Ветви Чуи

Идея увенчалась успехом – «странные» приняли накопитель, и вскоре Ливит вернулся обратно, после чего шар свернулся и исчез, треугольные корабли закрылись маскировочным полем и исчезли тоже, но ПЛ-сканер и новой модификации струномеры позволили определить направление – корабли ушли в сторону средней части рукава Персея. Записанная информация после дешифровки, для чего пришлось задействовать не только Центр Связи Ливита, где уже давно создавался универсальный ксенолигвистоум, но и доступную информацию из Единого инфополя Вселенной, поразила всех.

Текст послания звучал высокопарно и настолько высокомерно, что некоторых пришлось удерживать от необдуманного ответа на том же языке. «Странные» сообщили низшим существам – мокрицам и червям – Ливит долго подбирал слова, пытаясь дать точный перевод, что их повелители долго наблюдают за ними и не уничтожают их потому, что не видят в этом интереса. Они пришли заявить о себе, так как низшие существа должны знать, кто всегда был их хозяином. Высокоразвитая раса воинов, так они себя назвали, не пойдет ни на какие контакты, более того, она предупреждает об опасности таких попыток со стороны других рас. Их территория обитания священна, и все, кто попытается туда проникнуть, будут уничтожены и будет уничтожена раса, пославшая контактера. И где бы ни находились корабли высокоразвитой расы – низшие существа должны немедленно уйти. Ореол безопасности вокруг кораблей странных очерчивает их священную территорию, червяки и мокрицы не могут находиться там – попытка нарушить данные границы, в каком угодно проявлении, повлечет за собой немедленную кару расы червяков и мокриц и так далее.

Небольшой шок от столь неудачного контакта – или удачного, по заявления некоторых ученых, вскоре прошел. А потом начался сбор всей возможной информации о новой расе – тогда ее и назвали «странной». Были задействованы все возможные ресурсы – от Центров Связи Ливита, работающих в Едином инфополе, древних преданий фогги и памяти их планеты-дома до совершенствования собственных средств разведки. Чем и воспользовался Корпомарс – такого расцвета военной промышленности и повальной постройки боевых кораблей человечество никогда не знало. А потом начали поступать первые разведданные – и угроза, как многие и предполагали, оказалась не столь существенной.

«Странные», возможно, раса биотипа, жили на планетах столь различных, что это вызывало удивление их уровнем развития, находящихся в четырех звездных системах. Три из них, отстоящих друг от друга на равном расстоянии, примерно в один световой год, сразу посчитали их домашними системами, четвертая находилась чуть дальше – в двух с половиной световых годах. Одна планета в звездных системах была даже кислородного типа, остальные по классификации составляли полный набор для планет этой части галактики – разного состава атмосфера или отсутствие ее, различная гравитация, давление и различный уровень агрессивности среды. Позже выяснилось, что «странные» жили в основном не на планетах, – подавляющее большинство особей жили на кораблях и созданных огромных комплексах – таких же треугольных, в изломанных линиях и желто-блестящих. Об одинаковом дизайне космических строений огромной расы, раскиданной по четырем звездным системам, было много разговоров, но еще больше разговоров вызвал сам менталитет странных.

Скорее всего, внутри раса сильно различалась по национальному признаку, генетически или энергорядом, и различия были гораздо сильнее, чем у людей. По предположениям ученых, это была раса воинов-одиночек, собирающихся в кланы только по необходимости или по национальному признаку и никогда не прекращающих войну друг с другом. Как только вновь рожденный становился воином, получал или строил одноместный корабль, он сразу становился одиночкой, живя исключительно своим эго. Долгие тысячелетия – ученые сходились во мнении, что эволюция расы не более пятидесяти тысяч лет – и создали причудливый менталитет: стремление к превосходству и исключительности не только в отношении к себе подобным, но и к другим расам Вселенной. Покорять и властвовать было у них в крови, если, конечно, кровь у них была, но, к счастью, столь сильная разобщенность внутри расы не предполагала возможной экспансии соседей по галактике, – по словам аналитиков, нападать на Скопу они бы не решились. Да и, скорее всего, у них просто нет таких возможностей – долгие наблюдения за сражениями «странных» между собой показывали, что те выглядят не очень грандиозно. Они уничтожали друг друга, но принцип создания их оружия уже был людям известен, и против него было достаточно усиленного ПЛ-щита, а по разрушительной силе оно было слабее, имеющегося у людей. «Странные» действовали диверсиями и провокациями, устраивали ловушки или побеждали в основном численным превосходством того или иного флота – а их общее количество воинов-одиночек было поистине грандиозным. Тем не менее, Главный Совет запретил полеты в пространство «странных» и предостерегал от любых попыток контакта или агрессивных действий в отношении этой расы. И раса уже никогда не выходила из-под наблюдения.

