Страница 4 из 18
Митридат Эвергет (Благодетель) вел дружественную по отношению к Риму политику. Он рассчитывал, что римляне помогут расширить Понтийское царство. Когда-то республика поддерживала Пергам в борьбе против Антиоха Великого. Не поддержит ли она Понт в борьбе против Пергама?
Но римляне уже подумывали о полном присоединении Пергамского царства к своей стране. Правда, в первые годы правления Митридата оказались заняты более важным делом – войной против Карфагена и Македонии. К первой из них присоединился Эвергет, дабы проявить лояльность по отношению к сильному партнеру. Для участия в Карфагенской войне Митридат снарядил несколько кораблей и отправил на помощь Риму. Как выяснилось, трата была напрасной. Захватить Пергам это не помогло.
В 133 г. до н. э. бездетный пергамский царь Аттал III умер – по официальной версии, от солнечного удара. Свою страну он успел завещать римлянам. Однако это вызвало бурю возмущения в народе. Началось антиримское восстание. Его возглавил Аристоник – потомок пергамских царей, который принял тронное имя Эвмен III.
Пергам на закате был царством острых классовых противоречий. Поэтому восставшие действовали под лозунгами равенства и социальной справедливости. Это напугало соседних царьков. Так римляне получили многочисленных добровольных союзников. Попробовал урвать свой кусок и Митридат V. Тем более что с Пергамом у Понта имелись старые счеты.
Одновременно понтийский царь смог втереться в доверие к последнему пафлагонскому правителю, престарелому Пилемону II. Пилемон усыновил Митридата и завещал тому свои земли – Пафлагонию и Галатию. Решение Пилемона вполне объяснимо. Он не хотел отдавать страну Риму, видя прискорбный пример Пергама, где бушевала война. По той же причине республика признала завещание пафлагонца. Добавлять себе новые проблемы, когда не решены старые, римлянам казалось нелепым.
Война с Пергамом оказалась для Рима очень тяжелой. Ведь воевали не против царя, а против целого народа, который хотел сохранить независимость. На стороне римлян выступил и пафлагонский Пилемон (вскоре он погиб на войне). Свои войска прислал вифинский базилевс Никомед II. Наконец, против пергамцев начал войну каппадокийский государь Ариарат V. В этой войне он также погиб. Гибель царей свидетельствует о накале борьбы.
Но в итоге после трехлетней войны Пергам задавили числом. Доблестный Аристоник пал. Территорию его страны римляне поделили с союзниками. Республика получила эллинизированные владения Пергама – приморские города и бывшую область Лидию с городом Сарды. Все эти земли стали римской провинцией Азия.
К Вифинии отошла часть малоазиатской области Мисия – город Милитуполь с округой. Каппадокии достались Ликаония и Киликия. Митридату – Пафлагония и Великая Фригия (включая районы, населенные галатами). Для этого решения царь дал взятку римскому уполномоченному по мирному урегулированию – Манию Аквилию, который прибыл в Малую Азию. Тот признал права Митридата на территории и провел соответствующее решение в римском сенате.
Сразу после окончания войны, в 129 г. до н. э., понтийский царь вмешался в дела соседней Каппадокии. Этой страной правил малолетний Ариарат VI (130–116 гг. до н. э.), который наследовал погибшему отцу. Митридат выдал за мальчика свою дочь Лаодику, а сам сделался опекуном царя и правителем Каппадокии. Это был, что называется, завершающий аккорд. Благодаря искусной дипломатии и продуманной военной политике Митридат совершил то, что не удалось сделать его отцу Фарнаку. Понт превратился в крупную региональную державу.
Однако взлет был недолгим. Усилением Эвергета оказались недовольны собственные вельможи. В 121 г. до н. э. Митридата Эвергета убили «друзья», как пишет Страбон. То есть придворные. Кто стоял за этим убийством? Рим? Вряд ли. Версий может быть две. Либо смерть Митридата – сугубо внутреннее дело, либо за спиной заговорщиков стояли соседи – вифинский царь или коллеги понтийцев – каппадокийские аристократы, которые хотели освободиться от покровительства Понта и обрести независимость.
