Страница 29 из 54
Я не видела лица человека, но вспомнив то, что говорил Мулей о разбойниках, мелькнула мысль, что это худшее из всего, что было со мной до этого, и теперь ничто не убережет от ужасной участи.
Взгляд был до того изучающим, что я невольно поежилась, а когда меня дернули за ногу, притягивая к себе, со всего размаху ударила человека по щеке.
Удар получился глухой из-за тканевой повязки, которая скрывает лицо.
- Так вот значит, какая, Избранная великого Тсара Ягата, - сказал человек низким голосом.
***
Я дернулась, как от удара.
- Кто ты? - вырвалось у меня.
- Друг, - сказал человек.
- Откуда знаешь об Ягате? - спросила я.
Словно в ответ небо над головой расчертила молния, как будто огромная звезда не дождалась ночи в силу своей тяжести и нетерпения.
Человек проследил мой взгляд. Показалось, что там, под маской, он улыбается.
- Он ищет тебя, Рахаат. И рано или поздно, найдет. И хорошо, что я нашел раньше. Для меня хорошо.
Я ничего не понимала из сказанного, но в груди отчего-то затеплилась надежда.
- Ты поможешь мне спрятаться от Ягата? - спросила я и поморщилась, когда рядом клубком прокатились дерущиеся, осыпающие друг друга проклятиями.
Человек в зеленом двинул плечами.
- Спрятаться? Нет. Я верну тебя господину.
- Ты не посмеешь! - воскликнула я. - Ты смертный! Ты человек! Ты знаешь, что Ягат сделает с нижними землями? Знаешь, зачем ему Избранная?
Человек хмыкнул. Из-за тряпок звук вышел глухой.
- Я знаю, что он сделает с моим народом, если не найдет тебя, Избранная. А что касается того, зачем ты господину…
По мне скользнул выразительный, красноречивый взгляд.
- Я хорошо представляю, зачем мужчине женщина. Причем такая женщина, как ты.
Человек прыжком оказался на ногах и, согнувшись, протянул мне руку.
- Пойдем, прекрасная принцесса Рахат. Мои люди отвлекут караванщиков, когда Мулей ринется в погоню за своей бесценной добычей, мы будем уже далеко.
Я отползла, качая головой.
- Ты не понимаешь! Кто бы ты ни был, ты ничего не понимаешь! Мне нельзя к Ягату, нельзя возвращаться на Вершину мира!
Человек замешкался.
- Ты понимаешь, что с тобой будет в Аосе? Ты не выберешься оттуда! Ты хочешь, чтобы тебя продавали в цепях, как скотину, принцесса Рахаат?!
Я сглотнула, а в глазах предательски защипало.
Напомнила себе, что эти появившиеся так кстати разбойники спасли меня от изнасилования.
В груди сдавило, успело даже мелькнуть, что такие скоты, как караванщики Мулея не имеют права на жизнь. Но я тут же устыдилась своих мыслей, ведь кто я такая, чтобы пытаться понять волю богов.
Согласно свиткам Мудрости, жизни даны людям силою изначального знания, которое было даже до Семерых… и не мне рассуждать о нем. Я подумала, что у тех, кто напал на меня, наверняка есть или будут семьи, дети... Для кого-то они станут целым миром… а может, уже являются им... чьей-то единственной поддержкой, отрадой…
Если Ягату удастся с моей помощью пробудить Голос, тэнгерии сметут все на своем пути, а разгневанные боги снова заключат мой народ в бездну. На этот раз приговорив к вечности…
Мой голос дрожал, когда я озвучила решение странному человеку со скрытым лицом.
- Я пойду в Аос. Добровольно. Ягат не достанет меня там.
- Ты согласна стать наложницей, Рахат? - спросил человек, не в силах скрыть изумления.
- Такова моя плата за жизни смертных, - ответила я. - Я должна выполнить волю богини. Мне нельзя попасться в руки Ягату!
- О вашей богине и вообще о Семерых поговорим в другой раз, - пробормотал человек, приближаясь ко мне.
В следующий миг я оказалась у него на плече.
Придерживая мое бедро, разбойник пробормотал:
- Ты не будешь наложницей, прекрасная пери, - с этими словами он устремился обратно к реке. - Не для того ты рождена и не для того спустилась на грешную землю с Вершины мира.
