Страница 8 из 9
Конечно, нам всем теперь неприятно смотреть в кривое зеркало истории, когда от славной советской эпохи остаются такие сценки, где все друг друга сдают и рады рабству. Но как сымпровизировать роль палача при царе так, чтобы все поверили, передернулись и никто не сомневался в том, что, скорее всего, так и было? Используй страх большинства!
Кинороли тем и хороши, что они высвечивают в тебе скрытые тенденции, при их перезапуске через тебя подключается эгрегор, тогда всё удается с блеском и все в восторге. С юности изучаю феномен диссидентства на примере биографий репрессированных и ведя долгие кухонные диалоги с «врагами» – жертвами тоталитарной системы.
Главное, что отличает любого нищего изгоя от влитого в систему потребления, – отвращение к благам сего ветхого мира и попросту слабые нервы. Поймал себя на мысли, что ни стоять в очередях, ни ехать в трамвае, ни быть в одном ряду с обычными гражданами после съемок в фильме «Дэцэнбал» я просто не смогу!
Всё бы ничего, но тут в квартиру, где живут мои дети, пришла жена, а я еще умудрился позвонить московскому редактору. Он, учуяв момент, начал прикрикивая пристыживать меня. Я говорю:
«Жене трубку передаю – поорите друг на друга!»
А она мне на это:
«Какая я тебе жена!»
Мать моих детей. Любимая моя женщина. Это не в прошлом, в параллельном настоящем…
Обычная готовка лепёшек – ничего странного
Вот теперь вы понимаете, почему я все-таки съездил в Индию? Адом ад лечится. Духовный. Реклама Индии не хуже, чем в Америке: круто там, блин! Оказываешься в этой плотно-потной толпе бредущих туда-сюда иностранцев на тесных улочках Мейн-Базара и понимаешь, что ты в новой душно-вонючей резервации.
В принципе, ничего не изменилось кроме того, что ты в окружении беспечных бродяг… Бредущих в поисках новых запахов, вкусов, касаний и трений с тяжким бытом. Смысла в этом не больше, чем в том, чтобы, прилетев в Москву, «не гуляйте по Арбат, а арбайт, арбайт, арбайт!» Мне и первое надоело, и до второго таки не дозрел до конца.
В жизни для тебя имеет смысл только то, чему ты придаешь исключительное значение. А то, что ты делаешь ради подражания или приличий, или потому, что тебе это внушили, – бред. Кстати, когда я впервые услышал голос Шри Шри Рави Шанкара, дико захохотал, потому что четко пришло осознание: «Этот точно никогда не будет работать!» Расслабон…
Ташкентия и Самаркандия
Вспоминаю мои скитания по Средней Азии.
Многие мне твердили, что в Узбекистан меня не пустят. Но я всё же решился и прошел его вдоль и поперек, заехав и выехав из него три раза. Потому что без регистрации дается лишь три дня – этого мало. Пройдя бумажкозаполнение, сумковыворачивание, сканирование обуви и листание паспорта, я шагнул в пекло степного Узбекистана.
Первый же подвозивший меня юный таксист-узбек явно не знал ни слова по-русски – это был шок! Жевал насвай, предложил мне, потом с легкостью решил подвезти за так, что для таксиста ломка и невыносимая мука.
Шагая по широким трассам узбекского края и голосуя, я был удивлен, с какой легкостью тут останавливаются и, хоть часто не понимая наш язык, всё же готовы подвезти. Даже накормить! Узбекских денег у меня с собой не было. И однажды мало того, что пирожками с картошкой угостили, так еще дали три тысячи узбекских сумов – это около 20 наших рублей. Странно то, что у каждого селения – пункт милиции, которая тебя «регистрирует», выписывая твои паспортные данные и прося номер телефона того, к кому ты едешь в гости. К такой «регистрации» постепенно привыкаешь. Понятно, что их ментам это особо не нужно, просто такие требования – бесконечные пустые проверки…
Азиатский базар – рынок на трассе в Андижан
Итак, за Андижаном, в Намангане, меня внезапно хитростью садят в такси – иначе, дескать, тебе сегодня в Ташкент не попасть… Ну ладно, кое-как уговариваю таксиста везти меня туда за так. Он берет мой сибирский адрес, обещает приехать в гости и на заработки, улыбается, расспрашивает. Цирк заканчивается вечером по приезде в Ташкент, когда встречавший меня русский дядя Саша был атакован узбекской алчностью водилы: денег за него (меня) ему отдавай! Что ж, он отдал без спора, сумрачно загрузил меня с рюкзаком и повез на ночлег в гости к своему отцу на Рисовую улицу. По пути были куплены пара арбузов-дынь и отменно выпеченные лепешки.
