Страница 15 из 30
Но Кассандра не смогла наброситься на йогурт. От него несло хлоркой. От остальных упаковок тоже. Она пошла дальше и увидела грузчика в зеленой блузе, он выносил из магазина продукты и поливал их хлоркой. Она спросила его, зачем он это делает. Он ответил: если кто-то отравится просроченным продуктом, магазин должен отвечать.
Из-за страха перед юридическими проблемами они отравляют еду, которую не могут продать, вместо того, чтобы раздать ее нуждающимся.
На третий день Кассандра не выдержала и начала чесаться. Первая стадия деградации. Она чесалась без удержу.
У нее на теле постоянно находился уголок, который настоятельно требовал вмешательства ногтей. Чесаться стало для нее потребностью, занятием. Она могла теперь бездумно просидеть целый час и только почесываться.
И бродила Кассандра теперь совершенно бездумно. Для нее это было новостью. Раньше в городе она шла из пункта А в пункт Б. Улицы были средством достижения. Теперь она бродила по ним бесцельно. Кружила вокруг пункта А не из-за назначенной встречи, а просто так.
Улицы стали местом пребывания, без пунктов отбытия и прибытия.
Кассандра не одна так бродила по улицам. Раньше она не замечала этих людей, а теперь натыкалась взглядом повсюду: нищие и бездомные, никуда не спеша, брели себе и почесывались.
Тоже люди-невидимки.
Они тоже рылись в мусорных ящиках. Волокли мешки. Катили тележки, набитые пластиковыми пакетами. Сидели кучкой под арками, спали на вентиляционных решетках. Они отводили глаза, словно бы извиняясь за то, что существуют на этом свете.
Призраки. Теперь, когда я тоже стала призраком, я их вижу. Есть медиумы, которые точно так же видят мертвых.
Кассандра обратила внимание на бездомного, развалившегося у стены с бутылкой в руках. Бомж, глядя в пустоту, беседовал сам с собой, кому-то грозя пальцем:
– …так я тебе и позволил передо мной выпендриваться! Ошибаешься, голубчик. Люди вроде тебя для меня тьфу! И не тебе мне затыкать глотку! Чтобы меня заткнуть, нужен чувак покруче. Не тебе чета! Такой еще не родился! А нравится тебе, не нравится, наплевать! И нечего тут хвост распускать. Не на того напал! Не знаешь, на кого нарвался!
Кассандра испуганно смотрела на него. Эсмеральда рассказала ей о трех стадиях деградации, вторая стадия – это разговаривать с самим собой. Она вздрогнула и оглядела других бездомных, которые сидели и тоже что-то бормотали себе под нос.
Только бы мне до такого не докатиться!
Третью ночь Кассандра провела в Люксембургском саду. Утром, как кошка лапкой, умылась в фонтане и отправилась опять бродить по улицам, изучая мусорные ящики. Теперь у нее появился кое-какой опыт. Она уже не хваталась за всякие гадости, вроде пакетика с мертвым хомячком, гигиеническими салфетками, памперсами или собачьими и кошачьими какашками.
Теперь она сначала все нюхала, а потом уже решала, съедобна находка или нет. В ней очнулся еще один древний, давно забытый инстинкт сродни тому, благодаря которому она защищала себя зубами и ногтями.
Я доисторический человек в мире цивилизации.
Понюхав еду, она прикасалась к ней языком, чтобы понять, съедобна ли она, и только потом ела. А ведь раньше она судила о еде с помощью чтения, внимательно изучая этикетку. А теперь – на вкус, на ощупь.
Она спускалась по ступеням вниз, медленно, неотвратимо и совершенно естественно.
На четвертый день у Кассандры заболел живот, поболел и перестал, и она поняла, что ко всему на свете можно приспособиться, даже к недоброкачественной пище.
Она бродила по 15-м округу, и неподалеку от станции метро «Конвансьон» набрела на кондитерскую, где в витрине красовалось ее любимое пирожное, лимонное с марципаном, на котором шоколадом написано «лимон». Цена тоже была написана: 2,50 евро.
Откуда у нее два с половиной евро? Именно это пирожное, именно в этой кондитерской, именно в эту минуту стало для нее неодолимым соблазном.
Кассандра Каценберг вошла в кондитерскую.
– Мне бы очень хотелось купить у вас лимонное пирожное, но у меня нет денег.
Молодая женщина за кассой смерила ее взглядом и произнесла:
– Ваши часы!
