Зелёная нить прощения

Я рассказала о предложении Максима только маме и Норе; он — родителям и Виоле. Подруга обрадовалась помолвке даже больше, чем мы сами, если такое, конечно, возможно. За неделю квартиру заполонили эскизы свадебного платья и нарядов для подружек невесты. Большую часть хлопот по подготовке и проведению церемонии Ви взяла на себя.

Около месяца я провела, разрываясь между рестораном, учёбой и подготовкой к свадьбе. Будь на то моя воля, мы бы уже расписались с Максимом в ближайшем отделе ЗАГС и не устраивали никаких торжеств. Но сопротивляться стихии под названием «Виолетта» было бессмысленно и бесполезно.

Однажды вечером я засиделась в ресторане допоздна. У нас отмечал день рождения знакомый Максима — известный и влиятельный в Петербурге человек. Мы с Виолой и Норой неделю готовили вечеринку, но я всё равно переживала о том, удастся ли она. Волнения оказались напрасными, а именинник остался доволен и развлекательной программой, и едой, и обслуживанием. К концу мероприятия я почувствовала тошноту и головокружение.

Наутро стало только хуже. Едва проснувшись, я побежала в туалет, где меня и вывернуло наизнанку. Хорошо, что Максим уехал рано и не видел этой картины. Я чувствовала слабость. Поначалу списала жуткое состояние на эмоциональное и физическое перенапряжение вчерашнего дня. Но потом взгляд упал на календарь…З задержка почти две недели! События последнего месяца настолько выбили из колеи, что я забыла о цикле.

Одевшись в первое, что попало под руку, побежала в аптеку и купила несколько тестов на беременность. Все они дали положительный результат. Но я не успокоилась и поехала в ближайшую клинику, чтобы сделать УЗИ. Так узнала, что на втором месяце беременности.

Что почувствовала тогда? Была ли рада будущему ребёнку? Конечно, да, в этом я не сомневалась. Но к счастью примешивался страх. Вдруг Максим не хочет детей? Вдруг мой малыш родится нездоровым? Смогу ли стать хорошей матерью в двадцать лет?

Одно я поняла точно — мир никогда не будет прежним. До сегодняшнего дня на свете существовал только один человек, без которого я не смогу жить, а теперь их стало двое. Перед глазами возникла счастливая картина: мы с Максимом сидим на террасе загородного дома, на руках у меня прекрасная кареглазая малышка — почему-то решила, что будет дочка, — я плавно качаю её, а Максим обнимает меня. Мы зачарованы красотой дочери и не можем оторвать от неё взгляда.

Видение заслонило тревожные мысли, и голова закружилась от восторга. Мне, конечно, сложно представить себя матерью, но это не мешает счастью. Ребёнок нужен мне как воздух. А Максим? Разделит ли радость?

В любом случае вечером он узнает, что станет папой.

Глава 9

Я не знала, что делать и куда спрятаться от мрачных мыслей. В сто пятый раз меряя гостиную шагами, пыталась понять, что могло случиться. За те месяцы, что мы с Максимом провели вместе, он всегда отвечал на звонки. А именно сегодня, когда врач назначил мне первое скрининг исследование, и мы решили пойти на него вдвоём, он пропал.

Визит к врачу я, конечно же, перенесла. Позвонила родителям Максима, друзьям, коллегам… Всё безрезультатно. Когда собралась с духом и решила обзванивать больницы, Виола, до этого сидевшая на диване и спокойно наблюдавшая за мной, сказала:

— От мелькания голова начала кружиться. Прекрати переживать! В твоём положении это недопустимо. Сядь в машину и съезди загород. Свежий воздух, тётя Нина и Егор Михалыч быстро приведут тебя в чувство. С Максимом всё в порядке. Наверное, телефон потерял или забыл где-то. А когда появится, будет на коленях ползать и просить прощения за то, что заставил волноваться. Если что-то узнаю — сразу же позвоню, — добавила Виола, видя, что я открыла рот для возражений.

— Наверное, ты права, и лучше уехать, чтобы с ума не сойти. А если…

— А если он приедет, ты сразу вернёшься. Буду караулить брата, — с улыбкой продолжила за меня невозмутимая Виола. — Возражения не принимаются. Собирайся.

Я так и сделала, решив, что смена обстановки поможет отвлечься от тяжёлых мыслей. Выехав из города, помчалась по Выборгскому шоссе. В тысячный раз набрав номер его телефона, я услышала в ответ выученную наизусть фразу оператора.

