Страница 311 из 314
Естественно, Вальпурга со Старым Сигнусом подстраховались и допустили целителя к ребёнку только после Непреложного Обета и кучи сопутствующих клятв. Старый испанец отнёсся к этому с пониманием и даже вполне одобрительно и приступил к лечению. И, должен сказать, что это лечение стоило каждого заплаченного ему галеона.
Уже через месяц Мицар перестал дичиться, прекратились ночные кошмары и вспышки гнева со стихийными выбросами. Мицар учился овладевать той силой, что была дана ему от рождения, но так долго оставалась пленной, запертой. И он… он немного расслабился. Стал доверять нам. Пусть не до конца, но стал.
Целитель Хименес был доволен результатами своего лечения, но говорил, что нужно ещё не менее полугода, чтобы закрепить результат. Вальпурга с Сигнусом только кивали, радуясь, что Мицар начал вести себя, как обычный мальчик его возраста. Мы и впрямь много времени проводили на острове. Мик (так стали звать Мицара в семье) познакомился со своей сестрой, мы вполне охотно общались, учились, купались, загорали, летали на мётлах, читали и смотрели разные фильмы. На острове к нам часто присоединялись Дадли и Ник, немного реже — Конни и Драко, но всё равно — банда получалась впечатляющая. А если учесть присутствие в ней трёх книззлов (позднее кошачье поголовье разрослось аж до семи штук, Мистер Лапка и Мисс Хохолок трудились, не жалея себя), двух питонов (ответственный Паша обещал Северусу, что будет за нами присматривать на прогулках и обещание своё свято выполнял) и одной очень разговорчивой и милой ядовитой змеи, то неподготовленную психику наша компания корёжила на раз. Со стороны и впрямь компания загорелых, в ярких футболках, шортах и разноцветных банданах детей, рядом с которыми ненавязчиво тусовались два огромных питона и неизвестно сколько больших котов, причём создавалось полное впечатление, что детишки общаются и с теми и с другими, выглядела впечатляюще. Контрольный выстрел в мозг довершало зрелище ещё одной змеи, вольготно обвившейся вокруг туловища одного из мальчиков, причём как-то сразу было понятно, что змея ядовитая. Причём вышеозначенная змея частенько вытягивала шею и касалась язычком щеки своего хозяина или того из детей, кто к ней оказывался поближе, а те только с хохотом отмахивались. Но ужасаться было особо некому, арендаторы к такому зрелищу давно привыкли, так что максимум, что нам грозило — это затаскивание в ближайший двор и угощение виноградом, арбузами, свежими лепёшками и козьим сыром. Повторюсь — греческое гостеприимство — страшная сила, и если у нас всё уходило на беготню, то питоны и книззлы скоро стали заметно округляться, а Томми шипел на Нагайну, что если она будет продолжать тяжелеть, то он просто не сможет дальше таскать её на себе.
В общем, время мы проводили весело, особенно если мне приходила прихоть перекинуться, и ко всем шипящим, мяукающим и восторженно орущим присоединялся крупный рысёнок. Анимагия давалась мне всё легче и естественнее. Правда, был и минус — как заявила Береника, которая оказалась классной девчонкой, как только перестала быть Джинни, в своей аниформе я был ужасно милым, и меня так и хотелось потискать.
Но рыси быстро бегают, неплохо плавают, а лазают по деревьям ещё лучше. Так что я был начеку.
Береника и Мицар сошлись удивительно быстро — мальчик пытался опекать сестру, а та… та его просто любила, как умеют любить своих братьев десятилетние девочки — искренне, трепетно и бескорыстно. Всё-таки она выросла в большой семье, и какими бы ни были братья Уизли, Джинни они не обижали никогда. А сейчас… сейчас она всё понимала, но ей явно не хватало Билла и Чарли, Перси и близнецов… и даже Рона. Так что внезапно появившийся личный родной брат стал для девочки просто даром небес.
А Мицар… Он словно заново открывал мир. Мир, в котором не было злых опекунов и ужасных воспоминаний, солнечный, тёплый, яркий… Мир, в котором можно было строить домик на дереве, летать на метле, купаться в ласковом море, есть вкуснейший виноград и знать, что рядом есть взрослые, которые поддержат и помогут.
