Второе рождение

А ещё через несколько минут из подкатившего такси выскакивает Серёжа. И сразу бросается обнимать.

— Надя, я тебе говорил, что ты одна такая!

— Да, Серёженька. — ответила, глядя ему в лицо. — Всё оказалось наоборот. Меня взяли за то, из за чего я думала — не возьмут.

— Ты счастлива?

— Очень.

— Едем праздновать.

— Но, Серёж…

— Я уже всё придумал.

* * *

Когда Надя позвонила, что поступила — вылетел из дома, как ошпаренный. Зная её, верил, что она поступит, но не знал — куда. Она никогда об этом не говорила. Так что её поступление в юридический стало полной неожиданностью. Всю дорогу думал о том, как это отметить. Ведь ни кафе, ни даже ресторан ей не интересны. Не стал отпускать такси — а просто забил в месте назначения парк Горького. И первым делом повёл Надю в тир. Парень-кассир сразу посмотрел с подозрением. Подмигнул Наде и ткнул телефоном в кассу.

— Гуляем! Двадцать выстрелов!

Наде весело. Она сама заряжает воздушку и весело произносит:

— Вы арестованы! Сопротивление бесполезно!

С первого же выстрела падает железный солдатик. Потом второй. Уже пятый выстрел Надя делает, как из пистолета.

— Вы биатлонистка? — осторожно спрашивает парень.

— Я из полиции! — весело сообщает Надя, сшибая выстрелом очередную мишень.

— Извините, профессионалам приз не положен, — разочаровывает кассир.

— И не надо! Я уже счастливая! — орёт Надя, целясь по отражению в зеркальце.

* * *

Голова уже кружится и немного мутит от каруселей. Но Наде всё ни по чём. Она смеётся от счастья, между аттракционами лезет целоваться и получает мгновенный положительный ответ. Классно видеть её такой счастливой. Иногда кажется — что она немного пьяна, хотя понятно, что этого быть не может. Поэтому ничего другого не остаётся, как радоваться вместе с ней. А ближе к вечеру приезжают Дима с Галей, а потом и Катерина с друзьями — и веселье продолжается. Мишка догадался притащить стаканчики и пару бутылок безалкагольного шампанского. Но только открыли одну бутылку на смотровой — подошел патруль.

— Молодые люди, вы в курсе, что распитие…

— Наша Надька в юридический поступила! — перебивает его Катерина. — На охрану общественного порядка!

— Коллега? — веселеют стражи порядка.

— Да! — обнимает обоих патрульных Надя. К счастью — стаканчиков хватило и для патруля. Развеселившаяся Надя, перечокавшись со всеми, выливает из своего стаканчика себе на голову.

* * *

Прогуляли до темноты. Голова немного кружится не то от каруселей, не то от счастья. Вошла домой и, не раздеваясь, хлопнулась на кровать. И сразу позвонила:

— Мам. Ты видела?

— Надька, ты там не сильно загуляла по случаю?

— Трезвая, но счастливая!

— Тогда рассказывай.

— Мать, ты не поверишь. Меня взяли без экзаменов.

— Да ты бы и не сдала. Думаешь — я не знаю, как тебя тут учили?

— А вот и сдала бы. Я готовилась весь год.

— Не говори "гоп", раз не прыгала. Смотри мне — не вылети за неуспеваемость.

— Постараюсь. Мам, а ты сама с первого раза поступила?

— С первого.

— А ты в курсе, что интеллект по женской линии передаётся? Значит — я не глупее тебя.

— Ой — что-то не верится.

— А вот и посмотрим!

— А кто это с тобой на фотках был? Другие поступившие?

— Друзья. И Серёжа.

— Какой Серёжа? Жених?

Улыбнулась этой мысли и согласилась.

— Может быть — и жених. Сейчас.

— Надька, ты чего не сказала, что замуж вышла! — завопила мать в трубку, увидав фото с новогоднего бала.

— А я пока не вышла. Я думаю.

— Как — не вышла? А чего вы в свадебном?

— Это не свадебное, это мы Новый Год так праздновали.

Слышно, как мать улыбается.

— Ой, тохтер. Ты чего молчала-то столько, непутёвая? Чего раньше не обрадовала?

— Мать, ну и какая же я после этого непутёвая?

— Надька, я твои фотки на стенку распечатаю.

