Амброзия

Мы ушли подальше от лагеря, на другую сторону долины, где никого нет. Сапоги проваливались в грязь, видимо на днях прошёл сильный ливень, поднявший слой глины, а поскольку армия Деймона шла через эту местность, то сапоги солдат ещё больше размягчили почву.

С неба опускался мелкий противный дождик, поднимавший в воздух туман, в сгущающихся сумерках скрывающий мир вокруг нас. Очень быстро мы потеряли из виду лагерь и остались совершенно одни.

Стало зябко и я поёжилась, искоса поглядывая на отца. Мужчина шёл неторопливо, едва скользя по мокрой земле, он демонстративно не глядел на меня, а я почувствовала укол сожаления. Какой была бы моя жизнь, если бы мы были вместе? Если бы росла рядом с ним? Всё было бы по-другому. А сейчас мне даже назвать его папой тяжело, ведь он не мой отец. Не он воспитывал меня. Деймон не знает меня.

Чёрт, да даже Девона я знаю лучше него. Чувствую связь с ним, а не с Деймоном.

Остановившись, приложила руки к губам, растирая пальцы, немного онемевшие от холода. Обернувшись, увидела, что отец встал поодаль, кивком головы показывая, что готов смотреть. Это здорово напрягло и я встряхнулась, разминая плечи.

— Постараюсь не задеть тебя, — заявила, осторожно обращаясь к своему сердцу. Деймон промолчал, продолжая внимательно наблюдать за моими действиями.

Успокоившись, развязалась, будто выпуская из сердца змею. Её кольца расползались по телу, опускаясь и поднимаясь вверх. И я последовала за ней, поднимаясь и поднимая землю вокруг себя. Глядя на пальцы, вижу, как ломаются, искажаясь ногти, скручиваются фаланги, кожа темнеет. Внутри что-то зреет, опаляя гортань. И тогда же искривляется спина и болью взрываются лопатки, выталкивая их наружу.

Слишком быстро.

В какой-то момент поняла, что не могу остановиться. Мне жарко, огонь просыпается под кожей, змеёй сдавливая грудь. Эта сила неуправляема, она вырывается изнутри, поднимая всё выше и выше над землёй.

Отдалённо слышу, как Деймон что-то говорит, но слов не разобрать. Температура повышается, воздух сушится, раскаляется. И мне становится тепло. А после и жарко.

Я готова переродиться. И тогда сила бросает обратно на землю и я падаю коленями погружаясь в податливую почву, когтями взбивая грязь. Всё плывёт вокруг. И когда отец тянется ко мне силой, чтобы подавить изменения, я отбрасываю его, и он отлетает метров на пятьдесят, скрываясь в темноте.

А я вспыхиваю свечкой, озаряя всё вокруг. И вижу его. Вельямин бежит через всё поле, кричит во всё горло, но слов не разобрать.

Мне бы ответить: «Не подходи! Это опасно! Я не контролирую огонь!» Но нет голоса — только пламя. И оно вырывается из меня, опаляя землю. Надо мной поднимается пар, а тело продолжает меняться. Выгибается, распухая, становится больше. Я сама как глина. Как газовое облако, обретающее новую плоть. И замирая на последней стадии, чувствую, как кто-то опрокидывает на спину, прижимая к себе, сопротивляясь огню, крича от боли, но продолжая сжимать. И сверху опускается чужая сила, и гаснет пламя. И я возвращаюсь в своё тело.

— Чёрт побери, Елена! Что же ты наделала? — шипит Вельямин, продолжая сжимать, даже когда в воздухе запахло горелым мясом. — Какого чёрта ты это затеяла?!

— Я не смогла остановиться, — прохрипела едва слышно, глядя в ночное небо, ощущая прохладу усилившегося дождя.

— Ты чуть не превратилась в дракона, — раздался голос подоспевшего Деймона. — Как ему удалось остановить это?

— То, что мы делаем друг для друга. Возвращаем разум, — шепчу, осторожно высвобождаясь из объятий, чтобы увидеть огненные шрамы на лице и теле мужчины. Увидеть, как прилипла одежда к коже. Понять, что изуродовала его и это не излечится за день или два.

Ему больно, но он держится. Мягко смотрит на меня, немного кривя лицом, когда аккуратно, переворачиваю его на спину, чтобы увидеть всё целиком.

Позади потянуло силой, и я поняла, что отец обратился к своим волкам.

— Я позвал на помощь, — заявил он на мой немой вопрос. Опустившись рядом, внимательно оглядел теряющего сознание Вельямина. — Он готов пожертвовать жизнью ради тебя.

