Гнилой варвар

Уже были первые дни зимы, когда они начали снова ловить детей, пополняя ряды своей банды. Иерархия у них строилась строгая. На вершине те с кем их хозяин разделил мясо и назвал их хорошими девочками.

Также все рабы делились на тех кого наш парень постриг на лысо и тех кого он не стриг. Это служило неким индикатором того что они официально приняты в банду. Но особенным почётом пользовались те, у кого были светлые волосы и бирюзовые глаза. Они принадлежали к особой элите, посвящённой в тайные знания своего хозяина. Сила избранных была ужасающей и крепла на глазах у остальных. Их боялись и восхищались также как и их хозяином.

Сам хозяин этих бесов больше заботился о том, как бы одеть и накормить этих дармоедов, которые уже за два десятка перевалили. Он оставил обязанности по контролю и воспитанию молодняка на первых пятерых девочек и те уже сами заботились о всём когда наш парень селил в них симбионта. Также он перестал дискриминировать парней, потому что нашёл нескольких хитро выглядящих пездюков. Их он тоже накормил мясом и приобщил к общине сестричек как младшеньких.

Но всё-таки парни попадали личные слуги к Соне, хотя и не смогли избежать ночных ритуалов пожирания внутренностей и крови, которые проходили после того когда больше пяти новичков начали менять цвет глаз и их брил на лысо хозяин. Он брил, конечно, и тех кого не кормил мясом, но девочки никогда не считали таких за своих и не трогали их. Но одно можно было точно сказать. Если в банду попадёт девочка, хозяин её накормит мясом.

Были те кто отказывался есть с рук хозяина, но тот называл их плохими девочками и заталкивал мясо насильно после чего они получали особое обращение от хозяина, а точнее он их мучал и дразнил, постоянно их с собой мыться чем вызывал лютую зависть у старших бандиток. Но в итоге девочки были перевоспитаны побриты на лысо и становились светлоглазыми блондинками как и остальные бандитки…Но все они получали неприятные клички от хозяина, вроде крыса, хомяк, сурок и прочие имена грызунов. В то время как остальные получали что-то вроде шакал, койот, гиена, овчарка, куница, хорёк и прочие хищные клички.

Не особо парясь с именами для рабов, принцесса назвала своих парней именами насекомых, но тех, кто становился светловолосым, она в итоге называла именами змей, уж, гадюка или желтобрюх, она не особо сомневалась. Потому что она спросила причину того почему наш парень выбрал их для своих ночных ведьмовских шабашей хотя они и мальчики.

— Они хитровыебаные. Такие никогда не совершат ошибки, например, укусив руку, которая их кормит. Если и укусят, то уже в горло и насмерть. Но они никогда не укусят, исподтишка и без повода. Они стоят того чтобы посмотреть что из них вырастит.

И действительно, присмотревшись к ним она заметила ту хладнокровность которая иногда присуща талантливым людям которые не стесняются переступать через трупы врагов на пути к цели. Она как-то была в гостях у одного графа и увидела там толстых и упитанных питонов. С тех пор она всегда ассоциировала того хладнокровного графа с его любимцем и сейчас она видела как несколько бирюзовых холодных глаз наблюдают за всем вокруг как рептилия которая будет месяцами выжидать и освобождать место в желудке, чтобы в итоге сожрать неосторожного хозяина.

Глава 7

Была поздняя осень и девочка едва могла утолить голод тем что находила в лесу. Но она всё чаще проходила мимо небольшой деревни и тайком поглядывала в сторону нетронутого амбара.

Видя то какие жирные крысы там хозяйничали она знала что там много припасов, да и сами крысы её манили не меньше. По логике вся нежить должна была давно разбежаться, и село должно быть пустым. Но она знала, что иногда Нежить застревала в комнатах или под упавшими балками только и ожидая когда наивные дуру полезут им в зубы.

Она набралась горького опыта за эти три месяца скитаний. Видела грабежи, изнасилования и убийства, она и сама уже убивала спасая себя от каннибалов. Ей повезло, что она с самого начала получила фору в этом аду, ведь ей было 13 лет и обезумевшие истощённые мальчишки не могут ей серьёзно навредить, если она не будет слишком глупо подставляться головой бод камни или палки.