— Погоди мать, печатать! Сглазишь!

— Надька, я не глазливая. Должна я иметь — чем подругам похвалиться?

* * *

С увольнением с работы затягивать не стала. Перед смертью не надышишься, всех денег не заработаешь, ну и далее в том же роде. Директор на прощание пригласил возвращаться — если выгонят из института. Честно призналась, что на это лучше не рассчитывать. Только если уж очень сильно будут выгонять. А когда пришла домой одна и упала на кровать — вдруг почувствовала какую-то пустоту. Не нужно готовиться. Не нужно идти на работу — не только завтра, а и послезавтра, и через неделю… Стало грустно и — в то же время — как-то легко. Можно просто отдыхать и ждать — когда окончится лето и начнётся учебный год. Потеряшка успел подзарядиться и покачивается в воздухе. Так что его камера показывает улыбающуюся курносую мордашку. И улыбнуться шире уже просто некуда. Усадила его в подставленные руки. Он всё так же смотрит в лицо и это забавляет.

* * *

Запала лени хватило ненадолго — отдыхать дома стало просто скучно. А потом пришло понимание новой проблемы. Деньги, которых становится меньше, а плату за аренду квартиры никто не отменял. То, что не было сложностью для работающей — не по карману студентке. И ждать помощи от мамы не приходится. Есть решение — переезд в институтское общежитие. Но это порождает сразу две новых сложности. Переезд и общежитие! Осознание этого вышвырнуло из постели получше любого будильника. Улаживать формальности помчалась бегом. Но в канцелярии поглядели удивлённо.

— Девушка, куда Вы торопитесь? Вы ведь уже приняты. Поезжайте пока домой.

— Домой?

Подумав немного, ответила:

— Простите, но мне некуда ехать.

— Вы можете поехать к Вашей матери.

— Простите, не могу.

— Минуточку, — отвечает канцеляристка, углубляясь в компьютер. Поклацав по клавишам, она поправляет.

— Можете. У неё достаточная жилплощадь и Вы проживали с ней до переезда в город.

— Но у нас с мамой плохие отношения.

— Простите, девушка, но налаживание отношений с родителями — не в моей компетенции.

— Ну пожалуйста…

— Извините — не положено. До начала занятий ещё два месяца.

— Но я очень Вас прошу.

— Девушка, не отнимайте моё время. Даже если вы заплачете…

— Я не умею плакать. Это не предусмотрено моей конструкцией.

— Чем?

Опёрлась ладонями на край стола и негромко пояснила:

— Мама не должна узнать — во что я превратилась. Ни в коем случае. Если не понимаете — посмотрите внимательнее в моё личное дело.

— Девушка, вы только зачислены на первый курс, а уже пытаетесь мне указывать? Придёте как все — после двадцатого августа.

* * *

— Дура! Дура! Дура! Дура! Зачем поторопилась увольняться?!

Легко ругать саму себя. Но ехать к маме — самая худшая идея, какую только можно придумать. И дорога обратно на мойку закрыта. Серёжа уже сказал, что на освободившееся место взяли какого-то студента. Прислонилась спиной к прутьям забора, огораживающего институт и закрыла глаза. Проверила оставшиеся деньги. Их хватит, чтобы дотянуть до конца лета, но оставаться без копейки боязно. Домой пошла медленно — по пути обдумывая возможные выходы из ситуации. А потом просто открыла объявления о найме на временную работу.

* * *

— Надэжда! — кричит с акцентом напарник. — Пачэму твой копаеца?!

— Лови!

Крик сквозь тряпочную повязку получается не очень громким. На голове — каска поверх косынки, на руках — брезентовые рукавицы. Работа совсем не женская, но раз погналась за длинным рублём — нечего жаловаться, что спецовка в цементной пыли. Прораб долго и заковыристо матерился, когда брал на работу. Впрочем — вскоре поняла, что это просто его стиль руководства. Узнала много новых слов, в том числе — из блатного жаргона. Но хуже всего то, что приходится работать на жаре. Поэтому тряпки на голове приходится постоянно поддерживать мокрыми. От этого к вечеру они выглядят ужасно грязными. Радует только то, что к силиконовой коже не липнет никакая грязь — вечером достаточно быстро ополоснуться под душем. А можно зайти на прежнюю работу и попросить: