Страница 65 из 90
А на водителей и медиков в других машинах то ли столбняк напал, то ли мозги ударной волной вышибло.
И как быть?..
Гусев повернул голову к стоящему рядом напарнику:
- Княже?
- То тебе решать, - хмыкнул Кощей, явно не желая хоть как-то повлиять на принимаемое Сергеем решение. Хотя тот давно догадался, что если напарник начинает вот так вот вилять хвостом, значит...
Значит -- что?.. В судьбу Гусев, будучи материалистом по убеждениям, не верил. Князь, насколько он успел заметить, тоже. И что тогда? Случай?..
Недовольно тряхнув головой (всё же философия -- это не его, и всегда не вовремя), Сергей прислушался к окружающему... окружающей... нет, всё же окружающему миру, машинально отмечая, что бойцы группы рассыпались по опушке, готовые и к открытию огня, и к тихому отступлению. Что на расстоянии десяти минут бега никого, кроме их группы и неудачливых гансов, нет. Что напарник (вот жук!) закрылся, причём очень плотно, и ждёт... Чего, спрашивается?..
Закончив с осмотром мира внешнего, Гусев прислушался к миру внутреннему. Проще говоря, к себе. И, поскольку чувство опасности молчало, наконец решился. Выйдя из кустов, он сделал два шага к машинам, остановился и прокричал по-немецки:
- Не стрелять! Старший колонны, ко мне!
Некоторое время ничего не происходило, потом от последней машины отделилась невысокая фигурка и двинулась к Сергею. И стоило ей сделать шаг, как Гусев понял: баба. То есть, конечно, женщина. Потому что в немецкой армии мужики юбки не носят. А эта...
Когда женщина подошла ближе, Сергей разглядел, что она, во-первых, очень даже молода, во-вторых, имеет очень даже неплохую фигурку и, в-третьих...
Что "в-третьих", Гусев определить не успел, поскольку девица остановилась не доходя двух шагов и, гордо вздёрнув точёный носик, сообщила:
- Это санитарная колонна! В машинах раненые! Мы везём их в тыл!
По-русски. Хотя и с акцентом.
При этом от неё ещё и веяло невообразимой смесью страха, решимости, любопытства, ещё чего-то, чему Сергей вот так, сходу не мог подобрать названия...
В себя майора, пытавшегося разобраться в чувствах немки, привёл знакомый голос, проскрежетавший почему-то по-немецки:
- Ты не там гляди. Там живых нету. Ты, вон, сзади гляди. Трое там ваших...
Посмотрев в ту сторону, Гусев увидел напарника, стоящего у остатков кабины грузовика. Кощей, склонив голову к плечу, наблюдал, как то ли водитель, то ли санитар неуверенно смещается в указанном направлении, постоянно при этом оглядываясь на странного русского. Наконец ганс добрался до места, где лежали раненые, и князь, посоветовав напоследок позвать кого-нибудь в помощь, направился к наблюдавшим за ним Сергею и девице.
- Это?.. - то ли докторша, то ли санитарка начала что-то говорить, но потом, видимо, испугавшись собственной смелости, умолкла.
Однако Гусев успел уловить вопросительную интонацию и ответил:
- Кощей, князь ночной! - и спустя пару секунд непонятно почему гордо добавил: - Мой учитель!
- Князь?! - недоверчиво переспросила немка.
- Князь, красна девица, - проскрипел подошедший напарник и повторил для убедительности: - Князь, - потом перевёл взгляд на Сергея и спросил: - Почто дитёнка пугаешь?
- Я?! - удивился Гусев.
- Дитёнка?! - одновременно с ним вскинулась... немка.
- Ну так, краса-девица, ежели ты с клинком острым, как с куклой, забавляешься, то кто ты есть? - хмыкнул Кощей.
- А... - фройляйн ненадолго задумалась, - а как вы узнали?
Теперь с ответом задержался напарник, но, как подозревал Гусев, не подбирая слова, а решая, стоит ли вообще отвечать. Сам Сергей предпочёл бы тихо упаковать случайную встречную и отнести к своим, и не будь с ними князя, так бы, наверное, и сделал, но вот с Кощеем... Где-то внутри засвербела догадка, что напарник именно из-за этой вот... дитяти, каким-то образом почуяв её, и захотел оставить выбор за Гусевым...
И если так, то что теперь делать?..
