Страница 14 из 47
— Что ты имеешь в виду? — Я встала с кровати. — Ты говоришь о предзнаменовании, которое я видела?
Он кивнул, сверля меня взглядом, его глаза были наполнены вожделением, которое заставляло мою кожу пылать.
— Я слышал некую информацию и, думаю, что-то происходит в битве между Ангелами и Жнецами, — сказал он, засунув руки в карманы. — Что-то, что требует принести в жертву большое количество невинных людей, чтобы в итоге некто смог обрести очень большую силу, которая может быть связана с тем предзнаменованием, которое ты видела… все эти смерти — великий источник силы.
— И ты думаешь, что новый мэр с этим как-то связан?
Он пожал плечами.
— Все возможно, но если моя догадка верна, то это не мэр, а Жнец, работающий на еще более могущественного Жнеца, вероятно нашего лидера.
— Думаешь, что лидер Жнецов как-то с этим связан? — выдохнула я нетерпеливо. — С этими убийствами? И с тем, что количество одержимых в городе многократно возросло всего за одну ночь?
— Я не уверен в том, что борьба за влияние как-то связана с увеличением количества одержимых, — объяснил он. — Я полагаю, что Анамотти пытаются все свести к тому, чтобы остался лишь один Темный Ангел. Я думаю, что они уже почти добились своего, и это способствует росту их сил.
Я почувствовала сильное напряжение, но сделала все, чтобы мой голос звучал спокойно.
— Что если… уже сейчас остался лишь один Темный Ангел?
Он изогнул бровь.
— И ты думаешь, что это ты?
Я чуть не упала, схватившись за кровать.
— Пожалуйста, скажи мне, что это неправда.
Он закатил глаза, видя мою слишком бурную реакцию.
— Нет, до этого дело еще не дошло. Темные Ангелы еще есть, хотя их осталось мало. Кроме того, ты обязательно узнаешь, если останешься последней, потому что твой внутренний Ангел и Жнец освободятся. — Он вздохнул и облокотился на шкаф. — Правда я думаю, что сейчас это самая меньшая из наших проблем, потому что если наш мэр работает на Жнецов, это может значить, наш лидер тоже здесь, и это очень плохо как для тебя, так и для меня, учитывая, что моя семья пошла против правил и отказалась подчиняться общепринятому порядку и приказам других Жнецов.
— Почему-то я не очень удивлена последнему факту, — ответила я, нахмурившись, думая об истории, которую рассказал мне Элиот. — Когда ты говорил о лидере Жнецов, то имел в виду того, кто владел ожерельем, которое ты у меня украл?
— Единственный и неповторимый Альтариус Винсетон. — Кончики его губ дрогнули, превращаясь в зловещую улыбку. — Я никогда не крал его у тебя, это твоя бабушка украла его у меня.
— Итак, ты утверждаешь. — Я прищурилась.
Его улыбка стала еще более зловещей.
— Итак, я знаю. — Мы смотрели друг на друга, и никто не хотел отвести взгляд первым, но, в конце концов, его выражение лица немного смягчилось. — Послушай, Эмбер, я просто хочу тебе помочь, и совсем не важно, что ты об этом думаешь.
Я засмеялась.
— Я в этом сильно сомневаюсь…
Он направился ко мне, ковер под его ногами издавал чуть шуршащие звуки.
— Почему ты так в этом сомневаешься? Я когда-нибудь делал что-то, чтобы причинить тебе вред?
— Ты заставил меня убить человека, — напомнила я ему, отмечая, что он приближается, а мне некуда отступать.
— Которого я вернул к жизни. — Он сделал еще один шаг, и чем ближе он подходил, тем сильнее горели линии на моих руках под перчатками.
Отступая, я наткнулась на кровать и неуклюже села на нее. Я продолжила свое бегство по кровати, пытаясь увеличить расстояние между нами, которое становилось все меньше, по мере его приближения.
— Отлично, тогда верни мне ожерелье, чтобы я могла себя защитить.
— Я не могу, — сказал он, так будто это было нечто само собой разумеющееся. Он дошел до края кровати и остановился. — Моя семья нуждается в защите, нас не сильно любят другие Жнецы в клане, особенно после того, как мы украли ожерелье.
— Не могу себе представить почему, — сказала я с сарказмом, когда моя спина коснулась стены.