Сашин отец Сергей Михайлович родился и вырос в Ташкенте. Его родители приехали сюда из Великих Лук поднимать столицу Узбекской ССР в 1928 году, когда было еще установление советской власти со стройкой всего и вся. Все его годы, вся его жизнь прошла на дорогах Средней Азии. Водитель-отец вырастил сына – ремонтника машин, и даже внук пошел по той же стезе. Как им всем живется в этом странном азиатском мирке, было интересно понаблюдать на следующий день.
Страна без банкоматов
День начался с того, что мы долго ездили по всем банкам и гостиницам в тщетной надежде снять с моей карточки деньги. Банкоматов в узбекских банках просто нет! В гостиницах стоят банкоматы для карт «Виза», у моей карточки был другой формат. Нам всё же удалось снять деньги – в баксах. Саша их поменял на черном рынке по вдвое большему курсу, чем официальный в стране.
Жизнь Александра – это бесконечный ремонт разнообразных машин. Заработок – от 50 долларов в день. И это всё, что держит его здесь, кроме старого отца и юного сына. Дочь уже в Петербурге. Сам он внимательно расспрашивает о разных регионах России, о жизни там, о местах работы. Пока, говорит, заработки позволяют ему содержать две семьи – официальную и дополнительную. Со второй семьей я мельком виделся, когда выезжал на недельный отдых на Иссык-Куль. Мы вкусно перекусили узбекскими национальными блюдами. Потом Саша довез меня до малой автостанции у Ташкентского тракторного завода, и мы вместе еще долго ждали маршрутку на Газалкент. Это по пути на Бурчмуллу (до 70-х годов поселок назывался Брич-Мулла) – легендарное место, из песен только и знакомое всем нам.
Местечко Брич-мулла с рекой бурной по имени Чирчик
Маршрутку люди ждали долго… и брали штурмом, хотя мест хватило на всех. Иное дело, что многие ехали из столицы с баулами и не хотели остаться на пекле еще лишний час. Через час напряженной и тесной езды, выйдя в Газалкенте и купив местного ледяного лимонада, я был приятно удивлен его с детства знакомым вкусом. Но на пекле любую воду надо пить залпом. Не проходит и получаса – вода в бутылке нагревается до сорока градусов, и допивать ее трудновато. Отбившись от атаки вездесущих назойливых узбекских таксистов, поймал-таки нужную машину и на пути в Бурчмуллу любовался видами гор и рек, поднимающимся по мягкому серпантину дороги ландшафтом, всегда (я это уточнял) бирюзовой речкой Пскем. Узкий мост с обеих сторон сторожат полицейские кордоны – весьма вежливые молодые люди в зеленых мундирчиках.
Нанай и сады Бога
Наконец, не выдержав езды с бесконечными спусками-подъемами и поворотами, говорю: выйду тут. Уютный кишлак называется Нанай. Кругом журчат арыки, продают нехитрый товар, есть и чайхана у дороги, и сам кишлачник Абу-Али хорошо говорит по-русски… Он поясняет, что их село Нанай живописнее хваленой Бурчмуллы, да и водопадик тут побольше. Конечно, когда тебя зовут в гости – надо соглашаться не раздумывая, выбор невелик. Сходив к реке, не дойдя до водопада с километр, понял, что отдых и досуг на природе одинаков – нехитрая вылазка, омовение и перекус захваченной снедью. Всё, как и на Байкале. Тут потеплее – снаряжения для ночевки с собой надо тащить меньше. На местных биваках даже одеяла остаются.