Страница 47 из 47
Ну и вот… Явилась к профессору делегация из четырех студентов-пятикурсников. Северус молча уставился на ребят, стоявших на пороге, вопросительно поднял правую бровь. От лица делегации выступил Драко, сделал шаг вперед и начал:
— Сэр, мы знаем, что много потратили ваших ингредиентов на ваших уроках, поэтому мы сообща решили возместить вам ущерб. Вот здесь дары от нас всех.
И сверточки с коробочками протягивают. Северус так же молча посторонился, пропуская студентов в свой кабинет. Вошли ребятки, сложили подарки на столе и, вежливо попрощавшись, ушли. Оставшись один, Северус вздохнул, что поделать, придется посмотреть, что там ему принесли… Сначала он открыл подарок Драко — белые и черные перья экзотических птиц, хм, ну, в подушку пригодятся. Однако подарок Невилла заставил его передумать, перья гокко и белого павлина прекрасно сочетаются с паутиной акромантулов и волосами фестрала при изготовлении дезиллюминационного покрытия для мантий-невидимок. Неплохо-неплохо… Так, подарок от Грейнджер… ну и что она такого может подарить, стопроцентная маггла? Презрительно фыркнув, профессор развернул мягкий тючок и едва поймал упавшую челюсть и несколько десятков драгоценных шкурок самой ядовитой в мире змеи — бумсланга. Да мама Мерлина, где она это взяла?! Подарок Гарри он открывал уже с опаской и схватился за сердце при виде двух галлонов яда в склянках и шкуры. И шкура, и яд были свежими, а судя по цвету — изъяты у живого василиска. Стало очень грустно — а что он о своих учениках знает? В том-то и дело, что ничего…
А Сириус и Оксана готовились к пополнению, вот уже три месяца, как Оксана пребывала в интересном положении, и Сириус буквально летал по дому, наравне с Кикимером приводя в порядок комнаты. Детскую для будущего члена семьи они с Оксаной обустраивали вместе. Что касается Регулуса, то он столько же времени переписывался с Ло Йминг, прекрасной девушкой-лисицей. Как все японки, она была миниатюрна ростом и загадочна. В один из дней она пришла в гости по приглашению Регулуса и внезапно пришлась по душе всем. Особенно Кикимеру… ну да, ну да, чтобы он да со своей эльфийской магией — и не распознал демоницу? Ой, я вас умоляю…
Истории про лис необычайно разнородны. От анекдотических до по-настоящему пугающих. От прозрачных по своему смыслу, до неописуемо странных. Если говорить о японской кицуне просто как о лисе, которая, прожив определённый срок, получает способность превращаться в человека и разыгрывает в этом облике других людей, то этот подход сильно уплощает сам образ кицуне. Лисы проникли во все сферы жизни. Лиса может быть объектом поклонения, так как выступает посланником синтоистского божества Инари. Лиса может быть опасным демоном, который вселяется в человека. Лиса может превратиться в любое другое существо или в неодушевлённый предмет. Лиса может остановить человека в бамбуковом поле ночью и потребовать от него померяться с ней силой в борьбе сумо, а попутно и украсть у него всю еду, который тот нес с вечеринки, как случилось с крестьянином около города Фунабаси в 1912 году. А может вытравить на корню всю семью человека, который убил лису на своём поле. Лиса может выступать в истории в роли зловредного призрака умершего, а может и в роли типичного домового духа. Лисы находятся в услужении людей, а у целых кланов в Японии «владение волшебными лисами» передаётся по наследству. Лиса может быть чем угодно, и её поведение не ограничено какими-то рамками.
В общем, неоднозначная личность… Хитрая и расчетливая, она своей нечеловеческой сутью распознала, чем и как существовал Регул последние пятнадцать лет, и прониклась к нему глубочайшим уважением. Ну да, попробуйте прожить в пещере на сырой рыбе и полупрожаренных сивучах столько лет… Сириус и Оксана сочли, что Ло и Регул прекрасно смотрятся вместе. К тому же лисы-кицуне известны своей преданностью, если уж она влюбилась в человека, то это навсегда.
