Детство: начало

— Прём поверху! Прямо сейчас рванём к промзоне. Догонит — конец нам всем. И ушёл–то как, поганец! Будто решил нас оставить, сволочь. Чтоб, значит, расслабились. Тварина!

— Народ, давайте я мухой вниз за башмаком? Никитос с Серым побудет, а ты, Генка мне поможешь спуститься.

— Нельзя! — Никитос испуганно замотал головой, — Можем не успеть удрать, лучше чем–нибудь замотать. Придумаем, главное от урода оторваться.

— Идём к промке, помогаем Серому! Никитос, дай мне бинокль, буду на трубы глядеть сзади, когда опоры перелазить будем. Вперёд! Я последним. — Подвёл итог Женя.

Глава 5

Погоню заметили в бинокль спустя час, когда решили передохнуть. Гена дал всем по предпоследней драже. Начала донимать жажда от взятого темпа. Но и корпуса явно приблизились, стали различимо видны подробности запустения: обломанную сверху трубу из красного кирпича, выбитые окна, мусор.

Женька, стоя на опоре, выкрикнул:

— А вот и наш урод, сзади идёт!

— Далеко? — поинтересовался Сергей.

— Пока без бинокля не различаю, но рассиживаться нельзя. Ещё пара минут и ходу, пацаны, ходу!

До конца пути оставалось метров двести, когда мутанта видели уже все. Несмотря на усталость, прибавили шагу — пока ещё крохотная фигурка сильно мотивировала. Бежать не решились, хоть трубы и широкие.

— Скоро конец трубы, надо придумать, чем башмак заменить Серому. По обломкам, да по арматурке босиком не попрыгаешь. Но сначала надо спуститься, там какие–то железки впереди. — заметил Никита.

Спустились легко, лестницей послужила металлическая решётка, лежащая на трубах одним концом, а другим на земле. Ногу Серёже обмотали одной из котомок, тетрадки и учебники рассовали по другим ранцам. Привязали её к ноге срезанными с неё же ремнями. Резать пришлось мелким тупым перочинным ножиком, поэтому потеряли драгоценные минуты.

— Надо куда–то от него спрятаться. Предлагаю, на крышу. — сказал Никита.

— Долго искать путь. Надо на ту кирпичную трубу лезть, пойду проверю, сбоку вроде скобы есть, — ответил Гена, — вы пока подходите к ней.

Наблюдая за приближающимися неприятностями, дети, помогая раненому, резво переместились вслед за Геной. Скорость горошника явно увеличилась.

— Жендос, глянь, этот чёрт нас догоняет.

— Вижу, минут через пяток тут будет. Генка, как там железяки, залезем по ним?

— Шатаются, могут вывалиться, грохнешься — костей не соберёшь. Сбоку снизу пролом есть вовнутрь, узкий, но залезть реально.

— Мы к тебе пока переберёмся. — ответил Женя, — Я пролезу посмотрю, там тоже могут скобы быть, а вы Серого к пролому подтаскивайте.

— Давай. Только быстро.

Успели перебраться все, как из пролома выглянула чумазая голова Женьки:

— За мной, резче, тут скобы хорошие, но в копоти всё. Одежде каюк, однозначно.

— А так нам каюк! — Сказал Серый, пролезая в пролом.

Успели впритык. Едва Никита залез в пролом последним и начал подниматься по перемазанным сажей железякам, как из пролома показалась лапа с длинными когтями, чиркнув ими по нижней скобе. Никита вскрикнул от неожиданности, и припустил наверх, однако, большего монстру добиться не удалось, отчего он возмущённо–обиженно заурчал.

— Урчи, урчи, гад! Шоб ты там околел, падлюка! — отойдя от испуга, ответил ему Никитос.

Труба изнутри была покрыта приличным слоем сажи, которая летела вниз, добавляя проблем. Повезло в том, что было не тесно лезть, но не сильно просторно для свободного падения. Так и лезли гуськом, сделав один перерыв на отдых.

Вылезти наверх все не смогли. Женя с Сергеем устроились наверху, зацепившись ногой изнутри за верхнюю скобу. Остальные двое остались ниже, до верха было недалеко, поэтому терпимо. Вдвоём, опёршись на стену и встав на скобу и держась руками за такую же повыше, вполне можно стоять почти расслабленно. Так провели почти ещё с полчаса, и вскоре начало темнеть.

— Наш дружок всё ещё тут, стоит под трубой, скобы разглядывает, повезло, что одна лапа у него.

— Жека, ты лучше посмотри по сторонам, тут же вроде форт недалеко. Вдруг кто едет, мало ли.

— Сейчас. Придумать бы, чем сигналить.

— Я своим фонарём смогу. Только перерывы надо делать.

— Не надо. Я вас сейчас в команду объединю… Гороховый по трубе лезет! — заорал вдруг Женя.

Монстр нашёл способ, как цепляться одной лапой и перехватывать верхние скобы, упираясь нижними конечностями. Двигаться получалось какими–то рывками. Урчание приближалось недолго, шестая скоба была почти вытащена и держалась из последних сил. Рванув за неё, чудовище полетело вниз, с грохотом исполняя закон всемирного тяготения.

— Надеюсь, успокоится, гад. — озвучил общую мысль Женя.

Успокаиваться тот не думал, вскоре зашевелился, потом встал и похромал к трубе.

— Серый, ты морзянку знаешь? — спросил Женя.

— Неа.

— Идея есть. Надо посигналить, ей передать сигнал «SOS». Красным, как можно ярче. Три коротких, три длинных, три коротких. Свет в темноте издалека видать, а форт рядом почти. Начинай, я вниз, с ребятами посоветоваться. Потом пришлю смену.

Спустился вовнутрь, поближе к остальным:

— Гад не уходит. Время к темноте уже. Предлагаю всех нас объединить в команду. Серый сейчас красным сигналит сигнал бедствия. Когда Серый устанет — надо его подменить. И лучше, если это будет Никитос. Руку со светом вытягивать вверх нужно, чтоб со всех сторон видать. Фортовские или патруль какой — заметят. Кто–то из нас должен за трубой снизу приглядывать. Снаружи всё как–то, но видно, звёзды яркие. Один сигналит, другой смотрит. А вот изнутри темень…

— Жека, какое у тебя расстояние, чтоб из твоей команды не вылететь? — спросил Гена

— Немного. Метров двадцать всего.

— Плохо. Труба на сороковник потянет. Предлагаю — ты спускаешься за мной, до предельного расстояния, определим проверкой. Дальше я сам. Если я вылечу из твоей команды — у меня зажигалка, тоже свет, да и услышу, если в трубу пролезет. Если залезет — крикну, вы по наружным скобам вниз, там чуть пониже выступ видел, он почти вровень с крышей. Скобы должны выдержать, мы легче этой туши. Долезаем до выступа, по нему обходим трубу, она почти примыкает к корпусу, перелезаем на крышу, и если что — бежим по ней. Но с такой высотищи лучше не спускаться. Пусть лучше нас наши заметят…

Примерно на полпути вниз Женя остался, а Гена полез дальше. Пользуясь командной способностью, он зажёг жёлтую сферу и спустил её ниже себя. Когда до пролома оставалось несколько скоб, свет потух. Снизу раздалось урчание и скрежет по камню. Кромешная тьма добавила жути. Он рванул было вверх, вскрикнув от ужаса и неожиданности, спустя секунду смог, зажечь свет.

Зажечь удалось белый, и как удалось! Испуг перешёл в злость, злость — в ярость. Какая–то поганая сволочь смеет считать их лёгкой едой. Сейчас эта падла у Генки поест. Сейчас он ему устроит трапезу. Зажмурил глаза и вложив в свет все силы, которые только были, направил светящуюся сферу вниз. Глазам стало больно, несмотря на то, что он отвернулся и зажмурился. А ещё, он еле удержался от внезапно навалившейся слабости, и глаза ничего, кроме цветных кругов не видели.

Противная и тошнотворная, она его почти доконала. Непонятно откуда взятыми резервами, он на ощупь сел на скобу, уперев спину в кирпичи и, обпёршись на стену, выпал из реальности, выжав себя досуха.

Горошник же пробкой вылетел из пролома на улицу, так и не сумел попасть к ужину, и, возмущённо воя, нарезал круги по битым кирпичам снаружи, сшибая тушой встречающийся на пути хлам.

— Генка! Ты чего? Очнись!

Женя на ощупь спустился вниз, тряс и тряс Гену за плечо.

— Тебя урод зацепил? Очнись, просыпайся! Никитос!!! Тут Генке хреново, лезь сюда, Серый пусть наверху остаётся! Я не знаю чего делать, он вырубился!

Спустя какое–то время, сверху послышалось: