Страница 11 из 314
Учительница поздоровалась в ответ, удивлённо подняла брови, видимо, впечатлилась тем, что я не выгляжу, как чучело в обносках, и я попытался вспомнить о ней хоть что-то кроме фамилии. Вспомнил не особо много, кроме того, что на прежнего Гарьку эта мисс средних лет с типичным для англичанки лошадиным лицом не обращала особого внимания. Ни на одежду, ни на периодически появляющиеся синяки от Дадличкиных игр… Только смотрела ледяным взглядом и даже при поднятой руке не всегда спрашивала.
Тем удивительнее было то, что она мне слегка улыбнулась и вполне приветливо спросила:
— Как твои дела, Гарри? Твои опекуны вчера написали, что ты был немного нездоров…
— Спасибо, мисс Трамбль, — не менее приветливо ответил я. — Мне и вправду было вчера нехорошо, но сейчас всё в полном порядке.
— Думаю тогда, — строго продолжила учительница, — что ты сможешь остаться сегодня после уроков и решить те примеры, которые мы вчера решали без тебя.
— Хорошо, мисс Трамбль, — мирно ответил я и стал выкладывать тетрадки и учебник на парту из рюкзака.
— О, — тут же отреагировала одна из моих одноклассниц, — какая симпатичная вещица! Это тебе тётя купила, Поттер? Спроси у неё адрес магазина, я попрошу родителей…
«Клара, — подсказала мне чужая память, — Клара Бинни, она не любит Дадли и постоянно с ним дерётся…»
Дерётся? Со свином? Вот эта худышка в джинсах? Уважаю… Враг моего врага — мой друг…
— Увы, — ответил я, — я не смогу дать тебе адрес магазина, Клара. Эту вещь сделал я сам.
— Ты-ы-ы?!! — Теперь отреагировали ещё две девчонки и один мальчик.
Я кивнул.
Девчонки нахмурились, а пацан выдал сразу:
— Врёшь! Дад говорил, что ты урод, и у тебя руки из жопы растут!
— А похож? — мило улыбнулся я в ответ.
Однокласснички оглядели меня с головы до ног, ещё раз отметили новые вещи и задумчиво отозвались почти что хором:
— Нет… А почему ты раньше так не одевался?
Почему-почему… Потому, что опекуны у меня жмоты… но ответил я, понятно, другое.
— Решил, что мой внешний облик не соответствует богатому внутреннему миру…
И изобразил томную отрешённость аристократа.
Детки выпали в осадок, но настойчивый пацан, как его там… Ларри, кажется… заявил:
— Всё равно ты врёшь. Ты так не умеешь.
— Спорим? — тут же заявил я. — Хочешь, завтра ещё одну принесу?
— На что? — тут же поинтересовался Ларри.
— На пять фунтов, — тут же взял быка за рога я.
— А откуда у тебя пять фунтов? — ехидно спросил Ларри. У него-то денежки водились, это мне Гарькина память подсказала. Папенька этого самого Ларри был преуспевающим адвокатом и сыночка баловал. Не так, как Дурсли, конечно, но довольно ощутимо.
— А это не твоё дело, — меланхолично ответил я. — Так и скажи, что продуть боишься!
— Я? — ожидаемо влетел в ловушку Ларри. — Да ты проспоришь!
Я пожал плечами и отвернулся, но того уже несло. Ну да, любые детки на “слабо” ведутся, хоть российские, хоть английские.
— Спорим! — заявил Ларри. — На пять фунтов! Посмотрю, откуда ты их возьмёшь!
Я пожал плечами, подумаешь, вечером пару часов не посплю, старья дадлиного у меня в шкафу достаточно, хоть ателье по пошиву рюкзаков открывай, а пять фунтов… это пять фунтов. Понимаю, что мелко плаваю, но мне реально нужны деньги.
Короче говоря, мы успели скрепить спор, а пока мы это делали, подтянулись и остальные деточки, в том числе и Дадли с двумя приятелями — худощавым, с крысиной мордочкой, похоже, Пирсом Полкиссом, и темноволосым здоровяком — видимо, тем самым Ником. Дадли кинул на меня злобный взгляд, хотел что-то сказать, но от дальнейшей дискуссии меня спас звонок.