– Они не показывают время. Они скорее игрушка.
– Я люблю игрушки.
– И вообще, они не простые. Мне подарил их человек, который меня любит, но я его совсем не знаю.
Молоденькая кондитерша посмотрела на Кассандру с недоумением. А Кассандра прибавила:
– Но мне так хочется пирожного! Возьмите.
Кассандра протянула кондитерше часы, на циферблате светилась надпись: «Возможность умереть через 5 секунд 88 %».
Кондитерша увидела надпись и отдернула руку.
– Если вам только пирожное, я вас угощу. А эту игрушку лучше оставьте у себя. Считайте, что сегодня пирожные бесплатные.
Кондитерша протянула Кассандре лимонное пирожное, салфетку и даже пластмассовую ложечку, чтобы та насладилась от души.
Есть все же на свете добрые люди. Нечего мне всех сторониться, иначе упущу возможность познакомиться с хорошим человеком.
Кондитерша была пухленькой, с розовыми щеками, ласковым взглядом и сладким молочным запахом.
– Меня зовут Шарлотта, – сказала она. – А вас?
– Меня нет, – ответила Кассандра и, помолчав, прибавила: – Не Шарлотта.
Кондитерша пожала плечами и повесила на дверь табличку: «Закрыто». Она решила, пусть бедняжка сядет и спокойно съест свое пирожное.
У Кассандры дрожали руки, когда она подносила пирожное ко рту. Она закрыла глаза, откусила кусочек и замерла от наслаждения. Пирожное чудесное, восхитительное. Никогда в жизни она не ела ничего вкуснее. Еще кусочек. Каждый кусочек она держала во рту, не торопясь проглотить. Смаковала каждую капельку лимонного крема. Нёбо, язык, даже зубы ощущали волшебную сладость. Язык Кассандры делился душистым наслаждением с каждым уголком, каждой клеточкой ее рта.
– Вы, как видно, сильно голодная, – проговорила кондитерша.
Кассандра ей не ответила, с полным ртом, полузакрыв глаза, она замерла в экстазе. Шарлотта, глядя вдаль, снова заговорила:
– Однажды на танцах меня пригласил один парень, и мне захотелось, чтобы дело танцами не кончилось. Оно и не кончилось, только с моей лучшей подругой. Как же мне стало обидно! И вдруг совсем незнакомая девчонка протянула мне тарелку со здоровущим куском торта. Клубничного, со сливочным кремом. Она, видно, стояла рядом и заметила, как все было. «Ешь, – говорит. – Тортик не мужик, не подведет!» Для меня это стало откровением. Удовольствие от еды самое доступное, самое ощутимое, и оно всегда с нами. Не случайно меня назвали Шарлоттой. Шарлотка с яблоками. А вы верите в то, что имя определяет судьбу?
Кассандра и не подумала отвечать. Шарлотта глубоко вздохнула.
– Любовь, она всегда в будущем. Встретишь парня, думаешь: вот мой будущий муж, у нас с ним будут дети. И секс тоже в будущем. Думаешь, переживу оргазм. Но чаще переживаешь разочарование. А то и драму. А поесть сладенького всегда в радость. Я предпочитаю настоящее будущему. Будущее всегда неожиданность.
Девушки взглянули друг на друга. Кассандра подумала: «Ей скучно, хочется поговорить. Никто ее не любит. Она угостила меня пирожным, чтобы было кому рассказать свою жизнь. Заплатила пирожным за сеанс психотерапии. Считает, что я ее пойму».
Шарлотта улыбнулась.
– А скажи-ка мне, Кассандра Каценберг, неужели ты думаешь, что я тебя не узнала?
Девушка со светло-серыми глазами вздрогнула. От макушки до пяток.
– У меня на кассе висит твоя фотка. Да ты не бойся, я не стану о тебе сообщать.
Шарлотта взяла эклер со взбитыми сливками, шоколадом и миндалем, откусила и с набитым ртом продолжила:
– Отец у меня был алкоголиком. Пил, буянил и бил мою мать. Она от него сбежала, со мной, разумеется. Но когда я подросла, я сбежала от матери. Не могла ее выносить, она с утра до ночи только плакала и жаловалась. Так что, видишь, я тоже беглянка. Поначалу я пыталась разыскать отца, но он уехал в дальние страны. Так я его никогда больше и не видела. Единственное, что помню – татуировку на животе. Орел держит в когтях змею. Как раз над пупком.