Перемены

— Ай! — я насупился и кудахтать перестал.

— Не айкай там. Угостил бы молнией, да боюсь поломать. Ты, Бенни, придурок. Весь в своего папашу, — Энакин присел рядом со мной на корточки, а Люк, фыркнув, отошел к самому краю утеса. — Тебе Хакс говорил, что Сила не панацея? Тебе Митси говорил, что стоит подождать, пока ты восстановишься? Тебя даже адмирал Валлен просила не безумствовать. Но нет! — он снова пихнул меня в ногу, я обиделся и постарался отползти. — Ты снова решил погеройствовать!

В его глазах мелькнуло золото, а я набрался наглости и вопросил:

— Раз я такой придурок, зачем вы мне помогаете? — и тут же пожалел об этом, получив ощутимую оплеуху.

— Отец, оставь его. Они уже возвращаются.

Это Люк. Подошел ко мне и смерил меня взглядом точь-в-точь, как Энакин. Я снова едва не захихикал, но вовремя сдержался. Люк вздохнул, прикрыв глаза.

— Бен, этот разговор еще не окончен. Но у нас сейчас мало времени. Ты очень сильно ошибся, предприняв эту вылазку, — и, отмахнувшись от меня, продолжил. — Я знаю, что в обычном твоем состоянии для тебя подобная практика не составила бы очень большого труда. Но ты сам не понимаешь, насколько мало ты восстановился после того, как вернул своего рыжего друга из мертвых, — я поежился и отвел глаза. — Если бы мы не вмешались, — он покосился на Энакина, — вы бы, вероятнее всего, к нам здесь в призрачном мире присоединились, — он сделал паузу. — А сразу за тобой и Рей.

Я задохнулся, а Энакин снова меня ткнул.

— А вот нечего было во время секса сознания объединять! Тра… — он осекся, покосившись на Люка, — занимались бы себе этим, как все нормальные люди, но нет!

Я забыл, как дышать. А он едва ли не по слогам прошипел:

— Теперь ее Сила зависит от твоей, и наоборот, — он фыркнул, слегка успокаиваясь. — Вы слишком многим обменялись, — Энакин наставил на меня палец. — Если истощишь себя, умрет и она, Бенни.

Я судорожно открывал и закрывал рот, пытаясь выдавить из себя слова, но ничего не получалось. Энакин хмыкнул.

— Она сейчас в порядке, потому что мы с Люком поддерживаем тебя здесь. Но мы не можем постоянно прикрывать тебя в твоих выходках. Научись соизмерять свои Силы и перестань, наконец, думать задницей.

Он поднялся и протянул мне руку. Я принял ее, замечая, как сильно дрожат мои пальцы. На утес поднялись Зира с Велом. Они шли, крепко держась за руки. Я заметил, что Зира тоже выглядит моложе. Не было шрамов, не было боли, притаившейся в зрачках. Она глянула по очереди на Люка и на Энакина и поклонилась обоим со словами: «Благодарю, Мастер!».

Энакин закатил глаза и щелкнул пальцами. И нас потащило назад. Не знаю, как Вела с Зирой, но меня будто по узкой трубе из битого стекла протащили туда и обратно, прежде чем выбросить обратно в тело. Больно. С большой буквы.

Я обнаруживаю себя на полу у кровати Зиры и спустя секунду вижу, как Рей срывает Силой дверь в палату. За ней маячат доктора, охрана, но я гляжу только на нее. Что-то мокрое пачкает губы, подбородок… Я чувствую металлический привкус: кровь. Хотел было улыбнуться ей, но Рей взглянула на меня с таким зверским выражением лица, что я потерял сознание. Похоже, от страха.

***

После недлительного обморока и очень длительных и неприятных разборок с Рей мне позволено было сесть в истребитель на место второго пилота, чтобы лететь на Превосходство. Я ухмылялся про себя, радуясь подспудно, что надел шлем и Рей не могла видеть моей полубезумной ухмылки: надо было слышать, как она меня вычитывала. О, это воспоминание надолго останется со мной.

***

Судя по всему, она почувствовала волнение в Силе и боль, которая пронзила мое сознание на обратном пути.

Когда я вырубился, меня вынесли из палаты Зиры и уложили на собственную койку. В себя я пришел, похоже, почти сразу, потому что суета вокруг еще не улеглась, но Рей сидела на моей постели и всё так же зверски смотрела на меня.

Я постарался изобразить «щенячьи глазки», но, видимо, не получилось, потому что Рей вдруг протянула руку и сильно подергала меня за нос.

— Ай! — я не удержался от обиженного вскрика и попытался отодвинуться от нее. — Больно же!

— А будет еще больнее, Бен Соло, — Рей шипит, сверкая глазами и, похоже, если бы мы были одни, я бы получил сполна, несмотря на свое истерзанное состояние. — И будет мало!

Рей хочет еще что-то добавить, но тут к нам подходит медик — нужно, дескать, Верховного лидера осмотреть. Фурия, сузив глаза, пристально на меня смотрит и, кивнув доктору, уходит в палату Зиры.

Доктор со всей ответственностью потыкал в меня тут и там, чем-то посветил в глаза, и заявив что-то про переутомление и истощение организма, отвалил восвояси.

А я всёе сидел и улыбался, как идиот, думая о том, как же приятно, когда кто-то за тебя переживает, пока мозги окончательно не включились, и до меня не дошло, что могло бы случиться, если бы Энакин с Люком не подоспели вовремя. Улыбаться расхотелось резко. Нужно будет поговорить с Рей об этом. Узнать у Энакина, обратима ли эта наша, кхм, синергия Силы. И, несмотря на вновь обретенную рассудительность, я почувствовал легкий укол разочарования: теперь, получается, нельзя… А как же было хорошо…

От размышлений о том, как было хорошо, меня оторвал вызов коммлинка. А я и забыл про эту раздражающую штуковину в кармане. Точно, Хакс. Даже сам с собой спорить не буду.

— Рен, — генерал раздражен вне всякой меры. — Линн мне сказала, что ты снова решил всех спасти?

Я только застонал в трубку. И когда она успела.

— Арми, только ты не начинай. Я должен был…

— Твою мать, Кайло! Ну сколько можно?! Я же говорил тебе не… Блять! Ты не успокоишься, пока не угробишь себя окончательно?!

Я молча соплю в трубку. Никакого уважения к Верховному лидеру. Еще и ругается. Генерал немного успокаивается и продолжает.

— Рита и Линн уже прилетели. Вас ждать?

— Да, — коротко отвечаю я и мстительно обрубаю связь, не попрощавшись.

Рей вышла из палаты Зиры, когда я уже почти потерял терпение. Выглядела она уже не так зверски, поэтому я решил рискнуть:

— Рей, нам нужно на Превосходство, — и тут же добавляю, только чтобы снова не всколыхнуть в ней свирепость. — Ты поведешь.

Она молча разворачивается на каблуках и выходит из медблока. Со вздохом нахлобучив шлем на голову, следую за ней.

***

До самого взлета Рей не промолвила ни слова. И только выбросив (значительно резче, чем нужно) Мститель в космос, почему-то направила его в противоположную от Превосходства сторону. Я стянул с головы шлем и нахмурился, глядя на нее.

— Рей, совещание…

Она уменьшает до минимума мощность двигателей, позволяя истребителю дрейфовать в пространстве, и резко оборачивается ко мне.

— Бен, послушай меня не перебивая, пожалуйста, — Рей говорит тихо, но твердо, глядя мне прямо в глаза. — Я знаю, что ты постоянно сомневаешься во мне, не веришь до конца, — я пытаюсь возразить, но она сужает глаза и продолжает с нажимом, — я видела это в твоих мыслях, и Линн показала сегодня, что ты чувствовал, пока меня не было.

Она делает паузу, пытаясь справиться со слезами обиды, что мешают говорить, а я делаю зарубку в памяти высказать Линн всё, что я думаю по этому поводу. Рей порывисто вытирает рукавом лицо и продолжает:

— А правда в том, Бен-Кайло, что я люблю тебя больше жизни. В какой-то момент ты стал центром моего мироздания, а мне оставалось только удивляться, как такое могло случиться, — она гордо вскинула голову, с вызовом глядя на меня, но я слишком растерялся, чтобы хоть как-то отреагировать на это.

— Поначалу я считала, что просто нашла родственную душу, жалела тебя, хотела помочь, починить, вернуть к Свету, — она улыбнулась слегка, опустив ресницы, — Но ты в этом не нуждаешься.

Она снова глянула мне прямо в глаза, и от интенсивности этого взгляда у меня перехватило дыхание.

— Тот, кем ты являешься на самом деле, оказался настолько большим, чем что-либо, что я была способна когда-нибудь осмыслить, что в какой-то момент я даже испугалась, — она судорожно вздохнула. — Ты творишь великое, самоотверженное, и даже не замечаешь этого. Ты переворачиваешь мир, потому что считаешь, что должен, не заботясь о себе. Кто я такая, чтобы менять тебя?!