Кстати, я заметил, какие взгляды кидали остальные одноклассники на эту троицу. Их явно не любили, но боялись, поэтому заискивали все, даже задира Ларри. И только в глазах худенькой светловолосой коротко стриженной Клары я заметил просто-таки незамутнённую ненависть. Интересно, чем свин с дружками сумели её так достать? Гарькина память мне ничего не подсказала, он вообще мало с одноклассниками общался, так что наш сегодняшний разговор с Ларри был чуть ли не самым длинным за все годы обучения. Ладно, будем менять политику партии.
Первым уроком была математика, мисс Трамбль задала нам несколько примеров и парочку простейших задач на сложение-вычитание. Умножение здесь уже проходили, как и дроби, но сегодня был урок повторения, так что я быстро справился со всеми заданиями и до конца урока сидел тихо, чтобы не привлекать внимания. Я ждал, искоса наблюдая за Дадли.
Тот пыхтел, решая простейшие примеры, видно было, что математика даётся ему нелегко, но вот под конец урока стал проявлять признаки беспокойства, а потом попросился выйти. Учительница его выпустила, но когда он минут за пять поднял руку ещё дважды, была явно недовольна.
Наконец урок закончился, я сдал тетрадку и отправился со всеми на урок спорта.
Как я и предполагал, переодевались мы в раздевалке, где за каждым был закреплён шкафчик. Замков на шкафчиках не было, и я злорадно улыбнулся. Держись, Дадли…
Мы все переоделись в спортивную форму и отправились в зал. Девчонки занимались отдельно, с учительницей, но не с мисс Трамбль, а с нами отрабатывал упражнения немолодой мужчина, мистер Холт, которого именовали, как в американских школах, «тренер Холт». И тут Дадли вновь стал проситься на выход. Тренер отпустил его раз, другой, а на третий рявкнул отправляться к школьной медсестре и не морочить голову.
Всё шло по плану.
Стоило Дадли покинуть спортивный класс, я тихонько метнулся в раздевалку, улучив момент, когда тренер отвлёкся на разговор с учительницей девочек, а одноклассники отвлеклись на Ларри и Ника, затеявших какую-то не слишком приятную беседу. Видимо, в классе было аж три потенциальных лидера — Клара у девчонок, и Ларри, которому противостояла спаянная дадлина компашка. Но противостояла, в основном, словесно. Понимали, гадёныши, что имея папу-адвоката, Ларри мог нехило отомстить любому. Вот и отыгрывались на бессловесном Гарьке. Ну ничего, скоро начнётся занимательная игра «пауки в банке»… Прощать эту троицу у меня намерения не было.
Итак, я метнулся в раздевалку, достал из рюкзака шприц и выдавил часть его содержимого в носки обуви Пирса и Ника, а остатки — в карманы их брюк. Шприц я вытер носовым платком и спрятал за трубой, отходящей от вентиляционной шахты. Никто из взрослых туда руку просунуть не сможет — щель слишком маленькая, то, что туда что-то засунуто — незаметно, а если залезут любопытные детки… то что? На нём не написано, чей это шприц. К тому же, я намеревался позже забрать его и выкинуть в мусор или закопать в кучу листьев в парке.
Потом я торопливо вернулся и убедился, что все было проделано настолько быстро, что тренер продолжал беседовать с учительницей девочек, а Ларри и Ник ещё не закончили свой спор.
Я быстренько оказался рядом и ввернул пару реплик, за что на меня дружно наорали обе стороны. Ладно, пренебрежём… зато все запомнили, что я торчал здесь и никуда не отлучался.
Дадли появился минут через десять и вид у него был самый разнесчастный. Очень надеюсь, что местная медсестра применила что-нибудь радикальное… Тренер усадил его на скамейку, в то время, как нас заставил делать пробежку по залу, в общем, время до конца урока пролетело быстро. Кстати, он отметил мой результат, предложив заниматься в секции лёгкой атлетики. Я решил согласиться — лишнее физическое развитие этому телу явно не помешает, а время у меня будет — домашними делами я буду заниматься, конечно, но по самому минимуму. А если тётушке так нужно — пусть подключает свина.
В общем, время я провёл не без приятности, с нетерпением ожидая окончания своей пакости.
А когда со звонком мы отправились в раздевалку, сюрприз сработал на все сто. Пирс и Ник, вляпавшись в испорченную одежду и обувь, подняли дикий вой, начались разборки, в ходе которых и выяснилось, что зал во время урока покидал только Дадли Дурсль. Это заявил тренер, а детишки радостно подтвердили. Дадли же вопил, что он не виноват, что это всё ненормальный Поттер… Не сработало.