Таким образом, стало понятно, что странные не хотели нападать на Скопу или напугать кого-то – просто они так общались всегда и со всеми, за последующие четверть века не было никаких столкновений или случаев удачного контакта – «странные» не менялись, но и в системе Солнца они больше не показывались. Тем более необычно и интересно выглядело их появление здесь, на пути «Листа», – более чем за полтысячи световых лет от домашних систем.

Лиз тряхнула головой, фокусируя внимание и прислушалась, – Иан разговаривал с Ливитом. Они как раз подходили к системе – на экране небольшая белая звезда ослепительно блестела, хоть экран и затемнял часть обзора, защищая глаза экипажа. Внизу, на проекционной сфере среди астероидных полей, орбит крупных тел и газовых колец выделялся ряд планет, двигавшихся вокруг звезды. Три из них составляли определенный порядок – своеобразный парад планет, двигаясь с разной скоростью, но в единой связке.

– Ливит, вот по этим трем всевозможные данные. По-моему, ты прав.

– В чем прав? – Лиз сняла руки с панели управления и, подняв их вверх, потрясла кистями, пока в невесомости. – Маскировка 12 ри. Десять секунд до гравы.

– Принято. Ливит, анализ по траектории «странного» готов?

– Ага. На экране.

Деревянная птичка-оберег под потолком рубки рухнула вниз и запрыгала на резинке держателе. Несмотря на отсутствие невесомости, тяжести в теле не ощущалось – ПЛ-поля этого уровня маскировки предполагали мерность пространства-времени, где дискомфорт не ощущался – как на Земле вынырнуть из воды и разлечься на прибрежном песочке, даже ощущение удовольствия было похожее. Такие моменты Лиз любила – жаль только, что данная настройка ПЛ-полей включалась только при требовании больших скоростей или, наоборот, при дрейфе, если нужно было накрыться глубокими маскировочными полями.

– Минут через пятнадцать его будет видно. Лиз, прости, что ты говоришь?

– Говорю? – Лиз потянулась, сняв шлем, подергала вперед-назад ежик светлых волос, улыбнулась, явно наслаждалась земным тяготением – грава работала отлично. – А, точно. Я спрашивала, в чем прав Ливит.

– Я предположил, что на одной из этих планет может быть жизнь, причем, возможно, биотип.

– Интересно. А почему именно на этой?

– Она очень сильно отличается от всех, виденных нами ранее. И не только нами, а вообще научниками Скопы. Там незначительные перепады давления, гравитация стабильна и в пределах шкалы. Планета хорошо защищена от любого излучения своим магнитным полем и полями соседок. Среда среднеагрессивная, кроме полюсов и очень высоко поднятого экватора планеты. Правда, среднеагрессивная, это как посмотреть – атмосфера планеты молода и чего только там нет – посмотри на проекцию. – Лиз с интересом взглянула. – Сфера превратилась в чуть растянутый на экваторе шарик, розово-серый, чуть зеленоватый и ровный, но экватор опоясывало кольцо громадных, высотой до сорока километров, гор, при ширине пояса до тысячи километров, с многочисленными активными вулканами. – Вот эти ураганы совершенно разные по составу – тут и водород с гелием, правда, немного, и аммиак и много метана. Немного серы и углекислого газа – это ближе к полюсам, над которыми слой атмосферы значительно уже – приблизительно в десять раз. А вот над этими долинами перед горной экваториальной цепью в основном метан, немного кислорода и азот. – Лиз смотрела на подкрашенную в разные цвета живую атмосферу планеты. – Вот эти линии – это аргон и криптон, а вот тот прерывающийся слой – озон или что-то на него похожее. Вообще состав атмосферы очень необычен, многих соединений и частиц просто нет в Солнечной системе. И все это перемешивается, исчезает и снова почему-то восстанавливается – видите, потоки и волны цикличны, ураганы стабильны, точнее восстанавливают или почти не меняют свой состав, – и проносятся по планете приблизительно раз в две недели. Согласитесь, при такой динамике и многочисленных островках стабильности могла возникнуть жизнь. А еще и система тройная. И самое необычное – вот этот ряд розовых пятен. – На проекции по обоим сторонам экваториальной цепи планету опоясывали два рваных ряда серо-розовых бесформенных клякс, местами образуя огромные скопления. – Это участки генерации очень необычных полей. Такие поля, точнее похожие, я видел только в себе.