Страница 14 из 20
…Ключ привычно скрипнул в замке. Надо смазать. Мысленно поставила себе галочку, чтобы снова не забыть.
- Лера! – быстро скинув туфли, повесила сумку на вешалку. – Лера?
- Тс! Ты чего кричишь? – шелест домашних тапочек прекрасно сочетался с укоризненным тоном женщины.
- Что? Спит?
- Я не сплю! – немного хриплый оклик едва не заставил Леру вспыхнуть от гнева.
- Я его только уложила! – яростно шепча, Лера скрестила руки на груди, злобно посматривая на меня. – Ты знаешь как это сложно?
- Ну прости, я решила, что если есть время, то почему бы не заскочить, — шепча в ответ, торопливо расстёгивала пиджак. – Я не знаю, когда потом освобожусь… — пиджак отправился к сумке. Бросив на неё взгляд, хлопнула ладонью себя по лбу. – Лекарство и деньги. Напомни мне, чтобы я перед уходом их достала. Хорошо?
- Хорошо, — Лера уже сменила гнев на милость, озадаченно подглядывая через полуоткрытую дверь в зал. Отряхнув передник от муки, кивнула мне и ушла на кухню.
- Спасибо! – моя благодарность улетела ей вслед, оставшись незамеченной.
Нервно пригладила волосы и осторожно потянула дверь на себя.
В зале было достаточно светло. Папа, как всегда, сидел в любимом кресле-качалке, накрывшись полосатым пледом. Перед ним на высоком и узком кофейном столике стояла шахматная доска.
Книжные шкафы и прочая мебель привычно покрывалась пылью. Отец не притрагивался к ним, только к шахматам. Даже аккуратно застеленная кровать, стоявшая возле окна казалась мне заброшенной.
Услышав мои шаги, отец обернулся.
Очки-половинки сползли на нос, седые всклокоченные волосы торчали как попало, а лицо начало зарастать щетиной. Опять не даётся.
- Добрый день.
- А! Здравствуйте! – отец переменился в лице. – Лера, почему ты не сказала мне, что у нас гости? Вы садитесь, уважьте старика.
Папа махнул рукой на свободный стул, недалеко от столика.
Я поджала губы и нерешительно прошла через комнату, осторожно присаживаясь на стул. Боясь смотреть отцу в глаза, вперилась взглядом в шахматную доску.
Испанская партия. Папин любимый дебют шахматной партии. Мы частенько разыгрывали его, когда было свободное время.
Оглядывая фигуры, заметила, что одна пешка стоит не на своём месте:
- е-два на е-четыре, — передвинула фигуру на нужное место.
- Вы любите играть в шахматы?
- Да, люблю.
- Тогда, может, сыграете со мной?
Дверь приоткрылась и к нам заглянула Лера. Услышав скрип, отец обернулся и ворчливо забубнил.
- Где Тая? Ты же говорила, что она придёт!
Женщина, словно уходя от ответа, вцепилась в свои рыжие кудри, поглядывая на меня. Я лишь отрицательно мотнула головой.
- Я позвоню ей, Вадим Алексеевич.
- Позвони. Совсем про отца забыла…
Сдерживая слёзы, поджала губы и вернулась к шахматам.
- Ну что же, милая дама, ходите. Уступаю вам белые.
- Слон бэ-пять.
Отец лениво покачивался в кресле, безразлично рассматривая доску.
- Пусть будет слон на цэ-пять.
Я оперлась локтями на стол, внимательно следя за фигурами. Отец привычно двигал их, вслед за мной. Мне так хотелось сказать ему хоть что-нибудь, но слёзы душили так, что я вынужденно молчала.
- Вы к Лере пришли?
- Что? – встрепенувшись, подняла голову и посмотрела папе в глаза с какой-то странной мольбой и надеждой.
- К Лере?
Нет, болезнь сильнее. Мне надо бы уже привыкнуть, но это так тяжело.
- Да, к ней.
- Ко всем ходят гости, а про меня родная дочь забыла! Тая, Тая… — причитая и еле шевеля губами, папа вдруг начал клевать носом.
Я не стала его беспокоить. Дождавшись, пока он задремлет, поправила плед. Слишком сильная слабость у папы. Сейчас поспит, проснётся и даже Леру с трудом вспомнит. Меня и подавно, пусть и моя фотография стоит за стеклом на одном из шкафов.
- Белые ходят. Шах и мат, — щелчком пальца уложила фигурку короля набок.
Выходила я не особо прячась. Выложила деньги и лекарства, по привычке скомкала пиджак и обернулась лишь на торопливые шаги Леры.
- Что, не вспомнил?
- Он уже давно не помнит меня, Лер. Ты же понимаешь, что это… — слова путались на языке. Мне было страшно признавать такую чудовищную правду.
- Когда придёшь в следующий раз?
- Я… я не знаю, позвоню. Лера, смажь замки. Хорошо?