В общем, она уже хлебнула дерьма, под названием зомбиапокалипсис в средневековье.

Через пару дней холод начал пробирать до костей. Даже та одежда, которая согревала её всю осень стала бесполезной. Она вынуждена пробраться в деревню и обновить гардероб. Выбрав раннее утро когда мороз особенно крепкий, она прокралась в дом старосты и начала шарить по сундукам осматриваясь каждые пару секунд чтобы её не застали врасплох.

Немного повозившись с сундуками, она нашла те самые необходимые шубу и меховые сапоги. Немного посмотрев на улицу и не найдя следов кого-то кроме неё самой, она несколько раз задержала взгляд на амбаре и всё-таки решилась проникнуть туда.

Она знала, что так плотно закрытый амбар просто не может стоять три месяца не тронутым. Её логика кричала, что это наверняка ловушка её разума и внутри ничего нет, и она рискует каждую лишнюю минуту находясь здесь у всех на виду, но она уде два дня растягивает горсть горьких желудей и не может устоять перед соблазном нормально перекусить.

Она быстро начала вытягивать засов который плотно закрывал двери, она толкала толстую дверь и всё-таки смогла кое-как поднять десятикилограммовую дубовую доску подпирающую дверь. Она случайно выронила её из замёрзших рук и она упала ей на ступню. Девочка сдержала крик но не смогла держать слёзы всё ещё всматриваясь в окружающие засохшие сорняки и кусты ожидая когда выскочит толпа злорадных безумных мальчишек и забьёт её камнями чтобы вечером сожрать её мясо.

Но никто не пришёл. Она почувствовала растекающуюся ноющую бол в ступне. Она даже не хотела думать о том, что случится с её ногой через пол дня, а тем более завтра. Возможно, у неё есть шанс пережить эту травму, если она найдет достаточно пищи и заляжет на недельку в какой-то берлоге пока нога не выздоровеет.

Она быстро вошла в амбар и плотно закрыла дверь…Поняв что внутри кромешная тьма её сердце чуть не пропустило удар и она приоткрыв дверь впустила внутрь свет. Внутри никого не было…внутри ничего не было…несколько жирных крыс дожирали остатки пустого мешка, крошки сыра были разбросаны по стеллажам и несколько шнурков висели над потолком, на них скорей всего раньше висели несколько колец копчёных колбас.

В отчаянии девочка немедленно прибила несколько крыс но остальные разбежались по огромным норам и гневно попискивая и скрипя зубами смотрели на неё обещая погрызть её пальцы во сне если она будет такой глупой чтобы тут заночевать.

Она не обращая на них внимание закинула ещё тёплых крыс в карман и осмотревшись зацепилась взглядом за крохи сыра которые были перемешаны с крысиным дерьмом…она сгребла их в руки и начала выбирать крысиное дерьмо.

— …хихихи.

Она резко обернулась и поняла что стоя за дверями в щель заглядывала светловолосая высокая фигура. Её синие как небо глаза изогнулись в неприкрытой насмешке над павшей так низко девочкой. Девочка сглотнула слюну и тихо проговорила.

— … Это для приманки…Приманки для птиц…

— Хахаха.

На откровенный смех девочка густо покраснела, но всё-таки высыпала крошки на платок и спрятала их в карман. В том же кармане она нащупала железный охотничий нож, который как-то отобрала у мёртвого мальчишки.

— Ладно, забудь, пошли со мной. Быстрей.

Голос этой высокой фигуры был на удивление девчачий. Девочка, ещё сжимая нож в кармане выглянула с амбара. Светловолосая девчонка обернулась как бы ожидая её. Она не заставила ждать и прихрамывая пошла за незнакомкой.

— Блять, ты так и до ночи не дойдешь. Полезай на спину.

Когда незнакомка присела перед ней, хромая девочка, сглотнув всё-таки смогла разжать пальцы на рукояти ножа. Она прильнула к тёплой спине а её сердце выскакивало. Пока её несла невероятно выносливая незнакомка, та уже смирилась с любой судьбой. У неё не было шансов выжить с парой крыс в кармане и с такой травмой ноги. Ей уже пиздец. День два и она окоченеет под снегом и станет едой для ворон и прочих падальщиков. Куда бы не принесла её незнакомка, там будет не хуже чем в желудке ворон.