Наконец Кощей пришёл к какому-то решению, потому что начал объяснять:
- Ученик у меня слова лишнего не скажет. А тут распелся, как глухарь на токовище.
- А...
Настроение у девицы явно переменилось. Страх исчез, сменившись... этим... В общем, девочка себя несчастливой почувствовала. Или несчастной? Или грустно стало?.. Ага. А на Гусева посмотрела с такой завистью, что у него аж зубы заныли... Может, и правда закинуть её сейчас на плечо -- и ходу?.. А потом её куда?.. Что-то подсказывало Сергею, что просто так напарник девчонку не отдаст. Да и не просто так -- тоже. И рискует молодое советское государство вместо надёжного союзника приобрести непримиримого врага. Из-за одной-единственной непонятно кого. Стоит оно того?..
Нет, ему, майору Сергею Гусеву, как раз понятно, что нет, -- он лучше других представляет, на что способно чудовище, именующее себя Кощеем, князем ночным. Даже сейчас. А ведь он со временем слабеть не будет!.. А всяких... вроде Хруща, в руководстве хватает...
Пока Гусев размышлял, успевшая переварить слова Кощея и сделать выводы, немка задала следующий вопрос:
- Вы сказали, что я с острым клинком играю, то есть знаете, что это за сила?
- Прабабки твоей Сила, - проскрипел князь. - Пра-пра-пра-и-так-далее. От которой род твой пошёл.
Гусев при этих словах раскрыл было рот, чтобы уточнить, не о той ли Лисе речь, которая к тому же Баба-Яга и о которой Кощей им с Командиром как-то рассказывал, но вспомнил сравнение с токующим глухарём и решил промолчать. На всякий случай. А то ведь за напарником не заржавеет -- ещё с кем-нибудь сравнит... Князь же тем временем всё-таки предложил немке пойти с ними. Мол, в ученики её возьмёт. И девчонка заколебалась. В самом деле заколебалась. И, возможно, в конце концов согласилась бы, но тут от группы гансов, возившейся у пострадавшей "санитарки", отделился один, подошёл, кашлянул, чтобы привлечь внимание, и сообщил "госпоже доктору", что требуется её помощь...
Когда стало ясно, что наследница Бабы-Яги с ними не пойдёт, Кощей, стремительно подшагнув, взял её за левую руку, подержал немного и надел на средний палец узкое колечко с печаткой. Что там на той печатке и из чего кольцо, Гусев не разглядел -- и темно, и времени уже не было: почти сразу после этого напарник развернулся, бросил: "Уходим!" - и исчез в окружающих поляну кустах. Пришлось Сергею нырять следом. Только и успел, что кивнуть ошарашенной девчонке, прощаясь...
Выйдя из штаба, Гусев остановился на крыльце и огляделся. Напарник обнаружился немного в стороне, на залитой солнечным светом лужайке. Сидя по-турецки прямо на траве, он игрался с каким-то странно поблёскивающим шнурком. Или -- Сергей присмотрелся -- с ниткой бус. Скорее всего. Потому что заставить шнурок так перетекать из ладони в ладонь...
С другой стороны, имея дело с этим, кхм, то-ва-ри-щем, быть в чём-то уверенным заранее, мягко говоря, опрометчиво.
Ещё раз оглядевшись и не увидев никого из оперативников группы (спят, такие-сякие, а ответственный Гусев в это время отчёты пишет!), Сергей на минуту задумался, не последовать ли их примеру, однако представил, как будет ворочаться и пытаться заснуть, когда сна ни в одном глазу, и решительно зашагал к Кощею. В крайнем случае, если вдруг сморит, рядом с ним и подремать можно. А заодно и погреться. На солнышке.
На приближение напарника князь внешне никак не отреагировал. Занят, мол, отдыхаю, ничего не вижу и ничего не слышу. Хмыкнув (да-да! Верю-верю!), Гусев опустился рядом, только не сел, а лёг, прикрыл глаза и подставил лицо солнцу...
Красота!.. В кустах неподалёку птичка поёт, где-то кузнечик стрекочет, костяные, судя по звуку, бусины друг о дружку постукивают, пересыпаясь из одной Кощеевой ладони в другую...
Через пять минут это постукивание-пощёлкивание начало надоедать, однако Сергей, считавший, что выдержка -- одно из важнейших качеств красного командира, решил потерпеть. В конце концов, это ведь он подошёл к напарнику, а не наоборот, значит, и уходить, если что не нравится, ему. А лень...