***
Куб золота, который создал дракон, мозолил нервы владельцев. Чесались руки к чему-нибудь пристроить испорченное золото. Однако когда его начали выковыривать из сейфа, выяснилось, что никакие инструменты его не берут. Ни пила, ни кирка, ни ножовка советская… Его даже поцарапать не смогли. Золото, оплавленное драконьим огнем, превратилось в золотой мифрил. Взгляды офигевших гоблинов обратились на зажатого Звякалками в угол дракона, это что же получается? Древние гномы знали, за что ценить драгоценный и такой редкий мифрил? Получается, что мифрил это золото, переплавленное пламенем драконов? Нет, не золото, тут же поправились ушлые хозяева Гринготтса — серебро. Чтобы проверить свою догадку, срочно достали пару килограммов серебра (его пожертвовал из своего сейфа Крюкохват), положили перед мордой слепого дракона и при помощи Звякалок приказали наподдать огоньку. Да пожалуйста, мне не жалко… не видя цели, слепой дракоша фуганул хорошим таким… огненным шквалом. Кто не увернулся, он не виноват. Ужас, страх, паника… Крики, звон и грохот. Ничего не понимая, слепой украинец рванул в проход. Жареные гоблины так воняют…
Оковы и цепи порвались, как игрушечные. А что поделать, слонов тоже так воспитывают — пока слоненок маленький, его за ногу приковывают цепью к столбу или дереву. И как он ни дергается с привязи, силенок у него маловато, чтобы порвать прочную цепь. Так и растет слоник в твердой убежденности, что цепи ему нипочем не разорвать. Потом ты его хоть шнурком привязывай, воспитанному слону даже в голову не придет отвязаться. Но дракон не слон, и если пришлось рвать цепи, он это сделал легко, потому что намного сильнее слона. А свобода где-то впереди и сверху. Украинский железнобрюх жадно внюхался в запахи и, рыча, ломанулся прямо сквозь камень. Мраморный пол холла банка разлетелся вдребезги, и в этом крошеве появилась узкая клиновидная голова огромного дракона серо-стальной масти, жутко щелкнули гигантские челюсти. Что и говорить, жадность никогда не доводила до добра… захотелось им мифрила серебряного — получите.
Сквозь крышу здания дракон не стал ломиться, снес двери. Ну и правильно, зачем лишний раз напрягаться. В Косом переулке вселенский хаос, перепуганные маги разбегались из-под рушащихся обломков домов, как куры перед трактором. С кудахтаньем и пухом. Но дракону не до них, у него другая задача — удрать. И подальше. Взлетел не сразу, не умел летать, не научился, и пока вспархивал, пытаясь подняться на крыло, сломал ещё пару домиков, шесть тонн — это шесть тонн, тут без комментариев. Но наконец-то получилось взлететь. Слепой дракон издал счастливый вопль, а потом послал в пространство ментальный зов о помощи. Слепец нуждался в ней, он не знал, куда лететь. И помощь пришла — из небесного портала к нему выскользнул Китайский Огненный Шар, или Суань По, как зовут нашу уважаемую драконицу, верную подружку Барти. Плавно паря рядом со стальным зверем, она, очевидно, как-то дала о себе знать, потому что слепой беглец осторожно ухватился за кончик её хвоста, и китайская красавица увлекла его в драконий портал.
— Ну и ну… полный пи… песец! — высказался Сириус, сворачивая газету. — Прикинь, дорогая, из банка удрал страж сейфов — дракон, оставив страшные разрушения в размере несколько миллионов галлеонов. Но гоблины надеются возместить потери тем, что якобы нашли верный способ добычи мифрила… Вот же бред. Оксана… Оксана?
Жена странно кряхтела, держась за огромный живот. Ну, как водится в таких случаях, мужья сеют панику на ровном месте, и Сириус не стал исключением. Точно так же пришел в ужас и растерял все мозги. Но к счастью, хладнокровие сохранили Ло и Регул, лисичка бросилась на улицу к телефонной будке вызывать скорую и отца Оксаны, а Регул уволок Сириуса на табурет и велел успокоиться. Оксану пришлось вывести из дома на площадь Клермонта, чтобы медики могли забрать роженицу…
Спустя какое-то время сияющая Ло вбежала в дом и со смехом кинулась на шею Сириусу:
— Поздравляю! У вас мальчик!
Сириус сглотнул. Подошел к зеркалу и поправил костюм, потом шагнул к двери и вышел на крыльцо. Спустился по ступеням и ступил на брусчатку. Регулус, Ло и Кикимер, затаив дыхание, следили за каждым его шагом, как пресловутые львицы за поступью Короля Льва. Вот он сделал последний шаг и встал на мостовую. И остался человеком. Оглянувшись на друзей, Сириус облегченно и счастливо улыбнулся, повернулся на пятке и трансгрессировал прочь, в больницу, к жене и сыну.