Страница 7 из 12
– Джуба, ну что ты сразу начал нам руки выкручивать. Говори, какая сумма тебя устроит. Сто долларов устроит? – предложил капитан.
– Капитан, давай пятьсот, сразу же предложил гость.
– Зная ваши цены, я, наверное, должен в этом случае половину вашего магазина скупить. Какая разница – пятьсот или четыреста, все равно это очень много. Как я столько вещей потом домой повезу? Давай вези в магазин строительных товаров, а в твоем магазине на месте разберемся, – обозначил своё видение сложившейся ситуации капитан. После все же быстро закончившихся препирательств решили так и сделать. Вскоре капитан с боцманом сели в машину и Джуба повез их в свой магазин.
Через два часа на причале вновь появился автомобиль представителя магазина. Так как причал был забит тяжелыми грузовиками, ждавших своей очереди на погрузку стальных рулонов, к трапу автомобиль Джубы подъехать не смог. Капитану с боцманом пришлось идти пешком. При этом в руках они несли множество различных пакетов. У трапа их встретил вахтенных старший помощник:
– Сколько много всего накупили, а где шурупы?
– Шурупы у боцмана. Джуба своё дело знает, раскрутил меня все же на пятьсот долларов, а поначалу в магазин своего приятеля за шурупами и вести не хотел – ответил капитан. При этом боцман достал из очередного большого пакета коробочку и показал старшему помощнику.
– Василий Афанасьевич, и ради этой коробочки с саморезами вы набрали столько вещей? Как домой-то будете отправлять?
– Как отправлять домой, надо подумать – самое главное, что шурупы теперь у нас есть. Чего не сделаешь ради общего дела, – спокойно ответил капитан.
Примечание. Переделки на судах без согласования и одобрения Классификационным обществом (Регистром) запрещены!
«Открытие»
Как быстро летит время! Только закончили учебу, начали работать, осваивать штурманские обязанности, смотришь, а ты уже второй помощник, а затем и старший помощник и, наконец, уже капитан. Вроде бы все это быстро и само собой, но все понимают, что это не так, что за этим стоит великий труд. Один из друзей шутил на эту тему: «Был третьим помощником – казалось, что старший помощник и капитан не больно-то упираются. Стал старшим помощником, смотришь, а третий помощник бездельничает. Стал капитаном и думаешь, а помощники-то не работают, их надо строить». На выпускном вечере все были одинаково счастливы – впереди открывались широкие перспективы выбранной профессии, все были в одинаковом положении на стартовой черте. Все желали друг другу успехов, удачи и благополучия и, конечно же, тем, кто еще не определился в личной жизни, большой любви. Затем они разъехались по пароходствам и глубоко и надолго окунулись в штурманские прокладки, в погрузки и грузовые документы, шторма и узкости.
В следующий раз они с Вовкой Кулагиным встретились много лет спустя, когда Иван уже работал на берегу, а Кулагин к тому времени, перейдя на берег значительно раньше, занимал очень высокую должность в другой судоходной компании. А встретились они на очередных курсах повышения квалификации, только в разных группах подготовки. Но молодые годы совместной учебы не забываются и, пригласив еще одного однокашника, они после занятий засели в ближайшем кафе.
– Иван, не видел тебя целую вечность, как у тебя сложилось?» – задал вопрос Кулагин.
– Что сложилось? Не понял, – тогда он решил уточнить, о чем его спрашивает бывший однокашник.
– Что сложилось? Да, спрашиваю про твою жизнь. Как живешь, спрашиваю, не видел тебя сто лет, – был ответ Владимира.
– Честно? Если честно, то особо хорошего ничего нет, – спокойно ответил Иван. – А что так? – опять задал вопрос Кулагин. – А что хорошего. Третья семья, – совершенно спокойно он поделился своими соображениями.
Кулагин замолчал, а затем после длительной паузы совершенно другим, скорбным тоном произнес:
– А у меня тоже все так плохо, так плохо. Не поверишь?
– А у тебя-то что все плохо, что случилось? – удивился Иван.
