Страница 16 из 29
На основании приведенных выше свидетельств можно сделать вывод о том, что цирк пользовался огромной и заслуженной популярностью у римлян. Упомянул его и Марк Валерий Марциал в своих «Эпиграммах» (XII, 74):
Цензорство Фламиния ознаменовалось не только строительной деятельностью, но и законодательным творчеством победителя галлов. При нем произошло зачисление вольноотпущенников в городские трибы: «Вольноотпущенники, ранее рассеянные по всем трибам, собраны теперь только в четырех: Эсквилинской, Палатинской, Субурской и Коллинской» (Liv. Per. 20). Более подробных сведений о реформе трибутных комиций нет. Книга XX «Истории Рима» Тита Ливия, где о ней рассказывалось, не сохранилась, вся информация содержится в периохах.
Это всё, что нам известно о цензорстве Гая Фламиния.
В 218 г. до н. э. при поддержке Фламиния был проведен знаменитый «Закон Клавдия» (lex Claudia de nave senatorum), вызвавший бурю негодования со стороны «отцов отечества». Гай вновь стал объектом нападок аристократов: «ненависть к нему сенаторов увеличилась по случаю нового закона, предложенного народным трибуном Гаем Клавдием против воли сената и при содействии одного только Гая Фламиния из среды сенаторов, – чтобы никто из сенаторов или сыновей сенаторов не владел морским кораблем вместимостью свыше трехсот амфор[26]. Эта вместимость считалась законодателем достаточной, чтобы привезти в город из деревни припасы для собственного употребления; торговля же признавалась для сенаторов безусловно позорной. Закон этот, наделавший очень много шуму, принес Фламинию, который отстаивал его, ненависть знати, но зато любовь народа и, таким образом, вторичное консульство» (Liv. XXI, 63). Но дело здесь вовсе не в консульстве, а в том, что Фламиний не являлся героем-одиночкой, поддержавшим данный закон в сенате. За ним стояла группа людей, преследующая свои политические и социально-экономические интересы. «Закон Клавдия сильно затруднил сенаторам ведение крупной морской торговли. Для обхода его приходилось прибегать к всевозможным ухищрениям, в частности к подставным лицам. Возможно, что закон при его проведении мотивировался соображениями сенаторского престижа. Но это не меняет существа дела: закон Клавдия был направлен против нобилитета, и недаром сенат отнесся к нему резко отрицательно. По-видимому, он был проведен главным образом в интересах денежно-торговой группы римского общества, так называемых всадников, которым было важно устранить нобилитет от торговых операций. Вероятно, закон Клавдия явился результатом соглашения между формирующимся всадничеством и плебейско-крестьянской демократией»[27]. Идеология с экономикой сплелись в клубок, и трудно сказать, какой фактор оказывал большее влияние на римских политических деятелей.
Вернемся к характеристике Фламиния как государственного деятеля и командующего легионами. Вместо сугубо отрицательного персонажа, авантюриста и пустозвона, нарисованного Полибием, перед нами предстает грамотный военачальник и толковый управленец. И связано это с тем, что греческий историк, друживший с представителями аристократических кругов Рима, воспринял их негативную точку зрения на деятельность Фламиния. Гай Фламиний часто оказывался в оппозиции сенату и поэтому заслужил искреннюю ненависть со стороны «отцов отечества». В том числе от семей Сципионов и Павлов, с которыми у Полибия были крепкие связи. Отсюда и недоброжелательство. Мне же больше импонирует точка зрения Карла Нича, считавшего, что Гай Фламиний «блестящим метеором проходит через историю этих лет»[28].
4. Нашествие Ганнибала
Весной 218 г. до н. э. армия карфагенского полководца Ганнибала выступила в поход на Италию. Форсировав реку Ибер и перевалив через Пиренейские горы, карфагенские войска прошли через Южную Галлию и подошли к реке Родан[29]. Избежав встречи с римскими легионами под командованием консула Публия Корнелия Сципиона, Ганнибал благополучно переправил армию через реку и подошел к Альпам. Труднейший переход через горы ознаменовался большими потерями в войсках как из-за стычек с галльским племенем аллоброгов, так и из-за неблагоприятных природных условий. Тем не менее осенью 218 г. до н. э. карфагенская армия вступила в долину реки Пад, что явилось полной неожиданностью для римлян. Путь от Нового Карфагена до Альп занял у Ганнибала пять месяцев, а сам переход через горы – 15 дней (Liv. XXI, 38).
Народы Цизальпинской Галлии ждали прихода карфагенской армии, однако серия поражений в войнах с Римом заставляла местных вождей соблюдать осторожность. Поэтому галлы решили выждать и посмотреть, как будет складываться стратегическая ситуация в регионе, а дальше действовать по обстоятельствам. Если военное счастье будет сопутствовать Ганнибалу, то оказать ему поддержку, если же успех будет на стороне римлян, то в войну не ввязываться и ждать лучших времен. Римляне тоже не питали иллюзий относительно того, на чьей стороне будут сражаться галлы в грядущей войне, а потому приняли некоторые меры. Как пишет Полибий, римские легионы вошли в глубь Цизальпинской Галлии и отрезали кельтов от карфагенской армии. Мало того, немало галлов было вынуждено служить в римских вспомогательных войсках (III, 60).
Кавалерийское сражение на реке Тицин в ноябре 218 г. до н. э. всё расставило по своим местам: «Дело в том, что, лишь только одержана была победа, все окрестные кельты, согласно первоначальному плану, спешили предложить карфагенянам свою дружбу, снабдить их припасами и принять участие в походе» (Polyb. III, 66). Разгром римской конницы под командование консула Публия Сципиона привел к тому, что бойи и инсубры решили поддержать Ганнибала и стали массово вступать в его войско. Дошло до того, что служившие в римских войсках галлы ночью напали на спавших в палатках легионеров, перебили множество римлян, отрезали у убитых головы и бежали в лагерь Ганнибала. Полководец радушно принял дезертиров, щедро наградил и отправил по домам, поднимать соотечественников на борьбу с Римом. Вскоре в карфагенскую ставку прибыли послы от бойев и официально заключили с Ганнибалом союз. В знак доброй воли галлы передали карфагенянам пленных римских послов, захваченных во время осады Мутины (Polyb. III, 67). Пока всё шло так, как и планировал карфагенский полководец.
Ключевым является вопрос о том, какое количество войск привел Ганнибал в Италию и сколько галлов присоединилось к его армии в долине реки Пад. Как пишет Тит Ливий, через Ибер карфагенский полководец перевел 90 000 пехоты и 18 000 всадников (XXI, 23). Но после этого армия Ганнибала начала резко сокращаться. Жившие за Ибером испанские племена оказали пунийцам сопротивление, и, хотя Ливий ничего не пишет о потерях в армии Ганнибала, это не значит, что их не было. Желая контролировать недавно захваченные земли и проходы в Пиренеях, Ганннибал был вынужден оставить в регионе под командованием военачальника Ганнона 1000 пехотинцев и 1000 всадников. Силы невелики, но тем не менее. Затем, испугавшись трудностей предстоящего похода, дезертировали 3000 испанцев из племени карпетанов. Желая сохранить хорошую мину при плохой игре, Ганнибал был вынужден объявить по армии, что отпустил этих людей по собственной инициативе. Подумав, полководец решил избавиться от всех неблагонадежных элементов в войсках и отправил по домам ещё 7000 испанцев. Численность армии уменьшилась ещё больше, зато возросла уверенность полководца в своих солдатах. Около 200 всадников Ганнибал потерял во время стычки с конницей Сципиона на берегу Родана. Исходя из тех сведений, что сообщает Тит Ливий, получается, что к моменту перехода через Родан карфагенская армия насчитывала 79 000 пехоты и 16 800 кавалерии.
26
Амфора – древнеримская мера объема, примерно 26 л.
27
Ковалев С. История Рима. С. 207–208.
28
Нич К. История Римской республики. С. 168.
29
Река Родан – современная река Рона, протекающая во Франции и Швейцарии.