После смерти понтийского царя его держава стала быстро слабеть. Но затем ее ждал новый взлет, за которым последовало трагическое падение. Все эти вещи связаны с именем сына и наследника Эвергета – самого известного понтийского царя. Его звали Митридат VI Евпатор.
2. Митридат VI Евпатор (121—63 гг. до н. э.). Восход
«Митридат, царь Понта, муж, о котором нельзя ни умолчать, ни говорить с пренебрежением, в войне полный решимости, выделяющийся воинской доблестью, иногда великий своей удачливостью, но всегда – храбростью, замыслами был вождь, в битвах воин, по ненависти к римлянам – второй Ганнибал». Так характеризует героя этого параграфа римский историк Веллей Патеркул. Он не одинок в своих восторженных оценках. Чем же привлек понтийский царь своих биографов? Может быть, читателю станет это гораздо понятнее после знакомства с частью нашего труда, посвященной знаменитому понтийскому царю.
Его тронное имя было Митридат Евпатор Дионис. К моменту смерти отца мальчику исполнилось всего около 13 лет. Регентство приняла мать – Лаодика. Некоторые ученые считают, что она приходилась дочерью сирийскому царю Антиоху IV. Помимо Евпатора у нее было еще много детей – сын Митридат Хрест и пять дочерей.
Конечно, повторение имени Митридат в понтийском царском доме отнюдь не случайно. Базилевсы хотели подчеркнуть свою верность, честность, порядочность, а также дать понять, что особым почитанием у них пользуется бог Митра, покровитель договоров и верности, блюститель космического миропорядка, связанный с Солнцем (Солнце – глаз Митры). Есть гипотеза, что именно из Понта митраизм начал победоносное шествие по Римской империи, едва не победив христианство в конкурентной борьбе.
Правление Митридата VI началось в крайне сложных условиях. Сразу отпала Каппадокия. Затем активизировались римляне. Они отобрали у Понта Фригию, которую сами же отдали несколько лет назад. Через некоторое время, воспользовавшись ослаблением Понта и смутами внутри страны, римляне отняли и Пафлагонию. Ее разделили на тетрархии. Данные области получили формальную независимость.
Эти события сильно сказались на формировании характера Митридата. Он понял, что никому нельзя доверять. Римлянам – меньше всего. Юный царь навсегда возненавидел алчных захватчиков с Запада, для которых нет ничего святого. Для самого Митридата священным делом, как для всякого митраиста, была клятва. А римляне эти клятвы легко нарушали. Сегодня отдали Фригию, завтра – забрали назад. Разумеется, руководствуясь при этом высшими государственными интересами. Неизвестно, давал ли Митридат клятву, на манер Ганнибала, бороться с римлянами до конца своих дней. Если да, то исполнил ее как истинный митраист. Вся его жизнь пройдет в борьбе с Римом.
Это был умный, образованный человек, обладавший большой физической силой, хитростью и упрямством. Обожал музыку и искусство. Окружил себя греческими историками и сочинителями. Способности к языкам у него были феноменальные. В зените славы Митридат стал хозяином крупной империи, в которой жили 22 народа. Молва утверждала, что с представителем каждого из них Митридат мог общаться на родном языке.
Жизнь научила его скрытности, а религия, которую он исповедовал, – верности. Митридату как великому человеку отдавали должное даже его противники. Он в чем-то похож на греческого героя трагедии: выступил против судьбы и отстаивал дело, заранее обреченное на провал.
Говорили, что в год, когда он родился, в небе появилась необычайно яркая комета, которая светила так, пишет Юстин, «что казалось, будто все небо пылает огнем». И вправду, она предрекала Митридату яркую и удивительную жизнь.
Детство его проходило тяжело. Никому было нельзя верить. Аристократы, которые убили его отца, пытались устранить и юного наследника. Наверно, они были недостаточно сильны, потому что использовали самые экзотические способы для убийства базилевса. Например, Митридата сажали на необъезженного коня и во время тренировок заставляли метать копье. Когда эти попытки ни к чему не привели (Митридат был не по возрасту искусен в верховой езде и чрезвычайно ловок), его попытались отравить. Но царь предвидел и это. Он употреблял специально подобранные лекарства и уберег себя от ядов. Некоторые утверждают, что именно при дворе Митридата изобрели гомеопатию: царь принимал яд в малых дозах и постепенно привыкал к нему.