– Ты не поверишь, так случилось: всю жизнь с одной живу, – со скорбными нотками в голосе произнес Кулагин. Да, это было неожиданно, это было даже очень остроумно. Иван оценил юмор собеседника.
– А если серьезно, как живешь? – задал вопрос Иван.
– А если серьезно. Живу нормально – семья, жена, две взрослых дочери, – спокойно ответил Кулагин, – есть и собака, любимая.
– Какая собака? У меня тоже есть собака, – поинтересовался Иван.
– Я люблю кокеров. У меня американский кокер-спаниель Тимушка, мальчик, а если по документам Тим Темер Нортон.
– Слушай а у меня тоже кокер и тоже американский Грейт, а если точно Грейт Паркер Джонсон. Мальчик тоже.
Кулагин вдруг начал читать стихи о любви к собаке. Стихи Ивану очень понравились:
– Хорошие стихи. А чьи это стихи?
– Мои, мои давнишние стихи, – ответил Кулагин и начал читать другие стихи – про корабли, моря и каналы, затем стихи про путевую обстановку на реке. Стихи, как показалось Ивану, были интересные, хорошие стихи, и он опять спросил:
– А это чьи стихи?
– Это тоже мои стихи, – спокойно ответил Кулагин.
– А я и не знал, что ты пишешь стихи, – удивился Иван.
– А ты многого не знаешь, мы не виделись целую вечность, – опять спокойно заметил Кулагин.
– Слушай, а дети учатся или уже закончили учебу?
– Уже закончили, старшая уже успела выйти замуж, так что жизнь идет, – опять спокойно ответил Кулагин.
– А где учились, что закончили, по какой специальности? – продолжал задавать вопросы Иван.
– Закончили нашу контору, экономический. У меня и жена экономист. Я не знаю, помнишь ты или нет, но на каком-то общем собрании с экономистами в актовом зале декан экономического факультета с высокой трибуны так нам и сказала, что для судоводителей лучшими женами во все времена являются экономисты. Вот под этим лозунгом и жил все это время.
– Ты знаешь. А у меня дочь тоже экономический заканчивает. Удивительное дело. У нас так много общего – дети экономисты и собачьи породы нам нравятся одни и те же. А чего же мы с тобой в институте-то не дружили? Удивительное дело.
– Не знаю, чего не дружили. Хотя я был общажный, а ты жил дома. Может быть, поэтому и не дружили, – был ответ однокашника. Затем пришел опоздавший приглашенный, и разговор перешел совершенно на другие темы. Чувство душевного единства затерялось в нескончаемых громких разговорах.
Эта встреча состоялась накануне новогодних праздников, и Иван решил поздравить Кулагина, уехавшего к себе домой в другой город, с наступающим Новым годом. Кулагин взял трубку:
– Владимир, поздравляю тебя с наступающим новым годом. Желаю здоровья и семейного благополучия. Я тебя первым поздравляю с праздниками.
– Большое спасибо. Обычно на кошках тренируются, а ты решил на мне. Спасибо, – был ответ абонента.
– Молодец. Как он меня поддел. Чего мы с ним в свое время не дружили? – в очередной раз подумал Иван.
Зеленые оливки
Было время, когда им очень часто приходилось посещать греческий порт Итея. Но даже не сам порт, не предназначенный для захода больших судов, а отдельный погрузочный причал, оборудованный на скалистом берегу Коринфского залива. Причал располагался далеко от города, и добраться до него можно было только на катере. Если точно, то это был не причал в традиционном понимании, а ряд бетонных свай, торчащих из воды, с ленточным перегружателем, подающим руду, казалось, непосредственно из глубоких подземных горных забоев. По этой причине щвартовки, как правило, занимали много времени и сопровождались взаимными претензиями со стороны руководства судна и береговых работников. Швартовщики на специальных ботах растаскивали длинные судовые продольные концы, возмущались, что длины швартовых недостаточно, но после продолжительных препирательств все же крепили их на береговых тумбах, установленных на сваях.