Страница 7 из 12
— Камелия, дорогая, но ты ясно дала понять, что у тебя нет никого на примете! — Кажется, мама не верила в подлинность брака. А зря.
— Хотелось проверить чувства. — Я выдавила улыбку и чуть приподняла рукав платья, обнажая брачный браслет. — Но Бастиан был так настойчив, что я не смогла устоять. Полагаю, вы не против? Маг уже связал нас клятвами, а пышное торжество можно устроить чуть позже. Позовем знакомых, закажем свадебное платье. Мама, ты говорила, что бабушкина тиара, та самая, с розовыми бриллиантами, достанется мне в качестве приданого. Это было бы очень кстати, уверена, мы сможем подобрать отделку для платья в тон.
Я говорила и говорила, стараясь ни на секунду не замолкать, казалось, стоит только остановиться, как в столовой разразится буря. Уж слишком сурово сжимал челюсти отец, слишком ошеломленно взирала на происходящее мать. И только Бастиан спокойно поглощал завтрак, предоставляя мне разбираться с последствием собственной глупости.
Хотя почему — глупости? Я все сделала именно так, как и планировала. Ну а мелкие проблемы бывают у всех, не страшно.
— Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт! — вдруг рявкнул отец. — Ты решила доказать, что выросла? Что к мнению родителей можно не прислушиваться?!
— Нет.
— Что — нет? Ты это сделала назло мне?
— Я люблю Бастиана, папа!
Дорогой муженек при этих словах поперхнулся, но, покосившись в мою сторону, неожиданно решил поддержать:
— А я люблю Камелию, ваша светлость. И, будьте уверены, смогу составить ее счастье.
«И улучшить свое материальное положение», — подумала я, но вслух, конечно, ничего не сказала.
Отец возмущался, матушка стискивала дрожащие губы, а Бастиан упорно вещал о любви. Идиллия, одним словом. Век бы наслаждалась, жаль, нельзя. Время завтрака подходило к концу, а самого главного мы еще не обговорили.
— Отец, понимаю, что подвела тебя. — Мне удалось немного покраснеть в нужный момент и, сделав глаза по-детски наивными, я добавила: — Ты хотел упрочить наши связи с Северными землями и сродниться с Измирскими… Сожалею, что мои чувства взяли верх над разумом. Теперь, наверное, стоит послать герцогу гонца и сообщить об отмене договоренности? Приезжать ему незачем. Ну что он тут увидит? Бывшую невесту, которая предпочла другого?
Сидящий рядом Бастиан поперхнулся вновь. Ну да, я забыла рассказать ему о женихе…
— Камелия! — Мама нервно глотнула воды из высокого бокала. — Камелия, мы, конечно, очень рады вашему союзу, просто все произошло так неожиданно… Мы не знакомы с родителями твоего супруга…
— Он сирота.
— И мы, честно говоря, думали, что твой избранник сперва поговорит с нами и попросит твоей руки, а уж потом…
— Мамочка, это пережиток прошлого.
— Камелия, но ты ведь княжна, а традиции…
Рассуждать о традициях мама могла часами. Она по несколько раз пересказывала одни и те же правила, надеясь таким образом вбить их в мою бунтарскую головушку, но, увы, я упрямо шла вперед, не реагируя на увещевания.
— В любом случае мы женаты, — пожала я плечами. — Стоит ли сейчас все обсуждать? Простите, что мы несколько поторопились, сами понимаете, двадцать один год на носу, пришло время взрослеть.
Мама вздохнула, украдкой глянула на невозмутимого Бастиана, и перевела взгляд на отца.
— Нам и правда лучше сообщить Измирскому, что нужда приезжать отпала.
Князь нахмурился. Он часто смотрел вот так, исподлобья, и каждый раз мне хотелось спрятаться. Затаиться где-нибудь в укромном местечке, зажать рот руками, чтоб, не приведи Вайд, каким-нибудь звуком не обнаружить свое пристанище. В гневе отец был страшен.
— Поздно, — тягуче произнес он. — Измирский уже выехал и прибудет сегодня вечером. Готовься, дочь, тебя ждет незабываемая встреча.
О да, встреча поистине получилась незабываемой! Но обо всем по порядку.