«Но именно этого от меня хочет Ягат!» - хотела выкрикнуть я, но не успела.
Раздалось рычание. Человек выругался. Снизу метнулась пятнистая молния. Я покатилась по земле, завизжав, когда кошка, которой я отдавила хвост, огрызнулась, обнажив клыки.
Я откатилась в сторону и словно в кошмарном сне увидела, как животное атакует человека снова.
Прежде чем я успела понять, я крикнула:
- Ти!!
Именно так Мулей и караванщики отзывают кошек.
А затем прыгнула сама, вцепившись в пятнистую шкуру.
Я снова осела на землю, не отпуская животного. Зверь изогнулся, зубы лязгнули у самого моего лица и я заорала от страха.
- Ти! - раздалось повелительное.
Кошка тут же перестала вырываться, лишь по утробному рычанию я понимала, как зверь недоволен тем, что держу его.
- Медленно, очень медленно, по одному, разожми пальцы, Рахат, - скомандовал Мулей.
Стараясь не скулить в голос от ужаса, я разжала пальцы и зажмурилась, когда кошка рыкнула мне прямо в лицо, обдав смрадным дыханием.
- Ти-Ата, - скомандовал Мулей и щелкнул коротким бичом.
Животное, недовольно ворча, отползло от меня. Остальные кошки оставили людей и повернули головы к Мулею.
Морды двух из них окровавлены, в наступившей тишине слышно, как капает кровь.
Кап. Кап. Кап.
Как нектар из опрокинутого кубка.
А еще что-то булькает.
- Так ты, значит, пожалела разбойника, сладкая Рахат? - спросил Мулей с плохо скрываемой яростью. - После того, как я рассказал тебе, что они сделают с тобой, если попадешься им в руки? И все же ты не побоялась остановить кошку. У тебя мягкое сердце, Рахат. Хорошо, что я узнал об этом.
- Все не совсем так, - сказала я и Мулей выжидательно приподнял брови.
- Твои люди хотели изнасиловать меня. А те, кого ты назвал разбойниками, уберегли от позора. Нас с детства учат быть благородными, Мулей. И я проявила бы неблагодарность, если бы не сделала для этого человека все, что могу.
- Вот как, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, проговорил Мулей.
И караванщики, и разбойники замерли на своих местах.
На лицах первых написано, что ожидают суровой расплаты, вторые же не могут сдвинуться с места, потому что кошки следят за ними.
- Значит, и я проявлю великодушие, - сказал он и многозначительно добавил. - По отношению к этой зеленой падали. Слышали, вы? Брысь отсюда, пока не передумал. Но упаси вас Семеро посягнуть на собственность Мулея еще раз.
Разбойникам не пришлось повторять дважды. Хоть глаза пери острее человеческих, я и то удивленно захлопала ресницами, когда замотанные в зеленое смертные буквально растворились среди зелени оазиса, словно их и не было. Тот, что говорил со мной об Ягате послал на прощание многообещающий взгляд и я вздрогнула от противоречивых чувств: одновременно хотелось дать ему увести себя от отвратительного рабовладельца, замыслившего продать меня тому, кто дороже заплатит. А с другой стороны, понимала, что мое появление на Вершине мира повлечет за собой новое вторжение на нижние земли, чего тэнгериям точно не простят боги. Я сказала человеку, что такова моя жертва за жизни смертных, но покривила душой. Представив, что мой народ вновь заключат в бездне, без права на прощение, что в вечной темноте и холоде окажутся родители, сестры, братья, все, кого знаю и люблю, я решила, что легче пожертвовать одной жизнью, жизнью одной-единственной пери, чем заплатить кровавую плату целым миром смертных и жизнями тысяч тэнгериев.
Мои невеселые размышления прервал Мулей.
- Кто? - сказал он и я не сразу поняла, о чем говорит торговец. - Кто осмелился коснуться тебя? Рахат!
Я вздрогнула и невольно поискала глазами того, кто напал первым.
Увидев то, что от него осталось, зажала рот рукой. Я упала бы, если бы за спиной не было дерева.
Я медленно сползла по стволу прямо на землю.
- Кто еще? - голос Мулея вернул к действительности.
Я видела, как побледнели лица других и поморщилась. Хоть и не смотрю на истерзанную плоть, кажется, что никогда не смогу забыть этой картины.