Нефрит

Не знаю, как сейчас выглядели наши родные Берсерки и испугалась ли я их так же, как Аметиста, чьи глаза ночью становились практически черными и совершенно демоническими, когда он быстро осмотрел нас этими самыми глазами с ног до головы, словно пытаясь отыскать видимые повреждения, а потом опустились вниз на беспомощного Кадьяка, что был без сознания…и нашу златовласую сестру. которая была не в силах сама отползти от него как можно дальше, хватаясь за свою раненную ногу.

Глядя на Злату мне казалось, что Амит не сразу смог моргнуть. слишком долго глядя на ее волосы, а потом сделал выпад вперед, стаскивая с каменных валунов сверху отбивающегося Вульфа и откидывая его куда-то в кусты под крик Мии:

— Это свои!

Вот только едва ли это волновало хмурого и злобного Аметиста, который без единого усилия рывком закинул Кадьяка к нам почти на ноги, так же порывисто и холодно склонившись над перепуганной Златой, которая понимала, что отбиваться от него просто бесполезно и бессмысленно, громко всхлипнув от страшного рычания где-то в лесу, переходящего в душераздирающий вой, от которого даже волки поспешили бы сбежать как можно дальше, когда мужчина мрачно хмыкнул:

— Твой муж в курсе вашей беды и скоро будет здесь.

Даже не знаю, чего именно я ожидала от Амита.

Но явно не того. что он поднимет осторожно Злату на руки, чтобы перенести ее к нам, усаживая прямо на грудь одного из своих воинов, ибо больше свободного места просто не было, легко разрывая ее брюки почти до самого бедра, чтобы склониться над раной.

Сомнений быть не могло — за свою жизнь он видел гораздо более страшные ранения и явно знал, что с ними нужно делать. но мы с Мией вздрогнули, дернувшись вперед, когда Берсерк прокусил кончики своих пальцев острыми выпирающими клыками. потянувшись к ноге Златы, которая попыталась отползти, громко всхлипнув и ахнув:

— Что вы делаете?!

— В моей крови достаточно яда…

— НЕ НАДО! — я впервые видела, чтобы Злата была в таком состоянии шока и ужаса. когда ее красивые серые глаза распахнулись и наполнились слезами, а зубки в буквальном смысле стучали друг о друга безудержно и истерично, — Я знаю. что такое ваш яд!!! Я не хочу больше чувствовать себя живым трупом!!!

Аметист остановился, так и нависнув над ней своими нереально широченными плечами, и задумчиво глядя в ее распахнутые глаза, пока его ноздри трепетали, явно с интересом улавливая каждую ее эмоцию, которую Злата была не в состоянии скрыть.

Впрочем, руку он так и не убрал, снова подавшись вперед настойчиво, но на удивление мягко, лишь слегка дернув своей черной бровью:

— Моя кровь не попадет в рану и не навредит тебе. Ты просто перестанешь чувствовать боль, а твои подруги смогут остановить кровотечение.

Едва ли Злата понимала хоть слово, продолжая дрожать и бледнеть. думаю. поэтому Амит чуть обернулся к Мие, дождавшись. когда она утвердительно кивнет. и лишь затем касаясь кончиками окровавленных пальцев глубокой, но ровной раны, очерчивая ее по контуру, и не глядя в глаза Злате.

Уже не помня себя и не чувствуя, дышу ли я или нет, я всё ждала, когда же этот кошмар закончится, скорее почувствовав, чем слыша, как всем телом дрогнула Мия, медленно оседая на плечо Кадьяка и обхватывая свой животик руками.

Конечно же, малыш не мог спать всё время и не почувствовать того, что происходило вокруг, даже если еще не понимал всего этого грохота и хлопков.

— … подожди… — простонала Мия, когда Амит поднялся, явно собираясь продолжать свой кровавый путь, протягивая к нему дрожащую бледную руку, на которую воин уставился не то, чтобы шокировано, но явно не понимая. что от него хотят еще, — … малыш чувствует свой род, но не понимает, что происходит…

— Он не нашего рода, — упрямо свел черные брови Аметист, сжав свои кулачища, но все таки не пытаясь просто исчезнуть в дебрях леса, чтобы помочь своим воинам, скорым на жестокую расправу.

