Зелёная нить прощения

— Я приготовил тебе чай. Выпей его, пожалуйста. И не бойся, ничего туда не подмешано, — спокойно сказал Максим.

— Спасибо. А кто-нибудь знает, что всё здесь принадлежит тебе? — я постаралась задать вопрос небрежно.

— Только ты, — ответил Максим. — Прошу: не рассказывай никому об этом. Я не хочу, чтобы твои друзья чувствовали себя неуютно, и не люблю распространяться о своём благосостоянии.

— Хорошо, никому не скажу, если настаиваешь. Чем ты занимаешься? — спросила я и добавила. — Только ответь честно, пожалуйста. Мне важно знать, кто ты.

— Расскажу всё, что захочешь, — с улыбкой ответил Максим. — Только позволь вначале вывести лодку из бухты. Я ведь обещал тебе прогулку по озеру.

— Хорошо. Допью пока чай, — и приду в себя окончательно, подумала я.

Максим отшвартовал яхту и ушёл на пост управления, а я вышла из камбуза и села лицом к воде. Думать ни о чём не хотелось. Посмотрев по сторонам, я подставила лицо лёгкому свежему ветру. Красоту бухты успела оценить с берега, поэтому закрыла глаза и постаралась расслабиться. Ровный шум мотора привёл в равновесие сумбурные мысли. Я ощутила волну спокойствия и не заметила, как заснула…

Глава 4

Разбудил меня яркий солнечный свет. Но открыв глаза и сев в кровати, я решила, что ещё не проснулась. Просторная комната, отделанная натуральным деревом, на стенах — картины, в основном пейзажи, кровать застелена шёлковым бельём персикового цвета. Солнечный свет лился в комнату через панорамное окно, занавешенное тончайшей, полупрозрачной тканью. Из него открывался вид на озеро и пристань, к которой была пришвартована яхта…

Интересно, я всё ещё сплю, или события вчерашнего вечера произошли наяву? Это место не похоже на коттедж, который выбрала Нора. Кажется, уснула на яхте Максима… Надо его найти, и тогда ситуация прояснится. Дверь из комнаты вела на террасу. Максим развалился в кресле, подставив лицо утреннему солнцу.

— Доброе утро! Как спалось? — поприветствовал он меня с безмятежным видом. А я почувствовала, как кровь прилила к щекам, а руки сжались в кулаки.

— Может, объяснишь, что всё это значит? Где я? И как здесь оказалась?

— Вижу, Спящая красавица не в духе, — его хорошее настроение ничем невозможно было испортить. — Ты ночевала в гостевой комнате моего дома. Руки не поднялись разбудить спящего ангела. Поэтому я привёл яхту сюда и донёс тебя до кровати. Ольга, ты даже не представляешь, какая красивая во сне!

— Боже мой! Почему ты меня не разбудил?! Что подумают девчонки? Что им скажу? Они, наверное, с ума сошли!

— Не переживай. Пока ты спала, я успел добраться до вашего коттеджа и всё объяснить Элеоноре. Правда, пришлось немного соврать, чтобы не выдавать нас. Сказал ей, что нашёл тебя на берегу. Сидела, прислонившись к дереву, и спала. Наверное, так устала за день, что не хватило сил дойти до места ночлега. Или залюбовалась красотой озера и не заметила, как уснула. А я не знал, где вы остановились, и решил отнести тебя в свободный коттедж, — Максим широко улыбался. — Не знаю, поверила она мне или нет, но, во всяком случае, сделала вид, что поверила, и отдала твои вещи. А ещё просила передать, чтобы ты позвонила сразу, как проснёшься.

— О нет! Теперь она меня замучает расспросами. Но это хорошо, что ты встретил именно Нору: она никому ничего не разболтает. И почему ты меня не разбудил?! — я была в отчаянии.

— Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь, и не показываться подруге на глаза, — сказал Максим в ответ на мои причитания. — А сейчас предлагаю позавтракать. Если нужно, душ находится в комнате, где ты ночевала. Я пока накрою на стол, а завтрак устроим прямо здесь, на террасе, если не возражаешь, — Максим смотрел вопросительно. Я закатила глаза. Еда сейчас волновала меньше всего. Не дождавшись ответа, он добавил, — Твои вещи на тумбочке в ванной комнате.

— Всё-то предусмотрено, — сказала я с сарказмом, но на Максима это не подействовало.