Вот только не надо думать, что Мик в одночасье стал милым и ласковым ангелочком. Во-первых, он продолжал относиться к окружающему миру настороженно и на слово не верил практически никому. Во-вторых, Блэковская кровь — это Блэковская кровь, язвить и ехидничать он мог не по-детски, но… Беренику обижать было как-то неудобно, обаяние Малфоёнышей действовало и на него, к тому же милые белокурые ангелочки тоже были не промах во всякого рода проказах, Томми и сам мог обшипеть кого угодно, а Дадли был силён, самодостаточен, и оттого добродушен и снисходителен. Со мной же у него как-то сразу завязались неплохие отношения, к тому же он сумел сложить два и два и узнал мою историю, а что не узнал сам, то честно спросил у меня и зауважал. Хотя это своеобразное уважение не мешало нам периодически спускать пар в тренировочном зале — без всякой магии, на кулачках, поскольку я уже умел куда больше. А ещё.… Ну, я не знаю, видимо мои загадочные способности Наставника вновь активировались, когда поблизости появился подходящий объект, и теперь мы занимались вдвоём. Точнее, сначала шли мои занятия со Сметвиком, а потом мы с Мицаром отрабатывали вдвоём простейшие заклинания. Я считал, что мне это полезно для отработки навыка, а Мицар усваивал новое, неизвестное для него. И да, он был способным, очень способным — не зря же Беллатрикс была сильнейшей ведьмой своего поколения, да и Рудольфус с Рабастаном могли считаться середнячками только рядом с такими монстрами, как Волдеморт и Дамблдор.
Хотя порой и прорывалась в Мике Блэковская вспыльчивость… И да, обретя родственников, он страстно желал, чтобы они принадлежали только ему. Ревность, да… Мик сердился, хоть и старался это скрывать, когда видел их отношение ко мне. Я старался сглаживать острые углы, но понимал, что рано или поздно это может прорваться наружу.
И неизбежное случилось. Однажды я сидел в библиотеке и спокойно изучал книгу по некромантии (а таких у них было немало, но давались они в руки даже не всем членам Рода. Мне вот — давались), когда туда вошёл Мицар. Он покосился на обложку книги и спросил:
— А почему я никак не мог взять её в руки, а ты спокойно читаешь? Ты ведь не Блэк…
— Я — крестник Блэка, — спокойно объяснил я, — и в этом доме имею все права близкого родственника, в том числе и пользование книгами из скрытой части библиотеки. А книга не даётся тебе, потому что ты не имеешь склонности к некромантии, вот и всё. Зато у тебя богатый выбор пособий по Боевой магии и артефакторике.
Мик сердито засопел, сжал кулаки и неожиданно выкрикнул:
— Ты! Почему всегда ты! Ты — даже не Блэк! Почему все любят тебя?
Уж не знаю, чем мальчишка так себя накрутил, но он был реально зол. Я же оставался спокойным — целитель Хименес о подобном предупреждал. Психические травмы так просто не лечатся, плюс взрывной Блэковский норов и наследственное безумие. Жаль, что нет Береники, сестра всегда действовала на Мика успокаивающе.
— Почему с тобой советуются? Почему спрашивают твоё мнение? Ты ведь ненамного старше меня, только в Хогвартс должен пойти! Чем ты лучше меня?
— Ничем, — спокойно ответил я. А вокруг Мицара вновь стали закручиваться тёмные спирали. Блин… А я-то надеялся, что этот этап мы уже прошли. Ан нет — получите и распишитесь. И ведь как назло — в доме никого нет, кроме домовиков. Сири в Визенгамоте, Вальпурга, Сигнус и Северус отправились навещать Беллатрикс, Регулус на острове, только маленькая Бетти осталась под присмотром няни-домовушки. Я, конечно, могу связаться с кем угодно из них, но для этого, как минимум, нужно сквозное зеркало или Патронус. Вряд ли обозлённый Мицар даст мне эту возможность. И нет, я боялся не за себя. Мне вреда Мик не причинит, даже если очень захочет, Бетти — тоже, да и дом устоит, можно подумать, Мицар первый из Блэков, устраивающий масштабную истерику. Но это, во-первых, был серьёзный шаг назад, во-вторых — Мицар мог причинить серьёзный вред самому себе.
— Мицар, — тем же спокойным голосом произнёс я, — давай поговорим. Выслушай меня, хорошо? Ты спрашивал, чем я лучше тебя? Я уже сказал — ничем. Просто я старше.