение готово!
- Готова? - спросила у меня преподавательница.
- Можно я сначала по нотам пробегусь? - женщина утвердительно кивнула, а я начала бормотать: - Фа, соль, ля, фа, ля, ля, соль, фа, соль, до... Все, я готова!
Фа, соль, ля, фа, ля, ля, соль, фа, соль, до... Я справлюсь! Обязательно справлюсь!
- Пой, птичка!
После этой команды я начала призыв мертвых душ, стараясь попасть точно в ноты, чтобы все было тютелька в тютельку. Так еще нужно было взывать к энергии внутри меня и направлять ее в нужное русло, что не так уж и просто! Я сбивалась, не дотягивала до нужной ноты, иногда спешила, а когда почти все получилось, кандалы на моих руках нагрелись, обжигая и заставляя меня вскрикнуть. Боль была невыносимой, даже не смотря на то, что она длилась лишь короткое мгновенье. В конце я молча держалась за запястья, закусив губу. Так! Мне нужно передохнуть!
- Снимай бинты, - скомандовала ведьмочка. Я быстро развязала марлю и ужаснулась. Кожа под узорами печати была черной, словно уголь, а вокруг этого кошмара начинали появляться маленькие желтые пузыри. Боже... - Магический ожог 4 степени, - спокойно констатировала девушка, пока у меня тряслись поврежденные конечности. Если это так, то как я умудряюсь шевелить руками? Или же боль настолько сильная, что я ее больше не чувствую?
Но шатенка невозмутимо оплела мои руки блаженной прохладой, и ожоги с завидной скоростью начали исчезать на глазах. Затем она что-то прошептала, из-за чего наручники полыхнули фиолетовым огнем, что не обжигал, а будто гладил кожу.
- Я не могу уничтожить печати, но могу ослабить их воздействие на тебя, - прокомментировала магистр. - Боль останется, но последствий в виде ожогов не будет. Хорошо?
- Уж лучше так, чем постоянно бегать в медпункт, - я справлюсь. Чтобы достичь своей цели, я преодолею боль. Я все смогу.
Людмила Максимовна тепло улыбнулась мне и посоветовала:
- Пой "Катюшу", - я недоуменно посмотрела на нее (как и Висаар).
- "Катюшу"? Военную песню?
- Да. Ты так зациклилась на нотах и магии, что не услышала знакомую мелодию.
Я хихикнула. Потом еще раз. И еще. А затем схватилась за голову и начала громко смеяться, вытирая слезинки с лица. Катюша! Кто бы мог подумать! Но я не переставала истерично смеяться (видимо, стресс и боль дали о себе знать).
- Расцветали яблони и груши, - сквозь слезы и смех, я начала тихо петь, - поплыли туманы над рекой. Выходила на берег Катюша, на высокий берег на крутой. Выходила на берег Катюша, на высокий берег на крутой...
- Выходила, песню заводила про степного, сизого орла, - подключилась преподавательница, и дальше мы пели вместе: - про того, которого любила, про того, чьи письма берегла. Про того, которого любила, про того чьи письма берегла!
Мы несколько раз повторяли знакомую всем с детства песню, громко смеялись (я еще и плакала), пока Висаар непонимающе смотрел на нас, чуть ли не крутя когтем у пушистого виска. В один момент, широко улыбаясь, ведьма тоже начала плакать, смотря вверх. Ее слезы были похлеще моих, а в глазах плескалась боль. Интересно, что произошло с ней, раз она так плачет, истерично смеясь вместе со мной?
- А вы почему плачете? - смеясь и утирая соленые слезы, спросила я:
- Да так, - она махнула рукой и еще шире улыбнулась, - войну вспомнила!
- Войну? - удивилась я.
- Ага. Я прошла войну! - слезы снова брызнули из карих глаз. - Я победила. Мы победили! Но какой ценой!