Принц Половины Осени

Никс смотрела сквозь меня, не зная, как реагировать. Может быть, я не Риган, и я не умею заключать сделки. Но я умею признавать свою вину. Хватка Никс не ослабла, она оттянула мою голову назад, шея стала для неё открыта. Один укус – одно тело. Я чувствовал уязвимость, но ни капли страха.

– Даже не дёрнешься? – Тихо спросила она, сощурившись.

– Я не стану сопротивляться, если это искупит мою вину.

– Прекрати это! Это ни к чему не приведёт! – Никс никак не решалась сделать последний укус. – Чего ты добиваешься?!

– Я просто прошу прощения. Мне жаль. – Я спокойно выдохнул. – Я не хочу крови. Сожалею, что все события привели нас именно к этому. Не забывай, что я сам стал жертвой её выходок. – Мне стало трудно говорить, но останавливаться было нельзя. Говорить, пока не придушили. – И теперь, когда всё прояснилось, я прошу у тебя прощения. Я не слушал тебя тогда, в музее. А надо было. Надо было сразу пойти за тобой. Мы могли бы многого избежать, если бы я послушал тебя тогда…если бы не струсил.

Её глазные яблоки двигались. Скользкий, но пустой взгляд метался от моей шеи к месту на моём лице, где, по её мнению, находились глаза.

– Извини меня. Я вёл себя, как урод и трус. Можешь сломать мне что-нибудь, можешь укусить. Только, пожалуйста, прости меня и прикончи Лисс до того, как она доберётся до моих друзей и остатков моей семьи. Пожалуйста.

Никс начала дышать чаще, а потом громко закричала мне прямо в лицо, выпуская мои волосы из своей руки. Я рухнул на четвереньки, сил совсем не осталось. Она смотрела на меня пустыми глазами, её шея и грудь были так напряжены, что мышцы втягивались. Пальцы странно изогнулись, а брови сильно сошлись на переносице. Челюсти плотно сжаты, по подбородку стекали тонкие струйки яда, распространяя кислый запах вокруг. Мне уже не было страшно, мне было её жаль. Никс явилась на Ямы, чтобы добить Четвёртого за предательство. Её злость искала себе жертву, потому что её слишком долго ненавидели. Хвост Никс стал короче, а потом снова превратился в пару длинных ног. Она словно потерялась, но всё равно выглядела злой, её взгляд метался в разные стороны, хотя она точно знала, где я нахожусь. Никс обняла себя и пошатнулась. Я резко протянул к ней руку, но зашипела на меня.

– Только пальцем тронь!

– Я не собираюсь делать тебе больно, – хотя мир вечно это делал, – я уже говорил, что пришёл без оружия. Остался только один человек, который должен умереть.

Никс обернулась на меня так резко, что пряди её волос описали в воздухе полукруг. От её пустых глаз меня обдало холодом. Ей одной известно, с чем она столкнулась до того, как получила титул Хранителя. Никс начала шагать по грязи из оврага, громко хлюпая жижей под ногами. Я ступал ровно за ней и пытался повторить её движения, когда она взбиралась вверх по обломкам веток и стволов. Прошло меньше получаса, прежде чем мы смогли подняться на опушку, где сквозь высокие деревья прорезались яркие солнечные лучи. Все это время Никс шла впереди на её спине, когда волосы открывали обзор, я видел римскую цифру два на седьмом позвонке. Вверх и вниз от неё, вдоль позвоночника, бежали чёрные круги.

– Будешь жить, Оленёнок. – Сказала она, остановившись. Я смог дышать свободнее.

– А ты? – Робко спросил я. – Ты пойдёшь со мной?

Никс лицом выразила недоумение и пренебрежение. Она запрокинула голову, глядя надменно. Глаза пустые, а эмоции всё равно выражают. Поразительно.

– Убирайся. – Она прошептала это с чистым бешенством в голосе.

Я снова пошатнулся. Только-только я подумал, что смог решить хотя бы одну проблему, как тут же получил наковальню на голову. Никс не собиралась помогать. Неужели она хочет подождать в стороне, пока мы все друг друга не прикончим? Я собрался и встал прямо.

– Я понимаю. Трудно резко менять свой курс. – Она напряглась, когда услышала мой спокойный тон. – Но окажи небольшую услугу. Ещё одну. Мой брат может умереть из-за Лисс, из-за какого-то её проклятия.

