Страница 9 из 18
Скажем прямо, Митридат боролся за власть над Каппадокией не без изящества. У него было даже своеобразное чувство юмора, когда он издевался над римлянами. Правда, делать этого не следовало: обид римляне не забывали.
Сенаторы уяснили для себя, что оба эллинистических государя – вифинский и понтийский – пытаются присвоить чужие царства посредством самозванцев. Постановили: отнять у Митридата Каппадокию. Признали незаконным также раздел Пафлагонии. Эту страну, «чтобы Митридату не было обидно», иронизирует Юстин, отобрали у Никомеда и провозгласили свободной.
Евпатор еще не чувствовал себя достаточно сильным для противостояния Риму. Он убрался из Каппадокии. Страна получила свободу.
На практике такая свобода означала безвластие, засилье римских откупщиков и полную зависимость от Республики. Поэтому у каппадокийцев хватило ума отказаться от прелестей демократии. Они попросили дать им царя. Римляне назначили какого-то Ариобарзана. Тот не принадлежал к главной ветви династии Ариаратов, которая пресеклась. Однако имел красноречивое прозвище Филоромей (Любитель римлян), за что и был избран. Возможно, он все же был потомком какого-нибудь принца из этой семьи по боковой линии. А может, просто принадлежал к одному из знатных каппадокийских родов. В 95 г. до н. э. Ариобарзан взошел на престол. Юстин характеризует его как человека очень вялого. Такой устраивал всех – и римлян, и каппадокийских аристократов.
Нужно совсем не знать Митридата, чтобы решить, будто он смирился с потерей Каппадокии. Еще на выборах царя Евпатор выдвигал своего человека – того же Гордия. Если бы тот прошел, усилия римлян оторвать страну от Понта пропали бы даром. Но победил все же Ариобарзан. В течение последующих десяти лет он оспаривал трон у Ариарата VIII. Казалось, Каппадокия уходит из рук понтийцев.
Тогда Митридат сменил тактику. Он стал искать новых союзников, готовых не только выступить против Каппадокии, но и схлестнуться с Римом. Было ясно: Республика – главный враг эллинистических народов и правительств. Один такой союзник нашелся сразу.
В Великой Армении как раз сменился лидер. Новым царем стал Тигран II. Евпатор завел с ним переговоры. Кажется, велись вполне откровенные речи о возможной войне с Римской республикой. Но Тигран осторожничал. О причинах мы поговорим в истории эллинистической Армении. Базилевсы этой страны долгое время придерживались союза с Римом. Римляне со своей стороны не причиняли армянам обид. Они обижали только тех, кто граничил с ними. Тех же понтийцев.
Тогда Митридат послал на переговоры с Тиграном Гордия – человека безотказного и, судя по всему, очень талантливого. Этот политик сумел уговорить Тиграна заключить союз с Митридатом. Но все же не против Рима. Объектом агрессии должны были стать каппадокийцы. Гордий расписал, что Ариобарзан – человек безвольный и слабый, что он крайне непопулярен в стране (это была правда). Армянам предлагалось поделить Каппадокию. Словом, Гордий усыпил бдительность армянина и возбудил его жадность. Возможность ликвидировать каппадокийского соседа захватила воображение Тиграна. Союз Понта и Великой Армении скрепили браком. Тигран женился на Клеопатре – дочери Митридата.
Вражеские армии вторглись в Каппадокию с двух сторон. Их вели полководцы Митраас и Багой.
При первом же появлении понтийских войск на севере и армянских – на востоке, Ариобарзан собрал вещи и бежал в Рим. На царство вновь взошел Ариарат VIII – сын Митридата.
Каппадокийцы сильно пострадали от смены власти. Страна была разорена армянами и понтийцами. Крепости сторонников римлян – взяты и срыты. Тигран угнал в плен много людей. Оставшиеся были вполне лояльны по отношению к понтийцам. Другого выхода, кроме как проявить лояльность, просто не было. Фактически страной опять управлял Гордий.
Но Евпатор просчитался. Терпение римлян было исчерпано. Они пошли на открытый конфликт. Это еще не первая война Рима и Понта. Но – первое столкновение. Заодно квириты напали и на армян. Театром военных действий стала Каппадокия.
Наказать Митридата пришел наместник Суровой Киликии Луций Корнелий Сулла. Луций собрал небольшое войско, пополнил за счет горцев и вторгся в Каппадокию. Регент Гордий и понтийский полководец Архелай выступили против него с армянами и понтийцами, но были разбиты. Сулла восстановил на троне никчемного Ариобарзана.
Примерно тогда же вдруг умер вифинский царь Никомед III Эвергет (94 г. до н. э.). Возможно, он был отравлен. За убийством могли стоять римляне. При Никомеде страна уплывала из рук сената.
Зато сын Никомеда III, рожденный от какой-то распутной танцовщицы, был известен жестокостью, глупостью и проримскими симпатиями. Именно то, что нужно сенату. Никомед IV, кроме всего прочего, был гомосексуалом. Это – немаловажная деталь. Такой царь не будет иметь детей. А значит, может завещать свою страну Римской республике. К этому Никомеда и склоняли его италийские друзья. Способы использовали разные, от дружеских застолий до подкладывания в царскую постель красивых римских юношей. Это лишний раз характеризует поведение, вкусы и интересы последних эллинистических царей. Понтийского Евпатора Никомед IV тихо ненавидел.
Сразу после смерти Никомеда III Митридат развил активную деятельность в этой части антиримского «фронта». Конечно, Вифиния давно превратилась из союзницы во врага. Но при Никомеде III она была и врагом Рима. С переходом Вифинии в римский лагерь положение Митридата серьезно ухудшилось.
В Вифинском царстве не все было благополучно. Придворные группировки вступили в борьбу за власть. Никомед IV ненавидел свою мачеху Лаодику. Но за ней стояли некоторые из друзей покойного царя. Тогда Никомед убил мачеху и начал репрессии против знати.
Часть вельмож сразу переметнулись к Митридату. Другого варианта не было. На его сторону встал даже побочный сын Никомеда III Эвергета – принц Сократ. Митридат дал ему войско и помог захватить Вифинию. Никомед IV бежал, как его коллега Ариобарзан. И тоже к римлянам. Больше было не к кому. Сократ между делом захватил и Каппадокию, изгнав оттуда римского ставленника Ариобарзана.
Естественно, Республика не могла потерпеть такого посягательства на свои интересы. Наместник провинции Азия Луций Кассий действовал по примеру Суллы. Набрал немногочисленные римские когорты. Присоединил крупные отряды галатов и фригийцев. Вторгся в Вифинию, разбил Сократа и изгнал понтийцев из пределов этой страны. Сократ укрылся в Понте и прожил при дворе Митридата несколько лет, пока не был казнен по настоянию римлян. Ариобарзана восстановили на троне Каппадокии.
Такова была первая проба сил в конфликте между Римом и Понтом. Сорокалетняя война между ними началась.
Официальная римская точка зрения состоит в том, что Республика не хотела войны и была самым справедливым на свете государством, действуя строго в рамках закона. Однако этому противоречит версия античного историка Аппиана Александрийского. Он – автор серии монографий о войнах Рима с эллинистическими государствами. Аппиан вполне объективен в отношении Митридата. К счастью, этот раздел труда историка сохранился до наших дней.
Так вот Аппиан пишет, что сразу после восстановления Никомеда и Ариобарзана римляне стали подстрекать того и другого напасть на Понт. Главным римским дипломатом в Малой Азии был Маний Аквилий. Он пустил в дело все римские хитрости, с помощью которых Республика расправлялась с теми, кто считался опасным. Очень важным казалось представить именно Митридата в роли агрессора. А еще нужно было спровоцировать нападение Понта на вифинов и каппадокийцев, чтобы Рим вмешался и защитил пострадавших от понтийской агрессии. Позднейшие западные историки объявляли такую политику «честной» и «справедливой». «Нечестным» и «несправедливым» назначили Митридата как проигравшего.
Оба царя – Ариобарзан и Никомед – опасались начинать войну с таким могущественным (по региональным меркам) соседом, как Митридат. Но римляне, говорит Аппиан, настаивали на своем.
Нарастание напряженности не на шутку встревожило Митридата. Он пригласил к себе Аквилия, чтобы тот убедился: Понт не планирует войну. «Международная комиссия» посетила владения Евпатора, но никаких решений не вынесла. Римляне продолжали, выражаясь современным языком, эскалацию напряженности.