Страница 11 из 12
– Нет, у меня гениальная идея, с ней мы точно победим! И всех убьем! Селена, просыпайся, мне нужна твоя помощь!
– Угу, всех убьем, увеличим член на десять сантиметров без операций, заработаем денег и решим уравнение Шмидта-Вейсара в семимерном пространстве Экоола. Филин, умолкни!
– Но…
Мощным ударом в грудь меня выбросило из окна. Упал я неудачно и через пару минут рассматривал на крыше соседнего здания свое скрюченное тело. Левая нога, истекая кровью, начала исчезать. Пара капель крови упала на вышедшего из двери Дуболома. Тот брезгливо сморщился, отскакивая в сторону. Стража обалдело рассматривала действо.
– Рота, подъем! – Свой крик я дополнил заклинанием случайной мысли. Из окон полетели заклинания и пара болтов, но я увернулся. Минут через десять на площадку перед замком, позевывая и ругаясь, выползла «Армия Хаоса».
– Селена, ты всегда начинаешь убивать сразу? А как же предупредить?
– Это и было предупреждение! Если разбудил, говори, чего хотел. Хрен бы с ней, с хотелкой, но зачем ПЯТЬ УТРА?
– Я придумал, как нам убить имперцев! Дуболом, почему тут нет огнестрельного оружия?
– А нахрена? Можно мага позвать. Зачем такой анахронизм? Молния быстрее, огонь поражает сильнее, воздух вообще хрен заметишь, магов много.
– Эх, не уважают тут законы термодинамики… Кто владеет телекинезом?
Как оказалось, телекинезом владел Проф. Я нарисовал на земле свою идею. Профессор попросил нормальный чертеж и дал мне несколько листов бумаги. После первичного эскиза в дело вступили Дуболом и Огурец. Последний оказался чуть ли не академиком, работающим в области материаловедения. От когнитивного диссонанса все зависли на долгих пять минут. Дублолом в реале был инженером. Начались споры, переходящие на личности. За это время меня трижды отправляли на точку респауна. Один раз Огурец и два раза Профессор.
Третий раз, открыв глаза и полюбовавшись на каменную статую самому себе в одних трусах, я пришел к выводу, что это неправильные ученые и делают они неправильную науку. Вот скажите, каким должен быть мир, в котором профессор и почти академик в ходе обсуждения конструкции может оторвать оппоненту голову со словами «учи матчасть»? Я представил, как тот принимал экзамены у студентов, и хихикнул. В итоге первое собрание ОКБ «Хаос и Ко» закончилось тем, что главного инвестора и основателя отправили будить наших магов, которые к тому времени тихонько расползались досыпать.
Будить Селену я малодушно велел Леголасу. Сам осторожно поскребся в дверь Венсера, прячась за дверным косяком. Легче всего оказалось с Фаустом – он просто поднялся со словами: «Чего желает Повелитель?». Когда я вернулся, в донжоне было выбито второе окно, Леголас уныло сидел на точке возрождения, а Селена ругалась матом, черкая что-то на бумаге. Я заглянул через Профа на оборудованный стол и тихо обалдел от десяти листов формул и графиков. Господи, куда я попал? У Селены оказалось высшее математическое образование.
Еще через десять минут меня начали самым наглым образом гонять по всему замку в поисках нужных материалов. Я припахал к этому делу всех, кого смог поймать.
Прошло два часа. У стены высилась изрядная гора всякого железа.
– А где мы возьмем мифрил? Его как минимум десять кило надо, – Селена задумчиво рылась в отсортированных материалах.
– Может, на аукционе заказать? Филин? Надо купить несколько слитков мифрила. Выдели финансы.
– Эх, куда я денусь? Сколько надо?
– Триста тысяч.
Я поперхнулся чаем, обварив кипятком ногу. Одеться я так и не успел.
– Можно адамант взять, его надо будет меньше. Но он раз в семь-восемь дороже. Да и не факт, что обработать сможем.
– Стив! Сейчас кто-то умрет.
– А? – Призыватель уставился на меня с удивлением.
– Бэ! На месте пещеры сколько адаманта осталось?
– Много…
– А с хера ли мы его не продали? Там сколько тонн этой дряни антинаучной было? Одна, две?
– Наверно…
– Четыре сотни лямов! Сука, четыре сотни лямов! А я утащил несколько кило. И то часть отдал за ручку для струны.
– Филин, ты куда?
– Плакать от жадности.