– У Лисс много демонов, – отмахнулась Никс. – Практически каждый из них может делать подобное.

– На теле от этого появляются ромбические шрамы. Как это остановить?

– Оно отступит только после смерти, – Никс улыбнулась мне широко и язвительно. Радовалась. – Видишь ли, она любит такие игрушки. Если ей нравится кто-то, она предлагает ему свои чувства. Если он их не принимает, Лисс ставит вопрос иначе.

Она отвела глаза. Ей уже нет необходимости избегать зрительного контакта, но она всё равно сохранила это человеческое действие.

– То есть вариантов никаких?

– Я уже сказала. Лисс сама не может избавить твоего брата от этого. Этот замочек одноразовый, – пролепетала Никс. – Либо он подчинится ей, и она будет поддерживать жизнь в нём с помощью своих чудовищ. Либо твоя семья станет ещё меньше.

Я сел на землю. Почти упал. Никс едва дёрнулась от резкого шума, нахмурилась и медленно, будто прощупывая невидящими глазами мир, опустила взгляд на меня. Я никак не мог понять, почему она продолжает делать вид, что видит меня. Но я поддержал её игру, я поднял на неё глаза в ответ. Никс от этого немного стушевалась, но сохранила маску гордости. Эмоций у неё стало больше, будто она потеряла не только зрение, но и возможность контролировать лицевые мышцы. Мимика проявлялась разнообразней, теперь её эмоцией была не только улыбка.

– Я не хотел быть частью этого. Я не просил всеобщей любви, которая слишком часто выливается в насилие и ненужные смерти. – С откровенным пренебрежением и усталостью сказал я. – Я даже не за себя воюю. Уже не знаю, за кого мы боремся. Меня просто бросили в это и всё. Я получил весь этот мусор и кровь в наследие. Не я капал эту яму, но почему-то мне приходится из неё выбираться. – Я провёл рукой по лицу. – Мой «босс» мне даже не дал снять чёртов ошейник. Я сижу, как цепной пёс в ожидании команды.

Я уже не думал о Никс, о лесе, о брате и об остальных. Мне хотелось отмотать назад, чтобы не возвращаться домой в тот день. Не было бы тогда ни лагеря, ни Морриса, ни Ям. Мне уже надоело убегать и спасаться. Драться и атаковать. Ждать одобрения. Усталость тяжело расползалась по телу, голова становилась пустой.

– Не убивай её до того, как проклятье прекратит работать. – Никс сделала шаг ко мне и села рядом. Она сильно сутулилась, поэтому мы были почти на одном уровне.

– Чего? – Было сложно переключиться. Я даже не сразу понял, о чём она говорит.

– Не убивай, пока не снимешь проклятье. Иначе она утащит твоего брата за собой.

– Разве ты не хотела лично с ней поквитаться? – Я вздёрнул бровь.

– Лисс мечтала получить в свои руки озлобленного ребёнка без памяти. Идеальное, по её мнению, оружие массового подчинения. Я бы всё отдала, чтобы увидеть, как это обернётся против неё. – Она снова встала и протянула мне руку, чтобы помочь подняться.

На её белой коже лежали жёлтые полосы солнечного света. Белая рука, длинные пальцы, которые влажно блестят. Я смело сжал её ладонь, Никс рывком, казалось без усилий, подняла меня на ноги.

– Прекрати ныть. Кто-то должен это закончить.

– Ты идёшь со мной? – Спросил я.

– Я подумаю, если ты пообещаешь, что после всего этого принесёшь мне её голову.

Я сглотнул, но согласился. Решил, что её ещё стиль юмора. Риган бы одобрил. Мы пожали руки. Та самая ситуация, в которую никто не поверит. Никс помогла мне добраться до края леса, кивнула и скрылась в ветвях. Идти обратно в дом пришлось одному. Моя была одежда убита в хлам, все части моего тела стали грязные или расцарапанные. Я перестал пытаться вытащить из волос все ветки и листья, потому что на голове красовалось настоящее гнездо. Асфальтированная дорога уходила за горизонт. Мне ужасно хотелось спать, был готов лечь прямо на дороге. Худшее осталось на сегодня уже позади, осталось только не умереть в пути.