Становится хуже, когда он наклоняется над кроватью и зависает надо мной.
— Не знаю, почему ты так уверена в том, что это ожерелье тебя защитит. И ты ничего не знаешь об этом Элиоте кроме того, что он дядя Ашера. И ты поступаешь очень наивно, веря ему только из-за этого факта.
Я игнорировала тот факт, что из-за его близости ко мне мое сердце стало биться чаще, я твердила себе, что это происходит совсем как было тогда на озере и на кладбище, что он просто контролирует меня. Однако сама же сомневалась в этом.
— Это не делает меня наивной. Если у меня появится причина, то я точно не буду доверять ему, но пока он не давал мне ни единого повода.
— Но ты не доверяешь мне, — отметил он, как бы подразумевая, что тоже не давал мне повода в нем сомневаться.
Я старалась не засмеяться, зная, что это не улучшит нашу ситуацию.
— А вот тебе, Кэмерон, мое доверие надо заслужить.
— Ашер не заслуживал твоего доверия, — сказал он твердо, наклоняясь ко мне чуть ближе, так, что его тень накрыла мое тело. — Но он врал тебе столько же, сколько и я.
— Да, но Ашер все же на светлой стороне.
— Откуда ты это знаешь? — Он обхватил мою голову руками, казалось, он почти лежал на мне, но при этом он все же стоял рядом. — Может тебе не следует верить тем вещам, которые еще не доказаны.
Он был прав. Не на счет Ашера, а на счет того, что надо принимать во внимание факты, прежде чем решишь, во что же ты веришь.
— Скажи мне, как выглядит ваш лидер? — спросила его я, все больше вжимаясь в матрас, отчаянно пытаясь увеличить расстояние между нами. — И почему он здесь? Ответив, ты можешь получить мое доверие, если ты так этого хочешь.
— Я не знаю ответов на эти вопросы. — Он выглядел также потерянно, как и я. — Но я знаю точно, это очень плохо, что он здесь.
Он облизал свои губы, глядя на меня. Я могла точно сказать, глядя ему в лицо, что он хочет меня.
— Я и так знаю, что это плохо. — Я положила свои руки ему на грудь, чтобы удержать его на месте, отбросив разочарование со стороны моего тела, насчет того, что я оттолкнула его. — Но насколько это плохо? Я имею в виду, что люди уже одержимы, и по крайне мере раз в неделю происходит убийство или исчезновение. Насколько все может стать хуже?
— Намного, намного хуже. — Он коснулся моего лица, и я вздрогнула, когда он провел пальцем по моей щеке. — Случится еще очень много смертей.
Его палец спустился вниз по моей щеке, вдоль моей челюсти, вниз по моему вырезу, остановившись чуть выше моей груди.
— Жнецы любят смерть, она для нас как наркотик. — Он вдохнул мой запах. — Мы жаждем этого, дышим этим, и наш лидер связан со всей нашей силой и нашими чувствами. А теперь представь, как он жаждет смерти, он в ней просто нуждается.
Я дрожала под его прикосновениями, на мгновение погружаясь в них и ненавидя себя за то, что порой ему так легко сдаться и так трудно оттолкнуть прочь, но мне нужно было немного свободного пространства, и я оттолкнула его настолько далеко, насколько он мне позволил.
— Не трогай меня, Кэмерон. Я… я не хочу этого.
Он провел линию вверх от моей груди до шеи и остановился там, где был мой пульс.
— Почему нет? Ведь Ашеру ты позволяла касаться себя так. — Другой рукой он обнял меня за талию, крепко сжимая, его пальцы буквально впивались в тело, заставляя меня дрожать в ответ. — И ты не боролась с ним… ты желала этого сама.
— Ашер — Ангел, — я ненавидела то, что мой голос звучал надтреснуто. — И он не говорил мне, что у него есть зависимость от воровства душ.
— И что с того, что он Ангел? — Его глаза горели, а пальцы давили на мою кожу. — А я Жнец. И мы оба символизируем смерть, мы оба собираем души, грань между нами очень тонка.
— Это не совсем так. — Я поморщилась от того, что он касался меня слишком сильно. — Кроме того, я знаю Ашера достаточно, знаю, что он забоится обо мне и не сделает то, что могло бы причинить мне боль.