Товарищ Кощей

Около месяца назад в квартире появились новые жильцы -- эвакуированная из Львова семья, а три недели назад неожиданно вернулся живой, хоть и не совсем здоровый, её владелец. Бывший владелец.

Сначала по инстанциям бегала управдом. Женщина, насколько разобрался в ощущениях Гусев, чувствовала себя виноватой в сложившейся ситуации и пыталась помочь, но ничего добиться не смогла. Тогда по инстанциям пошёл Игорь. Его тоже посылали... Посылали, хотя и относительно вежливо. Но в последний раз один из чинуш договорился до того, что лучше бы Селиванова на самом деле убили...

На этом месте Кощей, до того молча слушавший, вдруг спросил:

- Гусев, таратайка ждёт?

- Я не отпускал, - пожал плечами Сергей и повернулся к Пучкову.

- Никак нет, тащ капитан! Я не отпускал! - сообщил тот не дожидаясь вопроса.

- Тогда вставай-ка ты, Игорь из рода Селивановых, да съездим-ка мы к тому тиуну говорливому...

Трясясь в кузове полуторки, Гусев думал о том, что какие чистки ни устраивай, как за чистоту рядов ни борись, вот такие вот "говорливые тиуны" будут и будут появляться. И ведь он скорее всего не ворует. И взяток не берёт, во всяком случае деньгами. Нет, он просто сволочь, которая оценивает людей по полезности для себя, любимого. И по неприятностям, которые эти люди могут доставить, опять же, ему, любимому. А закона, требующего от чиновника быть человечным, у нас нет. Ни закона, ни инструкции. Ни распоряжения. Так что если бы "тиун" этот не распустил язык...

Сначала -- при Селиванове. Потом -- при наряде милиции, вызванном секретаршей при виде толпы, вломившейся в кабинет шефа, при самой секретарше и прибежавшем на шум заместителе. Прямо в квадратные от удивления глаза слушателей высказывая, что он думает о всяких там недобитых гитлеровцами командирах, красноармейцах, членах их семей и прочих нищебродах (как потом совершенно спокойно объяснил Кощей, ну захотелось люду выплеснуть наболевшее. А тут и случай подвернулся. Подходящий).

Когда же "артиста" наконец увели, испуганный зам пообещал, что самое большее через четыре дня товарищ лейтенант снова въедет в свою бывшую квартиру. Объяснив, что задержка вызвана необходимостью куда-то переселить тех, кто в ней живёт сейчас. Не выкидывать же людей на улицу? Гусеву объяснив. А на князя -- поглядывая. Сергей тогда подумал, что хорошо, что они Пучкова с управдомшей оставили, а то бы у бедного чинуши совсем глаза разъехались.

А о машинах они в тот же день договорились, узнав у водителя, где и как можно это сделать. Так что сейчас по тряским советским дорогам к одному из городков Московской области шла небольшая автоколонна, состоящая из двух таратаек - "эмки" и полуторки.

Хмыкнув, Сергей посмотрел на точно так же трясущегося у противоположного борта Кощея. По какой-то причине в этот раз князь не отправился в путь по своей Кромке, а решил ехать вместе с напарником. А Пучкова посадили в идущую головной "эмку" - водителя развлекать.

Сам Гусев предпочёл грузовик из-за роста -- тесновато ему в "эмке" было. Ноги девать некуда, особенно при долгой езде. Да и случись что... Шутки шутками, а до того, как ударили морозы, на этих дорогах диверсанты пошаливали. Так что вместе с машинами им выдали и два ППД. Хотели ещё и Кощею выдать, но тот отказался.

Одним из несомненных достоинств маленьких городков является то, что в них всё рядом. Вот и Найдёныш, узнав, что его сестрички ещё в школе, спросил разрешения у Гусева, убежал и уже через двадцать минут вернулся, подпираемый с двух сторон большеглазыми чудами в совсем не серьёзно выглядящих по такой погоде чёрных пальтишках, платках и валенках.

