Страница 9 из 20
По сообщению Геродота, опиравшегося на данные Аристея, на самой окраине известного грекам мира жили тиссагеты и родственные им иирки. Добираться к ним нужно было от будинов. К северу от них на расстоянии 7 дней пути шла пустыня, к востоку от которой жили тиссагеты, а рядом с ними иирки. Последние обитали в лесистой местности, добывая средства к существованию охотой, питались преимущественно мясом, а кости убитых животных приносили в жертву богам. Особо отмечает древний грек конную охоту иирков с помощью собак[27]. В литературе эти племена локализуют по-разному, на огромной территории всей Северной Евразии, вплоть до предгорий Алтая. Однако эти названия племен, судя по всему, могут быть отнесены только к непосредственным соседям скифов и сарматов. Поэтому более оправданным выглядит соотнесение тиссагетов с племенами, обитавшими в лесной полосе Заволжья и западных районах Урала (по рекам Кама, Вятка, Белая и Чусовая), или, иными словами, в области распространения ананьинской культуры. Другие исследователи склонны связывать их с племенами городецкой культуры Волго-Окского междуречья. Вероятнее всего, тиссагеты принадлежали к древним угорским племенам севера Восточной Европы. Что же касается иирков, по некоторым предположениям, они жили в районе Уральского хребта и рядом исследователей рассматриваются как предки мадьяр.
Далее Аристей упоминает «других скифов», которые «восстали против скифских царей» и поэтому переселились в эту страну, которая описывается им как «ровная и плодородная». Это позволяет соотнести ее с черноземной областью к востоку от реки Тобол до Иртыша и далее, включая север современного Казахстана.
Еще дальше, в стране с каменистой почвой, у подножия высоких гор, жили агриппеи; они сооружали жилища из войлока, но имели мало скота. По Геродоту, даже с этим далеким племенем скифы производили торговый обмен. При этом им приходилось якобы прибегать к помощи семи переводчиков, чтобы объясниться с ними[28]. Некоторые предполагают, что агриппеи жили в предгорьях Алтая. Уточнить их локализацию позволяет предположение, что агриппеи были добытчиками металлов. В верховьях Иртыша и в западных предгорьях Алтая археологами были открыты оловянные и медные рудники этого времени, а в районе Змеиногорска, примерно в 150 км к северо-востоку от Семипалатинска, обнаружены следы древней золотодобычи.
Однако этими племенами отнюдь не исчерпывалось население этой самой далекой части ойкумены. Из рассказа Аристея становится известным, что он дошел до племени исседонов[29]. Где они находились – сказать точно нельзя. Некоторые отводят им области к востоку от Урала или же к северу от Аральского моря, в частности в районе Тургайского плато и Казахского мелкосопочника, от района современного Джезказгана (на западе) до Иртыша в районе Семипалатинска (на востоке). Другие помещают их в Туркестане и даже на Тибете. Последнее утверждение основано на том, что спустя 700 лет после Геродота Птолемей поместил на своей карте одну группу исседонов на Тянь-Шане, а другую – в Восточном Туркестане. Но сказать утвердительно – жили они здесь изначально, или же их перемещение произошло через несколько столетий после Геродота, – не представляется возможным.
Собственно на исседонах заканчивались более или менее достоверные представления античного мира о географии этих мест. Сведения о других здешних племенах у Геродота носят очень неясный характер. Сообщая об исседонах, он передает, что «выше них живут одноглазые мужи – аримаспы. Над ними живут стерегущие золото грифы, а выше этих – гипербореи, достигающие моря». Но при этом сам Геродот признавался, что «об областях севернее страны, о которой я начал свой расказ (т. е. Скифии. – Авт.), никто ничего определенного не знает. И я не видел ни одного человека, который сказал бы, что земли эти он знает как очевидец. Ведь даже сам только что упомянутый мною Аристей говорит в своей эпической поэме, что не заходил дальше страны исседонов; о землях севернее исседонов он передавал сведения по слухам, ссылаясь на рассказы исседонов»[30]. Известия относительно аримаспов Геродот даже не принимает всерьез: «Говорят, что одноглазые люди аримаспы похищают золото у грифов. Но я в это не верю, равно как и в то, что люди рождаются одноглазыми, имея прочие природные свойства такие же, как и у остальных людей». Возможно, что речь здесь шла о племенах, живших в долинах верховьев Оби и Иртыша, а также на Алтае.