И эти слова выбили почву из-под ног, и я заплакала. Это было так неожиданно, что слёзы усилились, градом потекли, а я, не сдерживаясь, зарыдала в голос. Я так не плакала с тех пор, как поняла, что Лико мёртв. Сердце заболело, тело сжалось, пытаясь унять ноющую пустоту в груди.

И тогда отец потянул меня на себя, прижимая, лаская как родную.

— Прости меня, — прошептал он, осторожно прикасаясь к лицу. — Если бы я только знал, на что толкаю тебя… Я так испугался, что ты стала его… Что даже не подумал, что может быть иначе.

— Девон не имеет власти надо мной, — прошептала едва слышно, высвобождаясь из объятий и возвращаясь к Вельямину. Я чувствую, что он погрузился в глубокий сон. Знаю, что даже там он продолжает чувствовать боль.

Действуя на инстинктах, срываю с него одежду, бережно отрывая её от мест, где она слиплась с кожей. Закончив, вновь обращаюсь к своей силе, но к другой её части. К волчьей. Сейчас это далось легко. И я вытягиваю боль из тела Веля, забирая её, скрипя зубами от напряжения. Всё, чтобы лицо любимого разгладилось. Всё, чтобы запустить процесс восстановления. И для этого вынудив его, даже в беспамятстве! превращаться в волка.

— Как ты это делаешь? — ошарашено прошептал Деймон рядом со мной.

— А ты так не можешь? — переспросила, когда отпустила силу, и смогла говорить.

Следующим этапом запустила обратный процесс превращения в человека. Это тяжело, но только так могла ускорить регенерацию. Иначе на лечение ушли бы месяцы.

И когда волки Деймона пришли за нами, всё, что было нужно Велю — это покой и пища. Следуя инструкциями отца, они подхватили кан-альфу и аккуратно понесли в лагерь, оставляя нас позади.

Я смогла подняться только с помощью Деймона, сама полностью лишилась сил. Отец даже собирался взять на руки, но не далась, предпочтя медленно идти на своих двоих.

— Лука отсутствует в лагере, — неожиданно заявил он. И я остановилась. Мужчина мрачно посмотрел в глаза, продолжая:

— Он ушёл прошлой ночью. Почти сразу, как ты появилась здесь. Вероятно, он знал, что ты собираешься его раскрыть.

— Но как? Как он мог узнать?

— Меня больше интересует вопрос не как, а зачем. Зачем он это сделал?..

* * *

— Ты очень рисковала.

Это выжженная земля. Пустыня черноты с раскатами грома и вспышками молний на горизонте. Ни травинки, ни цветочка. Пустота, изрезанная, расколотая, мёртвая. Под ногами валяются сверкающие камни причудливых форм. Называется фульгурит и от мысли, как часто здесь бьются о землю молнии, становится зябко.

Небо свинцово-синее, кучевые облака движутся прямо на нас, обещая тяжёлый, как одеяло, ливень. Но пока здесь жарко, душно и трудно дышать пыльным воздухом.

— Я не знала, что так будет, — отвечаю, неотрывно наблюдая за парадом сверкающих линий. — Я хотела показать отцу, на что способна, но не смогла удержать силу. Её стало слишком много.

— Так и будет. После того, что случилось в той камере. Мы связаны. Каждый раз, когда ты обращаешься к своей силе, её будет становится всё больше и больше.

— Куда ты меня привёл?

Я опускаюсь на землю, подбирая шершавые грубые камни, рассматривая фульгурит вблизи.

— Это место силы. Пустой мир, — Девон опускается рядом, перехватывая один камушек из моих рук и на глазах сжимает его со всей силой, превращая в мелкую крошку. — Здесь драконы учились управлять своими способностями. Полностью раскрывались. Поэтому здесь ничего нет.

— Мне нравится чувствовать себя сильной, — заговорила, также сжимая камень, с удовольствием разламывая на мелкие кусочки. — Это чувство, что больше никто не сможет причинить вред. Что я больше не беззащитна.

— Если ты выбираешь силу, то должна понимать, что не сможешь в любой момент отказаться от неё. Чем глубже ныряешь, тем дальше от поверхности. Цена растёт.

Отряхнув руки от крошки, вытерла об джинсы и повернулась к нему. Девон кажется умиротворённым и невероятно спокойным. Когда он такой, выглядит совсем простым. Добрым и даже милым. Напоминая героя восточных сказок. Только в глазах горит огонь, искрами разлетаясь в стороны.