– Филин…
– Что «Филин»? Крутой орбитальный аэрокар стоит двадцать пять тысяч золотых, квартира в Москве стоит десять миллионов золотых, зарплата – тысяча золотых. Килограмм какой-то херни – двести десять тысяч, это восемь аэрокаров или семнадцать лет нормальной работы. А я проебал четыреста лямов. Идите нахуй с такой экономикой.
– Филин…
– Что? Что ты мне скажешь, Моргенханд? Давай, обрадуй.
– Цена заклинания, которым ты меня убил тогда с рейдом – это ведь было «любое желание», верно? – составляет около десяти миллионов.
Я молча поднялся с брусчатки площади, на которой сидел, обхватив голову руками, и перемахнул через стену. Вид бегущего мужика в одних трусах так шокировал противника, что в меня даже не стали стрелять. Метров за десять до рядов латников я вывернул себе шею на сто восемьдесят градусов, активировав абилку самоубийцы, и бросился с голыми руками на солдат. Даже кого-то убил.
Отступление 2
В центре осажденной крепости группа игроков отливала с помощью магии огня и телекинеза невиданное в том мире оружие. Крепость стояла на обрыве пенной реки. Вокруг нее клубились заклинания, не дающие ускользнуть ничему живому и неживому, и только со стороны поля, где встала армия Империи, оставался проход. Можно было бы закрыть магией всю крепость, но таковы были законы этого мира. Мало кто догадывался их оспорить.
Из крепости с периодичностью в пять минут выскакивал парень в трусах и одном носке. Он молчаливо бежал к сомкнутым рядам воинов. Парень ломал себе шею или всаживал осколок камня себе в висок. А потом ожившим и неуязвимым трупом бросался на воинов. Погибших тут же оживляли. Солдаты сменялись, не давая эманациям Хаоса отравить слабые души.
Армия Империи разбила лагерь и держала самую странную осаду за многие и многие годы своего существования. Солнце поднялось в зенит.
Глава 5
– Филин! – окликнул меня Дуболом.
– Что? Не видишь, я в печали.
– Хватит фигней страдать. Нам нужен мифрил.
– Закажите на аукционе.
– Наша крепость – изолированная область, тут аук не работает. Придумай что-нибудь.
– Без него никак?
– Никак.
– Эх, ничего без меня не можете. Ладно. Моргенханд!
– Что?
– Бери белую простыню, зови парламентеров.
– Парламентеров?
– Ага, парламентеров. Надо же нам достать ценный ресурс.
– Эм… Ну ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Знаю, знаю. Не переживай. Дис, хватит соляной столб изображать. А то по лицу видно: уже жалеешь, что со мной связался. Притащи со своими архаровцами сюда какое-нибудь кресло. И накидай на него шкур, чтобы выглядело солидно. Сейчас один вопрос решу, побеседуем.
Через сорок минут со стены была спущена веревочная лестница, по которой залез Моргенханд, а за ним – несколько воинов в сияющих доспехах.
Я встречал гостей, сидя на импровизированном троне, возвышающемся на помосте. Одеться я так и не удосужился. На спинке трона балансировал Кошмарик, помахивая косой.
Ричард, Рыцарь света, 132 уровень. 74000 жизней.
– Итак, славный воин, я тебя внимательно слушаю.
– Слушаешь? Это я тебя слушаю, мятежный маг! Ты поднял восстание. Ты, маг разума, подчинил себе несчастных, отравив их слабые души ересью, окунув в пучину войны. Ты в ответе за сожженные поля, загубленные души…
– Бла-бла-бла. А еще я сижу перед тобой в одних труселях, а вон там вращается раскаленная елдовина, которая очень странно выглядит. Эта вещь уничтожит всю вашу армию, а вы в ответ ничего сделать не сможете.
Я закинул ногу за ногу и почесал пятку.
– Ты безумен.
– Я безумен? Я нормален, мой милый Ричард. Я нормален настолько, что пара анекдотов, рассказанных на пьянке в захолустном городе, подняли восстание. Я вырвался из лап смерти, разорвав оковы времени, чтобы угодить в руки людей, которые постоянно попрекают меня победой и обещают показать, что бессмертие хуже смерти. Знаешь, я даже начинаю им верить. Не я создал культ даже не смерти – умирания. Не я демиург этой реальности, в которой из людей лезет гниль, и все этому радуются. Считают нормальным. Свобода… Ты бессмертный?