Я вернулась в комнату, где ночевала. Вещи, действительно, лежали на комоде. Приняв душ и вымыв волосы, я почувствовала себя лучше. Потом переоделась и взяла в руки телефон. Пятьдесят семь непринятых вызовов. Круто! Подруга ответила после первого гудка:

— Ну и где ты пропадаешь? — услышала я ворчливый голос и облегчённый выдох.

— Привет! Не сердись, пожалуйста, я, правда, не помню, как заснула. Не хотела тебя расстроить, прости, — попыталась я увильнуть от расспросов.

— Рада, что всё в порядке, но в следующий раз хотя бы телефон с собой бери. Я почти всю ночь не спала! Когда появишься? — Нора злилась, но я знала, что она быстро отходит.

— Скоро. Ты кому-нибудь говорила, где я?

— Нет, девчонки спят. Они долго веселились и не заметили твоего отсутствия. Что им сказать?

— Что гуляю по лесу или загораю на берегу. Хорошо? Не хочу сплетен. Ты же понимаешь? — попросила я.

— Придумаю что-нибудь. Надеюсь, мне-то ты расскажешь, что случилось. В историю Максима я не верю.

— Конечно, всё расскажу. Спасибо! Ты всегда меня понимала, как никто другой…

— Ой, только не льсти! Возвращайся скорее. Всё, пока, девчонки встают. До встречи, — сказала Нора и отключилась.

Гора свалилась с моих плеч. Подруга никогда не подводила, если что-то обещала. Теперь можно и позавтракать. Максим явно хотел произвести впечатление: на круглом дубовом столе в тени раскидистого клёна меня ждал завтрак, сервированный как в дорогом ресторане. Чай, кофе, круассаны, сыр, ветчина, блинчики, свежая клубника, сок и ещё много вкусностей. Я сразу же услышала недовольное урчание желудка. Медленно, назло голоду, подошла к столику и села в кресло. Максим сидел напротив, пил сок и водил карандашом по странице блокнота.

— Приятного аппетита, Ольга, — сказал он и продолжил с блуждающей улыбкой что-то рисовать.

— Спасибо, — мне захотелось заглянуть в блокнот.

Но, подавив это желание, я налила кофе и съела один круассан, как оказалось, с шоколадной начинкой. Теперь можно приступить к допросу.

— Ты вчера обещал, что расскажешь о себе. Может, начнёшь прямо сейчас?

— Слушаю и повинуюсь, — Максим закрыл блокнот и улыбнулся, — С чего начать?

— Что ты рисовал? — вырвалось прежде, чем я успела подумать.

Вместо ответа Максим протянул мне блокнот. Я открыла его и увидела собственный портрет. Потрясающее сходство! Даже неровность верхней губы, которая с левой стороны была немного уже, чем с правой, не ускользнула от художника.

— Давно не рисовал портреты. Не знаю, насколько получилось похоже… — отведя взгляд, сказал он. — В любом случае с оригиналом ничто не сравнится.

— Получилось великолепно. И очень похоже, — успокоила я Максима, — а пейзажи в комнате?..

— Да, это всё мои работы, — продолжил он, — раньше хватало времени рисовать.

— А теперь нет?

— А теперь есть огромный совместный с отцом бизнес, который, как грудной ребёнок, требует внимания почти двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, — он горько усмехнулся.

— Какой бизнес? — спросила я и тут же решила, что начинать надо с другого. — Хотя нет, не отвечай. Давай сначала: откуда ты? Кто твои родители? А потом уже и про бизнес.

— Хорошо. Я родился в Архангельске. Отец работал главным инженером на заводе по переработке древесины. Жили мы неплохо, но он всегда стремился к большему. Потом началась перестройка. Это время для отца стало подарком судьбы: из инженера он превратился в единственного собственника завода. Но мы жили в страхе, что придёт очередной бандит и всё отнимет. Пару раз рэкету удавалось близко подобраться к семье. Потом стало и легче, и труднее одновременно: он начал развивать бизнес, строить заводы в других городах, приобретать участки леса, заготавливать древесину…

Ты, как экономист, наверняка, понимаешь, что деревообрабатывающая промышленность — далеко не самая благоприятная и прибыльная отрасль. Поэтому мы развиваем ещё несколько проектов, которые и позволяют корпорации выжить. Отец построил маленькую империю за двадцать лет. А я начал помогать ему ещё во время учёбы.