Подозрения о несерьёзности подтвердил и водитель "эмки", спросивший, не этих ли детей нужно будет везти обратно. А услышав, что этих, покачал головой: "Поморозим". Сами водители были "упакованы" в овчинные полушубки, валенки и ушанки с опущенными и завязанными под подбородком ушами. На руках -- рукавицы военного образца, с отдельными большим и указательным (чтобы на спуск нажимать) пальцами. Рядом с ними Гусев с Пучковым в своих шинельках совсем не смотрелись, а уж Кощей в поношенном летнем х/б, ботинках с обмотками и пилотке -- и подавно. Хорошо ещё, водители, как и машины, относились к родному ведомству, так что держать языки за зубами умели.

Однако водитель был прав, и Сергей уже по привычке повернулся к напарнику:

- Княже?

- В маленькой поеду, - хмыкнул тот. - Впереди сяду.

Кивнув, капитан обратил своё внимание на подошедших Пучкова с девочками:

- Так, товарищи красноармейцы и родственницы красноармейцев, слушайте боевую задачу...

Через три часа успевшие собраться, перекусить (соседка помогла) и даже подремать в тепле (водители) "путешественники" загрузились в таратайки и колонна двинулась в обратный путь.

Обратно ехали спокойно, а Гусев так даже с большим удобством, чем туда, благодаря нескольким брошенным в кузов узлам с вещами. И Силы на согревание пока хватало. Правда, немного беспокоили слоники. Князь, зашедший к соседке с каким-то вопросом, вышел от неё, задумчиво крутя в руках три белых фигурки, и пояснил, заметив вопросительный взгляд Сергея:

- Сменял.

- Опять на часы? - хмыкнул Гусев.

- Не, - помотал головой напарник. - На это, как его, на мыло гансовское, на два куска.

Хмыкнув, капитан не стал уточнять, что на самом деле, если верить обёртке, мыло французское. И хозяйка с этим наверняка разобралась. Хотя, может, и нет. В конце концов, если князь согласился на такой обмен, значит, он его устраивает, а обжулить Кощея... Ну-ну. Что называется, бог (которого нету!) им в помощь.

Почти перед самой Москвой, уже в сумерках, полуторка вдруг сбавила ход, а потом и вовсе остановилась. Находившийся в полудрёме Гусев встрепенулся и, подхватив лежавший рядом ППД, осторожно выглянул из кузова. Впереди, примерно в семи метрах, стояла "эмка", а рядом с ней, спиной к машине, Кощей. Князь что-то высматривал среди подходивших почти к самой дороге кустов и деревьев. Потом он резко взмахнул рукой, и Гусеву показалось, что в лес полетел один из тех, выменянных напарником слоников.

Несколько секунд после этого ничего не происходило, а потом в той стороне вдруг раздался неразборчивый вопль и метрах в десяти от дороги началась стрельба. При этом сидевшие в лесу явно воевали друг с другом.

Бой длился около двух минут, потом стрельба прекратилась и стало слышно, как кто-то ругается хриплым срывающимся голосом. По-немецки. Решив, что можно уже выходить, Сергей высунулся чуть дальше, но князь, не глядя в его сторону, сделал знак ждать, и капитан опять укрылся за бортом, глядя поверх прицела и поводя стволом из стороны в сторону.

Вылезти Кощей разрешил ещё только через минуту, когда ругань в лесу почти стихла. Приказав спрыгнувшему на землю Гусеву ждать, князь, чуть пригнувшись, просочился -- иначе не скажешь -- сквозь кусты и почти не проваливаясь зашагал к месту боя...

Сергей смотрел, как напарник неторопливо стаскивает к полуторке тела (он пробовал помочь, но едва сошёл с дороги, как провалился по... Почти по пояс), и воспитывал Найдёныша. Доблестный красноармеец Пучков, когда началась перестрелка, кубарем выкатился из "эмки" и, недолго думая, занял позицию за её кузовом. И сейчас Гусев объяснял надежде советского осназа, что та (надежда) была неправа. В корне. А поскольку фантазия у красноармейца Пучкова была богатая, он очень живо представил, как ответный огонь гитлеровских диверсантов прошивает тонкое железо кузова и...

...и тела сестрёнок, оказавшиеся на его -- ответного огня -- пути...

Гусев же, убедившись, что младший товарищ прочувствовал и осознал, похлопал его по плечу и слегка подбодрил, сообщив, что такие ошибки -- дело обычное. И что если бы было время на нормальную подготовку, красноармеец Пучков это всё изучил бы на полигонах. А сейчас главное -- всё запомнить и потом не забыть.