Страница 25 из 131
Старшины одобрили действия Бородавки и послали полковника Дорошенко в штаб гетмана Ходкевича. Двух языков - турка и татарина - направили с ним для допроса и как доказательство того, что казаки не тратят зря времени, воюют.
- А объединимся мы после полной виктории! Заставим сначала султана ползать перед нами и просить у нас мира, а тогда уж и поговорим с ними. Да не забудь сказать, пан Михайло, что своими трофеями, как хлебом казацким, добытыми в этой войне, делиться со шляхтой не будем! Так и передай.
День и ночь скакал старый Дорошенко, разыскивая военный стан Ходкевича. О том, что в штабе гетмана с нетерпением ожидали вестей от Бородавки или хотя бы о его местопребывании, знали не только старшины, но и жолнеры Ходкевича. К тому же здесь ждали и вестей от Сагайдачного. Как встретили полковника казаки, как отнеслись к его торжественной гусарской свите...
Когда покрытый пылью, забрызганный грязью Дорошенко прискакал на загнанном, уже третьем подставном коне в штаб Ходкевича, туда сбежались джуры и старшины. Даже ссорились, столкнувшись в дверях, чтобы первым передать гетману эту радостную весть.
- Что случилось, панове? - спросил, не выходя из комнаты, больной Ходкевич.
- Прибыл казацкий полковник, уважаемый пан...
- Салют пану гетману от казацкого наказного старшого Якова Бородавки! воскликнул полковник, пробиваясь сквозь толпу джур и старшин.
- О свента матка [святая мать (польск.)], наконец-то, наконец! Дай я поцелую пана Михайла, как благовестника нашей виктории! Пан сотник, позаботьтесь о том, чтобы я спокойно мог поговорить с полковником, приказал Ходкевич, поднимаясь и обнимая запыленного, совсем сонного Михайла Дорошенко. Даже, входя в штабную комнату, пропустил его вперед. Ни одним словом не обмолвился о том, что еще вчера поспешно уехал от него полковник Сагайдачный с несколькими сотнями, верных гусар и донцов.
Сагайдачный отправился на поиски Бородавки, в сотый раз обдумывая секретное поручение, по существу - заговор его с польным гетманом, который должен быть осуществлен с помощью нескольких сотен верных Короне гусар...
Войдя в комнату, Дорошенко пропустил вперед гетмана, поменявшись с ним ролями. Теперь он подводил больного гетмана к столу, чтобы усадить его на тяжелую дубовую скамью.
- Разрешит ли вашмость пан гетман привести захваченных нами "языков"? спросил Дорошенко.
- "Языков"? Так панове казаки уже воюют с войсками болтуна-султана?
- И не раз уже сразились с ними, вашмость. Голомозые переправляются через реку, нападают на войска пана Бородавки. Особенно крымчаки Кантемира. Они объединяются с валашскими разбойниками и нападают на нас в районе Браги и Каменца... Ну и получают отпор, откровенно говоря кровавый отпор. Казаки не любят нянчиться с пленными, как и с ними поступают в горьком плену... А этих двух схватили разведчики полковника Цецюры, переправившись уже через Днестр.
В это время ввели пленных. И Дорошенко, неплохо владевший турецким языком, начал допрашивать их, переводя вопросы гетмана. Ему помогали два польских командира, которые несколько лет находились в плену у турок.
Военный совет у гетмана королевских войск затянулся далеко за полночь. Ситуация неожиданно прояснилась. Выслушав Дорошенко, передавшего соображения казацких полковников, гетман приказал немедленно форсировать реку и нанести фланговый удар по войскам султана. Это поможет казакам, возглавленным... очевидно, уже Сагайдачным! Последние слова гетман еще не решался произнести вслух.
Ведь полковник Дорошенко, хотя и уснул в начале этого совещания, оставленный в другой комнате, однако находится в штабе армии короля. О нем даже забыли, увлекшись делами. Стареющий гетман Ходкевич почувствовал, что полученные от казаков вести подогрели его кровь и вернули ему на какое-то мгновенье воинственный пыл и способности!
- Пусть, панове, казацкий полковник отдыхает в соседней комнате. Принеся нам такие вести, он заслужил уважение к себе. А о судьбе пана Бородавки поговорим в другой раз, как только получим сообщение от Сагайдачного!
Полковник Дорошенко недолго задерживался в ставке главного командования королевских войск. Никто даже словом не обмолвился с ним по поводу срочного отъезда Сагайдачного на розыски Бородавки. А ведь в ставке Ходкевича не было ни одного человека, который бы не знал о недовольстве гетмана и комиссаров действиями Бородавки, как и о приказах ротмистрам, сопровождавшим Сагайдачного, исполнить волю гетмана.
Спустя сутки после отъезда Сагайдачного выехал и Дорошенко, увезя с собой приказ польного гетмана о немедленном соединении казаков Бородавки с войсками Речи Посполитой.
23
В это суровое военное время издавна наезженные торные дороги в целинных приднестровских степях зарастали бурьяном и чертополохом. Войска двигались напрямик, а не по дорогам. Клонился к земле переспелый пырей, а в лесах пахло гарью. И трудно было даже самому опытному воину уловить, куда и как проходили здесь войска. Скормленные, вытоптанные травы говорили о многом. По - не обо всем!
Опытный, бывалый воин Петр Сагайдачный, разыскивая Бородавку, днем еще кое-как ориентировался в лесу. А ночью многочисленные тропки и следы могли завести неизвестно куда. Очевидно, казаки до сих пор гуляют по степным просторам, и не только возле Днестра.
Вот туда и направился через леса Сагайдачный вместе со своими гусарами. Неожиданно по лесу разнеслись раскаты выстрелов, они-то и сбили Сагайдачного с верного пути.
Перед рассветом снова послышалась отдаленная стрельба. Сагайдачный решил, что туда прорвались отряды Кантемира. Он оставил гусар в лесу, а сам с полусотней донцов направился в ту сторону, откуда доносился гул затихающего боя.
На опушке леса он увидел военный лагерь. Даже дух захватило: наконец-то догнал какой-то казачий полк. Они, очевидно, хорошо знают, где находится Бородавка.
Перед глазами возникла такая знакомая картина!..
- Ай-ай! Алла! - вдруг тревожно закричали дозорные крымчаки, заметив в кустах разъезд донцов.
- Голомозые, спасай, пречистая дева! - от неожиданности перекрестился Сагайдачный, резко повернув коня в лес.