Припарковав машину у загородного дома Максима и Виолы, я зашла внутрь, чтобы оставить вещи, переодеться и пойти к тёте Нине. Когда переступила порог, мне вдруг стало тяжело дышать. Воздух показался густым и приторным. Сердце забилось чаще, а кончики пальцев рук похолодели. Я сделала три глубоких вдоха, и всё прошло. Наверное, побочные эффекты беременности.

Не спеша поднялась по лестнице, крепко держась за перила. Дверь в спальню была открыта, а на кровати лежали два совершенно голых тела: Максим и какая-то брюнетка — мне в глаза бросился неестественно чёрный цвет волос. Девушка показалась знакомой. Они целовались так увлечённо, что не заметили моего появления. Я не могла поверить глазам и стояла в дверном проёме, неспособная сделать ни шага. «Нет, этого не может быть. Мне снится кошмар. Сейчас закрою глаза, потом открою их и проснусь, а Максим обнимет меня, поцелует и развеет этот ужасный сон» — прокрутилась в голове тягучая мысль. Я действительно прикрыла глаза на несколько секунд, но кошмар не исчез.

Брюнетка первой заметила меня и отодвинулась от Максима. Он медленно повернулся. В глазах не было ни удивления, ни раскаяния, ни смущения, они казались пустыми. Я хотела закричать или убежать, сделать хоть что-нибудь, но тело не слушалось. Язык прилип к нёбу, а ноги стали ватными, и я продолжала стоять в дверях и смотреть на них.

Максим встал с кровати, накинул халат и пошёл ко мне. Странное оцепенение спало. Я развернулась и успела добежать до лестницы, пока он не схватил меня за предплечье. Со всей силы дёрнув рукой, чтобы высвободиться из хватки Максима, не удержала равновесия, упала на ступеньки и покатилась вниз по лестнице…

Пришла в себя я с ощущением, что несколько дней билась головой о стену. И не только головой… Почему кровать такая жёсткая? И откуда этот странный запах? Я с опаской открыла глаза и увидела белый потолок с тускло светящейся круглой лампой. Стены выкрашены в бежевый цвет. Маленькое окно с серыми от старости занавесками и решёткой. С трудом повернув шею, я увидела Виолу, которая дремала, забравшись с ногами в кресло и обхватив колени.

— Ви, — едва слышно позвала я хриплым голосом.

Виолетта сразу же выпрямилась и посмотрела на меня:

— Слава богу! Как ты? — она улыбнулась, но улыбка быстро сошла с лица, а между бровями образовалась складка.

— Где я? Что случилось?

— В больнице. Брат сказал, что вы встретились на даче. Ты случайно упала с лестницы и потеряла сознание…

Виола замолчала. А я всё вспомнила. Захотелось зарыдать, закричать, ещё раз потерять сознание — что угодно, лишь бы эта картина исчезла из головы. В сердце вонзилась острая игла боли, а дыхание перехватило. Из последних сил взяв себя в руки, спросила у Виолетты:

— Давно я здесь?

— Два дня. Что произошло, Ольга?

— Всё было так, как сказал Максим, — мне пришлось сглотнуть, прежде чем смогла произнести его имя вслух. — Я упала с лестницы, — сил не было ни лгать убедительно, ни, тем более, говорить правду.

— Ладно, выйдешь отсюда, тогда всё расскажешь, — Виола подошла к кровати, опустилась на колени и сжала мою ладонь. — Я так испугалась! Всё время, что ты была без сознания, просидела рядом, даже врач не смог меня выгнать.

— Ви, не стоило… — я едва сдерживала слёзы. — Спасибо, что ты рядом…

В дверь постучали, и зашёл врач. Он попросил Виолу выйти.

— Как вы себя чувствуете? — вежливо мужчина средних лет, невысокого роста с пронзительными серыми глазами.

— Спасибо, хорошо, только голова немного болит, и слабость во всём теле, — постаралась я ответить дружелюбно. Не рассказывать же врачу, что сердце разбито, а душа вывернута наизнанку. Такую боль он вряд ли вылечит.

— Эти симптомы скоро пройдут. Ольга, я должен сообщить неприятную новость. Пожалуйста, постарайтесь не волноваться, вы молоды, у вас всё впереди…