Мои, без сомнения, любящие родители не придумали ничего лучше, чем посвятить утро знакомству с новоявленным зятем. Вопросы сыпались как из рога изобилия. Их интересовало буквально все: где родился, как учился, почему раньше не женился? Что предпочитает — гномий табак или русалью водку? Каких поэтов уважает, а каких с удовольствием отправил бы на казнь? Ах, он не любит казни… Странно, странно. А почему?
Одним словом, изучали вдоль и поперек. Бастиан мужественно держал оборону, отвечая четко и ясно, хотя иногда невпопад. Он твердо усвоил, что купеческим сыном быть выгоднее, нежели бедным оборванцем, и сейчас активно осваивал особенности нового социального положения. Ну и что, что он ничего не смыслит в торговле? На него другие люди работают! Вот они и думают, а хозяину думать незачем. Ему руководить положено.
Я иногда приходила супругу на помощь, когда любимый папочка особо напирал, но старалась не создавать Бастиану слишком хороший имидж. Родители должны понять, что незамужней я приношу меньше хлопот. Так что пусть уважаемый супруг отрабатывает деньги, заплаченные за брак, а я мирно посижу в сторонке, кофе попью, понаблюдаю…
После трапезы утомленный Бастиан и разгоряченные допросом родители переместились в сад. Я, естественно, отправилась за ними. Не пропускать же такое зрелище.
— Какими путями пользуетесь? — спрашивал князь.
— Торговыми, — не дрогнувшим голосом отвечал Бастиан.
— Это понятно, а все же?
— Теми, по которым повозки едут и дирижабли летают.
— Хм… А позвольте уточнить…
— Или лошади скачут. Люблю, знаете ли, лишний час-другой в седле потрястись.
Вот таким образом, в приятной беседе, и происходило знакомство. К часу дня у отца начал подергиваться глаз, а дорогой супруг едва не охрип, убеждая всех окружающих в большой и чистой привязанности к молодой жене.
Кажется, ему даже поверили.
Еще через полчаса к князю подошли советники и отвлекли государственными делами, а нам выпали минуты отдыха.
— Ты молодец, держался замечательно, — шепнула я.
Бастиан устало приподнял брови, но ничего не сказал. Конечно, после нескольких часов активной беседы захочешь тишины и спокойствия.
— Ладно, посиди пока в тенечке. — Я кивнула на скамейку, стоявшую под кустом ярко-малиновой сирени. — А я отвлеку маму.
Мужчина благодарно склонил голову.
Матушка, завидя, что зять скучает, уже спешила со своими вопросами, но я решительно встала на ее пути.
— Мама, мне кажется, в фонтане совершенно грязная вода, как думаешь, может, приказать его вычистить?
— Что? Ах, все после, Камелия! — отмахнулась мама, намереваясь пройти мимо, но я схватила ее за рукав.
— Нет, ты только посмотри! В воду определенно что-то попало! Что-то красное… или фиолетовое?
Мама недовольно поджала губы.
— Хорошо, показывай. Где? Здесь? Это просто лепестки.
— Да какие лепестки? Мусор.
— Это опадает сирень. — Матушка покачала головой и, видя, что я не желаю отпускать ее руку, рассеянно усмехнулась. — Просто сирень, та самая, под которой отдыхает твой любимый муж. Ты так о нем заботишься, даже любопытно, с чего вдруг?
— Бастиан не привык к продолжительному общению.
— Затворник? Не похоже. Расскажи еще раз, как вы познакомились?
Настала моя очередь врать о романтической встрече двух одиноких сердец. И я думаю, что день так и закончился бы миролюбивой беседой, но вдруг…
— Ваша светлость! Ваша светлость!
Светлостей в княжеской семье много, поэтому обернулись все. В сад вбежал невысокий толстенький старичок — один из отцовских приближенных. Он смешно семенил ножками и придерживал рукой шляпу с пышным пером, которая то и дело норовила слететь.
— Ваша светлость! — Старичок ринулся к князю.
Не знаю почему, но у меня вдруг сердце сжалось от плохого предчувствия.
Толстяк встал на цыпочки, стараясь дотянуться до княжеского уха, и что-то быстро-быстро зашептал. Отец нахмурился.
— Говори громче, ничего не понятно, — велел он, морщась.
Старичок икнул, почему-то покосился на меня и, немного смущаясь, произнес: