Страница 12 из 23
Бытует мнение, что строительство военного порта в Карфагене началось после поражения Ганнибала при Заме в 202 году до н. э. На мой взгляд, такое предположение несостоятельно. Пунийцам незачем было строить такую огромную военную гавань, ведь согласно мирному договору с Римом им разрешалось иметь не более десяти кораблей. Зачем правительству Карфагена надо было вкладывать громадные средства в весьма сомнительное предприятие? Такой амбициозный проект трудно было сохранить в тайне, вне всякого сомнения, в Риме бы узнали об этом масштабном строительстве и задали ряд неудобных вопросов членам карфагенского совета. И какой бы сенаторы получили ответ? Проблема заключается в том, что вразумительного ответа на этот вопрос нет.
Удивительно, но эти два древних порта сохранились до наших дней. Если ехать на пригородном поезде из столицы Туниса в сторону городка Сиди-Бу-Саид, то они будут находиться между железнодорожными станциями «Carthage Salammbo» и «Carthage Byrsa». Торговая гавань, некогда имевшая форму прямоугольника, теперь отдаленно напоминает овал, а остров посредине военного порта, где раньше находился наблюдательный пункт командующего флотом, превратился в полуостров. Между двумя гаванями находится Океанографический музей. О былом величии практически ничего не напоминает, за исключением макета, дающего наглядное представление о том, как выглядели торговый и военный порты в древности.
3. Римляне
Наиболее полное и подробное описание римской армии эпохи больших завоеваний оставил Полибий. Некогда историк был начальником конницы Ахейского союза, хорошо знал военное дело, и поэтому приводимая им информация имеет особую ценность. Во время Третьей Македонской войны Полибий в качестве посланца ахейцев находился в римской армии и состоял при консуле Квинте Марции Филиппе. Со Сципионом Эмилианом Полибий был в дружеских отношениях и благодаря протекции своего влиятельного товарища принял участие в осаде Карфагена в качестве военного советника. Греческий историк очень хорошо знал структуру и организацию римской армии, ее тактические особенности, видел легионы в бою и на марше, при осаде городов и строительстве лагерей. Поэтому информация Полибия заслуживает самого пристального внимания.
Все граждане Рима считались военнообязанными, их призывной возраст был от 17 до 46 лет. Полибий пишет, что «они обязаны до сорокашестилетнего возраста совершить десять походов в коннице или двадцать в пехоте» (VI, 19). Гражданин не мог занять в Риме какую-либо государственную должность, если не исполнил свой долг перед родиной и не совершил десять годичных походов.
Главной организационной единицей римской армии интересующего нас периода был легион. По словам Полибия, его численность варьировалась в зависимости от ситуации: «определяется она в четыре тысячи двести человек пехоты или в пять тысяч, если предвидится более трудная война» (VI, 20). Об этом же пишет и Тит Ливий: «Обычно набирали четыре легиона по пять тысяч пехотинцев и для каждого легиона по триста всадников. Другое такое же войско добавлялось после набора латинов» (VIII, 8). Кроме всадников, на каждый легион приходилось 1200 легковооруженных воинов, которых называли велитами. Однако в строевой расчет легиона подразделения мобильных войск не входили[32]: «Что касается легковооруженных, то падающее на легион количество их распределяется поровну между всеми частями» (Polyb. VI, 24). Таким образом, велиты не делились на мелкие тактические единицы, а просто распределялись между манипулами гастатов, принципов и триариев по 40 бойцов на подразделение. Во времена ранней Римской республики легкая пехота была представлена рорариями и акцензами, первые были вооружены копьем и дротиком, вторые – только пращой. Но к началу Первой Пунической войны им на смену пришли велиты – по крайней мере, Полибий об этих воинах уже не упоминает.
Собственно римская армия состояла из четырех легионов: «у римлян четыре легиона составляют основное и первоначальное деление войска» (Polyb. VI, 19). Под командованием каждого консула было по два легиона, составлявших основу консульской армии. Но когда стратегическая обстановка требовала объединить войска, консулы командовали объединенной армией по очереди, через день, что приводило к очень негативным последствиям, поскольку принцип единоначалия есть залог победы на войне.
Основываясь на данных источников, Питер Коннолли следующим образом изобразил командную структуру римской армии: «Избранные консулы назначали 24 военных трибуна. Десять из них были старшими, их срок службы должен был составлять не менее десяти лет; остальные 14 должны были прослужить не менее пяти лет. Первые два из избранных старших трибунов назначались в первый легион, следующие три – во второй, следующие два – в третий и следующие три – в четвертый. По такому же принципу назначали и младших трибунов: первые четыре – в первый легион, следующие три – во второй и т. д. В результате в каждом легионе было по шесть трибунов»[33]. По крайней мере, так утверждает Полибий: «в каждом легионе, как мы только что сказали, имеется по шести трибунов, а каждому из двух консулов подначальны всегда у римлян два легиона; ясно отсюда, что консула сопровождают в походе непременно двенадцать трибунов» (VI, 24).
Каждый легион делился на более мелкие тактические единицы, называемые манипулами, которые в свою очередь делились на две центурии. Всего в легионе было 30 манипул: 10 манипул гастатов, 10 манипул принципов и 10 манипул триариев. Манипулы гастатов и принципов насчитывали по 120 человек, триариев – 60. Командование манипулами и центуриями возлагалось на центурионов. На этих опытных воинах и держалась римская армия, причем как в эпоху республики, так и в эпоху империи. Центурионы получали свою должность исключительно за воинский опыт и заслуги на поле брани: «Во всех поименованных выше разрядах легиона, за исключением наимладших, трибуны выбирают во внимание к личным достоинствам по десяти человек в начальники отрядов; засим в каждом легионе производится новый выбор других десяти начальников. Все они называются центурионами, и один из них, выбранный первым центурионом, входит в состав военного совета. Центурионы в свою очередь выбирают сами такое же число помощников себе» (Polyb. VI, 24). Недаром Валерий Максим вознес хвалу этим замечательным воинам: «Блеск нашего Города померк бы без яркой доблести, выказанной центурионами» (III, 8.7).
Римляне уделяли огромное внимание младшему командному составу армии. Поэтому в манипуле было два центуриона – centurio prior и centurio posterior, причем старшим был именно первый. Полибий объяснил, для чего это было необходимо: «Назначение двух начальников в каждом отряде имеет следующее основание: не зная, как будет действовать начальник, не случится ли с ним чего, между тем военное дело не допускает перерыва, римляне не желают оставлять манипул когда бы то ни было без вождя и начальника. Если оба центуриона на месте, то один из них, выбранный первым, ведет правое крыло манипула, а выбранный вторым – левое; если один из центурионов отсутствует, то остающийся командует целой манипулой. От центурионов римляне требуют не столько смелости и отваги, сколько умения командовать, а также стойкости и душевной твердости, дабы они не кидались без нужды на врага и не начинали сражения, но умели бы выдерживать натиск одолевающего противника и оставаться на месте до последнего издыхания» (VI, 24).
Огромную роль в армии Римской республики играли войска союзников. Пехотные контингенты латинских и италийских союзников насчитывали до 5000 воинов, а конные подразделения состояли из 900 всадников. Эти отряды назывались алами (крыльями) и содержались за счет союзников. Каждый римский легион действовал при поддержке ал, образуя войсковую группу из 10 000 пеших воинов и 1200 кавалеристов. В консульской армии римские легионы сражались в центре, оставляя фланги союзникам. Младший состав союзных подразделений укомплектовывался из латинов и италиков, более высокие должности занимались военачальниками из Рима. Обо всех остальных элементах военной организации союзников можно говорить только предположительно. «Как сказано выше, римляне набирают ежегодно четыре легиона, а легион имеет в себе около четырех тысяч пехоты и двести человек конницы. Если же предстоит более важное дело, тогда каждый легион составляют из пяти тысяч пехоты и трехсот человек конницы. Что касается союзников, то пехота их равняется по численности римским легионам, конница же обыкновенно втрое многочисленнее римской. Половина этого числа союзников и два легиона даются каждому из двух консулов и отправляются на войну. Для большей части войн употребляются один консул и два легиона, а также вышеупомянутое число союзников: лишь в редких случаях римляне пользуются единовременно для одной войны всеми военными силами» (Polyb. III, 107).
32
Разин Е. История военного искусства. С. 272.
33
Коннолли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. С. 125.