Страница 4 из 12
Глава 2
ЧЕЛОВЕК В ЗВЕРИНОЙ ШКУРЕ
Стир проснулся среди ночи. Костер догорал, надо бы подняться и подбросить хвороста, но ему и так было тепло. Он удобно устроился на мягких еловых ветках, сладко пахнущих хвоей, и вставать у него никакого желания не было.
Парень не знал, сколько проспал, но, судя по положению луны, мелькавшей в темных облаках, бегущих по небу, прошло часа три.
Где-то в темноте ухнула сова, и снова стало тихо, сверчки и те притихли. Зловещая тишина висела над лесом.
Артист насторожился, ему не нравилось это звенящее безмолвие, непонятное чувство тревоги зашевелилось где-то глубоко в душе.
Конечно, поспешное бегство из Тартесса и игры в прятки с наводнившими местность отрядами солдат и разбойников не прибавили ему оптимизма, но что-то подсказывало сейчас, что угроза ему не чудится. Он сел и огляделся по сторонам, однако сквозь тьму, окутавшую лагерь своим саваном, ничего нельзя было разглядеть.
Внезапный толчок и порыв ветра заставили его вскочить.
Стир прислушался – вроде тихо. Лишь кричала во тьме испуганная чем-то птица. Чем-то или КЕМ-ТО??!
Он уже решил было, что ему померещилось, но тут совсем рядом послышались голоса нескольких человек. А потом раздалось жуткое сипение, от которого у певца кровь застыла в жилах.
Вскочил, хватаясь за рукоять ножа. Все страшные сказки из детства о людоедах и оборотнях из лесных чащ ожили в его памяти.
От того, чтобы бежать прочь со всех ног, удержала лишь мысль, что он наверняка выдаст себя.
А потом вдруг вместо того, чтобы сидеть тихо, как мышь под метлой, начал осторожно пробираться к источнику шума.
И стоило ему сквозь все еще густой полог листвы выглянуть на средней величины поляну, освещенную пламенем нескольких костров, как он замер ни жив ни мертв.
Ибо на поляне расположился самый настоящий дракон.
Огромная голова на длинной шее была украшена двумя загнутыми остроконечными рогами. Мутные желтые глаза горели злобой, раззявленная пасть демонстрировала набор острых клыков. Две когтистые голенастые лапы переступали по земле, бороздя ее длинными кривыми когтищами. Гибкий хвост загребал опавшие листья. Узкие, черные крылья, похожие на крылья нетопыря, даже сложенные, могли вызвать ужас своими размерами.
Но самое потрясающее было не это. У ног кошмарного чешуйчатого гиганта стояли и как ни в чём не бывало беседовали несколько человек.
Двое, насколько мог понять юноша по дорогим пурпурным плащам и блеску золота на пальцах и шеях, принадлежали к знати.
Двое других – маленький пузатый коротышка, говоривший на латыни с греческим акцентом, и громадный полуголый громила, на чьем поясе болтался меч, который сам Стир навряд ли поднял бы, стояли чуть в сторонке в почтительных позах.
И был еще пятый – худой, уже в возрасте, опирающийся на длинный посох.
Этот человек был облачен в белый балахон с накинутой поверх него леопардовой шкурой и обут в мягкие войлочные сапоги. На его бритой голове набекрень сидела расшитая бисером шапочка, из-под которой выбивалась длинная прядь седых волос.
Дракон прикрылся кожистым крылом.
Тварь не любила темноты и холода. А бледно светившая с неба Селена вызывала у гиганта безотчетный ужас. Но летать ночью приходилось, ибо такова была воля Повелителя.
Кроме того, хотя он и ел недавно, но голод давал знать о себе. Как назло, ничего съедобного, не считая мелких мышей и птиц, вокруг не наблюдалось.
Правда, в зарослях его ночное зрение различало человека.
Но Повелитель запрещал ловить и есть людей, разве что он бы лично приказал сожрать кого-то. Однако на всякий случай существо, не умевшее говорить, но способное в любой момент связаться с Повелителем мысленно, поинтересовалось у хозяина: нельзя ли подкрепиться случайным человеком?
– Осмелюсь спросить тебя, достопочтенный Мерланиус, – обратился к костлявому коротышка. – Как все же тебе удалось приручить это чудище? В книгах, повествующих о мудрости Чжунго, я читал, что драконы не восприимчивы к магии?
– Тут нет никакой магии, достойный Стратопедавт, – благосклонно изрек чародей. – Все очень просто. Этот дракончик вылупился из яйца у меня дома и был воспитан мной с самых первых дней жизни. Если на то пошло, он считает меня своей матерью…
При последних словах здоровяк с мечом ухмыльнулся, но, поймав легкое недовольство на лице понтифика, тут же унялся.
– Ты сумел похитить яйцо из драконьего гнезда? – теперь уже изумился до глубины души один из знатных воинов, лицо которого украшала козлиная бородка.
– Нет, Гавейн, все проще и в чем-то сложнее. Иногда в глубинах земли находят окаменевшие кости древних существ, в том числе и драконов. Но порою отыскивают и их яйца. Мне повезло найти те, которые еще хранили в себе тень давней жизни, и я сумел их оживить. В сущности, это было не так трудно само по себе. Пригодные яйца куда труднее отыскать, – как бы размышлял вслух Мерланиус. – Но и это возможно. В конце концов, когда-то подобные нашему крылатому другу создания были обычными обитателями этого мира…
Грек кивнул.
В том же Чжунго торговали «костями дракона» с давних пор. В храмах Империи иногда выставляли останки, будто бы принадлежавшие циклопам и титанам. Но, по словам Учителя (а Стратопедавт смел считать себя учеником Мерланиуса), все эти кости людей-исполинов, демонстрируемые как святыни или останки существ, живших до потопа, принадлежат не роду человеческому, а животным, которые обитали на планете за миллионы лет до того, как появились люди.
Люди…
А относится ли к ним их господин?
Человек науки, привыкший во всем полагаться на собственный разум, Стратопедавт не верил ни в богов, ни в демонов (а кто этих богов и тех демонов видел; мелкая домашняя, лесная и морская нечисть, разумеется, не в счет), но чувствовал, как его скептицизм с каждым днем становится все менее прочным. По мере того как он все ближе узнавал личность, с которой свела его судьба.
Откуда же ОН?
Пусть богов и демонов и в самом деле нет. Но, может, есть другие странные существа, не уступающие тем в мощи.
Вдруг он из подземного царства змеелюдей-нагов, лежащего под землей, о которых говорят вендийские предания? Или из Анна-Онна – страны сидов и мертвых, лежащей внутри полых холмов Эйрина и Британии? Или из того потустороннего мира, куда путь лежит «сквозь воду и по воде», – о нем гласят тайные книги мудрецов Персии и Арабии? Или из иных потусторонних сфер? Или с дальних звезд; говорят, там живут люди, похожие на людей Земли?
Душа Стратопедавта замирала в сладком ужасе при мысли о том, кем или чем мог быть его господин, наставник, благодетель…
– Я удовлетворил твое любопытство?
– О да, разумеется! – склонил голову грек.
– В таком случае, Горро, – обратился жрец к великану с мечом, – пойди и принеси вон из тех кустов того нахального молодого человека, который позволяет себе слушать чужие разговоры.
Стир даже не сразу понял, что речь идет именно о нем. Вернее, понял это на несколько мгновений позже Горро, который, взревев, кинулся прямо на певца.
Юноша было ринулся прочь, но куда там!
Под ноги попался корень, сучья вцепились в плащ, и, прежде чем артист освободился, чьи-то могучие ручищи выволокли его на поляну, а не менее мощный пинок швырнул наземь.
Растерянно озираясь, Стир встал.
– Здравствуйте, – с глупой улыбкой произнес он, глядя на костлявого. – Я вот мимо шел…
– Это не важно, – сухо бросил тот. – Он видел нас.
И в этот момент, словно получив неслышный приказ, чудовище направилось к Стиру, подминая кусты и траву.
Поэта охватила паника.
Мимолетным ударом железной руки, от которого у певца все внутри буквально оборвалось, Горро сбил его наземь. Затем поднял и встряхнул за шкирку, словно щенка. Парень повис в руке великана, медленно вращаясь над землей, точно мешок на крюке.