Напряженный и недовольный, он смотрел на крошку Мию исподлобья, сверля ее своими глазами, словно мысленно разделывал ее мозги и чувства на железной тарелке под микроскопом, поджав губы, когда она неловко подняла край своей разодранной вязанной кофты, показывая животик с натянутой белой кожей, где отчетливо виднелся бугорок, тянущийся в сторону Амита.

Сложно было сказать, была ли это ручка или ножка, но малыш на самом деле тянулся в самом прямом смысле этого слова к тому, в ком чувствовал родную кровь Кадьяка, словно пытаясь найти поддержку в этом хаосе вокруг, которого он не понимал.

Черные ресницы Амита дрогнули и застыли, будто воин разрывался между интересом и собственной ненавистью к нам — человечкам, не достойным быть рядом с истинным Берсерком, да еще и пытаться выносить его ребенка.

И снова он сделал то, чего я совершенно не ожидала!

Сначала рывком оторвал клок материи, которая оставалась от брюк Златы, протянув мне, и проговорив сухо и деловито:

— Не сиди без дела. Перетяни рану как можно плотнее, чтобы твоя разлюбезная сестра не умерла от потери крови.

А сам опустился на корточки перед Мией все такой же хмурый и недовольный, но все таки коснулся ладонью выпирающей части животика, легко и на удивление осторожно потарабанив по нему кончиками пальцев, словно таким образом пытался пощекотать малыша.

Было очевидно, что Амит прислушивается к нему, вдруг не сдержав усмешки и бросая быстрый взгляд на Мию:

— Забавно. Ему нравится запах крови и то, что здесь происходит. Он не боится.

Оглянувшись через плечо, словно что-то почувствовав, Амит поднялся на ноги за пару шагов преодолев расстояние до ближайших кусов, но обернувшись в последнюю секунду, чтобы кивнуть Мие:

— Если это будет мальчик, назови его Гранит.

Я даже не знаю, кивнула ли ему в ответ Мия или нет, разрываясь между двумя сестренками и ахнув, когда над нами снова появился Вульф, а следом за ним Звезда и Малахит.

— Лютый убьет нас! — ахнула Звезда, кидаясь неловко к Злате, потому что сама была ранена, застыв на пол пути, когда раздался рык самого Лютого:

— Не убью, но тюленей схлопочите все!!!

Господи! Как же много было крови!

И на белокуром Лютом она смотрелась особенно ужасающе и пугающе, когда даже его светлые волосы были заляпаны почти полностью.

— …как же я хочу хотя бы раз в этой долбанной жизни упасть в оборок! — хрипнула я, пошатываясь и тут же оказываясь прижатой одной рукой к обжигающе горячему боку Пютого, который лишь коротко кивнул мне, осторожно передавая в руки Малахита, чтобы полностью сосредоточится на своей Злате.

— Скоро все закончится, — проговорил он своим на удивление мягким и в то же время холодным голосом, то ли имея в виду ситуацию в целом, то ли поддерживая дрожащую Злату, которая была не в состоянии улыбнуться тому, что ее любимый рядом в целости и сохранности.

— …где все? — выдохнула хрипло Мия, поглаживая беспокойный животик, но в целом выглядя немного лучше, чем еще пару минут назад.

— Все живы. Скоро будут на месте. Потерпите еще немного.

Живы, господи!

Все мои родные и любимые живы!

Этой мысли было достаточно для того, чтобы мое перепуганное истеричное сердце взбодрилось и попыталось выровнять свой стук в ожидании той минуты, когда в поле зрения появится мой Нефрит.

Пусть такой же ужасающе кровавый, пусть немного раненный, но зато живой!

Скоро на самом деле стало гораздо тише, и выстрелы слышались уже где-то вдалеке, отдаваясь эхом по затаившемуся лесу, который был утоплен в крови.

Страшно было вылезать из нашего укрытия, когда мы с девочками пригрелись на коленях Лютого, притихнув и прислушиваясь к тому, что происходило за пределами камней, уже не вздрагивая от каждого шороха и голоса, даже если он был низким и рокочущим, а еще незнакомым:

— Север, всех людей согнали в каменную дыру. Идем!

Я почувствовала, как дрогнули пальчики Мии, зажатые в моей ладони, при упоминании имени ее мужа, прислушиваясь и надеясь услышать и голос Нефрита, потому что была уверена, что он был рядом с Севером. когда вверху показалась голова Карата и его пронзительные глаза просканировали быстро всех вместе и каждого по отдельности, особенно задержавшись на Злате и Звезде.