Среди исследователей отношение к рассказу Геродота об этих племенах двойственное. Одни считают аримаспов, гипербореев и другие подобные народы сказочными. Другие, склонные видеть в них реальность, искали их по всей Евразии, начиная с Крайнего Севера и заканчивая Дальним Востоком. В частности, некоторые ученые локализовали аримаспов в Северном Казахстане, где в древности находились золотые рудники.
Соседями сарматов с юга были племена, называемые собирательным именем меотов, которые, собственно, и дали античное название Азовскому морю. Они населяли его восточное побережье, а также Таманский полуостров и часть Прикубанья.
Древнегреческие причерноморские колонии
Приблизительно в середине VII в. до н. э. в Северном Причерноморье обнаруживается новый элемент населения – греческие колонии. Их появление стало одним н. э.апов масштабного расселения древних греков по берегам Средиземного и Черного морей на протяжении трех столетий, начиная с середины VIII в. до н. э. В историографии оно получило название великой греческой колонизации. Оно было дано не случайно. Полагают, что за все время колонизации из материковой Греции было выведено несколько сот колоний, общее население которых составило от 1,5 до 2 млн человек (карта 10).
Идя вслед за своими предшественниками, финикийцами, греки оседали по морским побережьям, особо не углубляясь вдаль от них. По весьма точному выражению Сократа, «греки расселились по берегам моря, как широкая кайма на варварском плаще».
Главной побудительной причиной греческой колонизации были экономические мотивы: крайне малое количество земли, пригодной для пашни, в материковой Греции и связанное с этим аграрное перенаселение древнегреческих полисов. Наиболее активным направлением греческой колонизации стало западное: на побережье Южной Италии и Сицилии даже образовалась область сплошного расселения греческого населения, для отличия от метрополии получившая название «Великая Греция». Вторым по активности явилось северо-восточное направление, охватившее берега Черного и Мраморного морей. Третьим было южное и юго-восточное направление (Кипр, южное побережье Малой Азии, Киренаика, устье Нила).
Как уже говорилось, в Северном Причерноморье греки появились приблизительно в середине VII в. до н. э. Сначала они бывали тут наездами, а уже в VI–V вв. до н. э. письменные источники фиксируют здесь около 30 греческих городов, самыми крупными из которых были Тира, Ольвия, Херсонес, Пантикапей, Феодосия, Фанагория и Танаис. Расположенные узкой полосой вдоль Черноморского побережья, они просуществовали впоследствии в том или ином виде, будь то под властью греков или римлян, византийцев, татар или генуэзцев, почти две тысячи лет вплоть до XV в. Что же послужило причиной их возникновения?
В отличие от кочевников-скифов основой хозяйства их соседей – оседлого населения лесостепи – являлось земледелие. Как и у большинства народов Европы этого времени, оно было пашенным. Главным пахотным орудием являлось деревянное рало без железного наральника, подобное тем, которые известны по нескольким находкам в торфяниках и по изображениям на монетах Пантикапея III–II вв. до н. э.
Есть основания полагать, что система земледелия в лесостепи была переложной. Судя по находкам обуглившихся зерен, отпечаткам на керамике, здесь сеяли в основном пшеницу-двузернянку (полбу), ячмень, в меньшем количестве возделывали мягкую и карликовую пшеницу, гречиху и просо. Кроме зерновых культур были распространены бобовые – горох, чечевица, нут, кормовые бобы. Находки семян яблонь говорят о наличии садоводства. Основной тягловой силой при пахоте служили волы. Охота и рыболовство у земледельцев, как и у кочевников, не имели сколько-нибудь существенного значения в хозяйстве. Они приобретали главенствующее значение только далеко на севере, о котором от этого времени до нас не дошло каких-либо письменных источников.
27
Геродот. Указ. соч. С. 192.
28
Там же. С. 193.
29
Геродот. Указ. соч. С. 193.
30
Там же. С. 191.