Страница 40 из 47
Я смотрела не нее через лобовое стекло, мои плечи вздрагивали от рыданий, я все плакала и плакала, теряя связь с реальностью, все больше погружаясь в темную пустоту. Люди начали приближаться к машине, окружая ее. Затем, среди капель дождя, появились тени, они летали и парили вокруг машины. Эти тени, были похожи на ту, которую я видела в своей комнате, они напоминали пучки тьмы, парящие в пространстве. Ашер начал ругаться, когда заметил их, наверное, я должна была испугаться этого, но чувствовала лишь боль утраты, печаль, от очередной потери.
Мне трудно, кажется,
Все это выносить.
Мне тяжело дышать,
Не знаю, как мне быть…
Но сердце мое тянется,
И я хочу помочь…
С немыслимой силой я толкнула Ашера, и он стукнулся о дверь спиной. Я воспользовалась этим и выпрыгнула из машины. Холодные капли дождя падали на мою кожу, и эти касания были похожи на ледяные иглы, прикрыла рукой глаза и начала искать маму. Я нашла ее, она стояла прямо перед машиной с отсутствующим выражением на лице.
— Эмбер, вернись в машину, немедленно, — громко крикнул Ашер, выскакивая, с другой стороны. Он смотрел на меня, часто моргая из-за сильного дождя. — Мне жаль, что все так сложилось, но ты должна помнить, это уже не твоя мать.
Я посмотрела на него, затем на маму, меня разрывали сомнения, я не знала, что делать дальше. Я хотела подойти к ней, но в тоже время понимала, что Ашер прав. Я знала, что это больше не она, а лишь ее пустая оболочка, все, что от нее осталась. Боже, я никак не могла поверить, что она уже мертва.
Как-то я смогла себя убедить в этом и потянулась открыть дверь машины, забраться в салон. На лице Ашера отразилось облегчение, и он тоже начал забираться внутрь, но внезапно моя мать позвала меня по имени, и я снова застыла.
— Эмбер, помоги мне, — звала она. Когда я снова посмотрела на нее, пустота в ее глазах немного уменьшилась, я снова увидела ту маму, которая была передо мной, прямо перед тем, как я разрушила наши жизни. Беспомощная, потерянная, одержимая. — Пожалуйста, не бросай меня, — умоляла она.
Бросилась к ней, я больше не могла себя контролировать, не понимала, что это лишь призрак, а не она. Ашер снова звал меня, но я больше не слушала его. Сердце грохотало в моей груди, а холодные капли жалили кожу. Когда я почти добежала, меня начали окружать люди, их тела плотно примыкали друг к другу, все выглядело так, будто они преграждают мне путь. Я расталкивала их, но тут же начала чувствовать их смерть, она потекла по моему телу. Темнота, боль, прощание… просьба не покидать… невозможность остаться… боль… Множество плащей и перьев, что подобно дождю, льются с неба. Улицы города залиты кровью, всюду мертвые тела, их сотни, а может и тысячи. Я чувствовала, как все это течет через меня, подобно реке кинжалов. Один Жнец стоит посреди этого всего, он пожирает их души, пирует, становясь все более могущественным. У него широкие плечи и светлые волосы. Он в самом центре возвышается над ними, желая еще больше душ, ему нужно больше силы и могущества, больше контроля.
Я не могла больше стоять на ногах, так как картины смертей, снова и снова повторялись в моей голове. Я тянулась к маме, желая, чтобы она дотронулась до меня, пока все эти люди преграждали путь и теснили, со всех сторон. Но она, просто стояла и смотрела так же, как и тогда, когда я забрала жизнь бабушки, в ее взгляде смешались: ненависть, страх и желание отречься от меня.
— Я всегда знала, что от тебя будут лишь неприятности, — говорила она, пока я оглядывалась вокруг и видела, как на меня смотрят десятки светящихся глаз, они душили меня, под этой пеленой нескончаемого дождя. — Когда я узнала, что жду ребенка, то почувствовала лишь отвращение. Я видела, что сделало бремя Темного Ангела с твоим дедушкой. Он стал монстром, убивающим невинных людей, как и твой отец. Совсем не удивительно, что ты осталась одна, что с тобой рядом, никого нет, ты, чертова девка, видящая смерть, — каждое слово, сказанное ей, резало словно бритва, принося боль, мне хотелось сбежать от этой боли, но она проникла глубоко в меня. — Поэтому, я не вернулась домой. Лучше я сгнию в канаве, чем буду жить с тобой.
Ее слова душили меня, они обвивали шею, подобно невидимым пальцам. Я чувствовала эту боль, но она смешивалась с образами смертей в моей голове, я видела, как гибнет наш город, и мэр стоит в центре этого.
Я не могла дышать, думать, видеть… мне было тяжело, я осела вниз. Мои колени тонули в грязи, около меня топали чьи-то ноги, локти били по голове, что-то впивалось в шею, пытаясь сорвать ожерелье, но я отталкивала руки прочь.
— Помогите, — прошептала я, не уверенная, кому говорю это. Но меня, все-таки услышали, чьи-то руки подхватили меня и прижали к твердой груди.
Сначала, я думала, это Ашер, но когда посмотрела вверх, то увидела сверкающие из-под капюшона глаза и пряди светлых волос. Должно быть, это галлюцинация, Кэмерон никогда не стал бы вот так помогать мне. Через мгновение я почувствовала, как меня уносят прочь, и ощущения смерти в моей голове становилось все меньше и меньше. Я закрыла глаза, позволяя дождю смывать эту внутреннюю агонию и тишине проникать в мое израненное сердце.
— Что ты делаешь? — спросил Ашер, я не знала, с кем он говорит.
— Спасаю ваши задницы, — сказал голос, похожий на Кэмерона, это же невозможно. Он никогда не стал бы помогать мне, и уж тем более разговаривать с Ашером.
— Отдай ее мне, — холодно сказал Ашер. Спустя мгновение я почувствовала, как меня передали с рук на руки.
Мне хотелось протестовать, но смертное предзнаменование полностью вымотало меня, я чувствовала себя такой опустошенной, что было трудно открыть глаза. Послышался звук шагов, затем, чьи-то теплые губы коснулись моего лба. Я услышала, как открылась дверь машины, и думала, что меня посадят внутрь, но кто-то вместе со мной забрался в салон. Закрылась одна дверь, затем другая. Дождь, перестал капать мне на лицо, вместо этого я ощутила, как теплый поток воздуха нежно коснулся моей кожи, но внутри все было сковано льдом, он будто заморозил мое измученное сердце и беспокойную душу.
Стук начал заполнять пространство вокруг меня, в кабине стало темно, и она начала вибрировать. Я вцепилась в Ашера, чувствуя, как бьется его сердце. Каким-то образом, наверное, из-за холода, я начала плакать, мои слезы лились потоком, будто пытаясь облегчить страдания, наполняющие мое сердце.
— Все будет хорошо, — шептал Ашер, прижимая меня ближе.
Чем больше я плакала, тем больше ощущала свою боль, я не уверена, было ли этого от того, что видела смерть целого города, или же из-за маминых слов. Скорее всего, я просто поняла, что она мертва, и это были ее последние слова.
— Пожалуйста, попытайся расслабиться, — говорил Ашер, гладя меня по мокрым волосам. — Знаю, это тяжело, но я здесь, с тобой, ты не одна.
Я чувствовала, что он рядом, знала, что успокаивает меня, просто, мне не хотелось двигаться, вообще, я лежала на его коленях и плакала, пытаясь убедить себя, что это была не моя мама, что эти слова говорил Анамотти. Но мне трудно в это поверить — при жизни она говорила то же самое.
Но я хотела быть сильной, взяла себя в руки и перестала лить слезы. Вцепилась в рубашку Ашера, и, не открывая глаз, попыталась сконцентрироваться на дыхании вместо того, что происходит вокруг, это было не так уж и легко, во мне было еще слишком много боли.
— Мне больно, — прошептала я, пока Ашер гладил меня по спине.
— Я знаю, — его голос был хриплым, он снова поцеловал меня. — Попробуй просто спокойно дышать.
Я хотела сказать ему, что мне даже дышать тяжело, но потом поняла, что машина движется, и если за рулем не Ашер, то с нами в машине, находится кто-то еще. Думаю, что знаю, кто это был, тот, кто вытащил меня из толпы. Кэмерон.
Не понимаю, почему он это делает, почему помог? И почему Ашер позволил ему это? Я приподняла голову и широко распахнула глаза, удивительно, что это получилось, хотя и забрало очень много сил. Кэмерон вел машину, сильно сжимая руль, по улицам нашего города, на которых было очень много людей. Кажется, Ашера это устраивало.