Закрой глаза

— Не знаю.

Эван едва заметно кивнул и отстранился. А Лидия продолжила:

— Я не смогу быть прежней. И не хочу.

Он пожал плечами.

— Мы всегда остаемся собой. Но иногда можем такими быть, иногда нет. Зависит от обстоятельств.

Или от людей, которые рядом, подумала Лидия. И дело вовсе не в деньгах или в домах. Хотя иногда все-таки в домах.

Лидия кивнула на рассыпанные на столе карты:

— Мы будем снова тащить карту?

— Нет. Это останется на завтра.

— А сегодня?

— Чем бы ты хотела заняться сегодня, Лидия?

— Уехать отсюда.

— Ты свободна.

Лидия не сразу поняла, что Эван имеет ввиду не только нынешний момент, но вообще. Она могла уйти в любой момент, дело не в деньгах или договорах. Уже давно нет.

Или она не так поняла, и Эван подразумевал конкретно этот момент. Но она покачала головой.

— Я хочу, чтобы ты показал мне место в городе.

— Какое место?

— Свое любимое.

Он как будто задумался. А потом все-таки кивнул. И оставив в покое стол, вышел из комнаты. Эван даже не смотрел, следует ли за ним Лидия. Но как она могла остаться?

Лидия догнала Эвана уже у лестницы. И вместе с ним последовала в гараж, где уселись в ту же машину, в которой ездили в магазин за платьем.

— Какую музыку ты предпочитаешь? — спросил Эван.

— Что-то из классического рока.

Он нажал несколько кнопок на панели, и салон заполнили звуки музыки, как поняла Лидия позже, какого-то радио.

Песни позволяли ехать молча, но Лидия ощущала себя странно неуютно так близко к Эвану и в то же время на установленной дистанции. Причиной которой были отнюдь не сидения машины. Возможно, она бы не находила это странным раньше, но не теперь, когда в ее памяти слишком ярко вставали образы из душа.

И капли влаги на боковом окне ничуть не приглушали воспоминания.

Но дождь закончился — или давал передышку. Что Лидию вполне устраивало. Особенно когда машина остановилась, и она поняла, куда приехала.

Лидия покосилась на Эвана, но он уже заглушал мотор и расстегивал ремень безопасности. Он ничуть не шутил. Они приехали.

Когда Лидия вылезла из машины, она прищурилась от яркого света: место располагалось на открытом пространстве, так что даже густые тучи казались слишком яркими.

— Мы пойдем туда? — уточнила Лидия.

— Конечно.

На этот раз Эван, правда, убедился, что Лидия идет рядом. А она решила ничему не изумляться и шагала вместе с молчаливым спутником.

Точно туда, где серое небо разрезал четкий силуэт колеса обозрения. Откуда доносились запахи сладостей и незамысловатая музыка каруселей.

Небольшой парк аттракционов на окраине города.

В середине дня народу оказалось немного. Эван с Лидией слились с редкими посетителями, сновавшими между цветастым пластиком и лотками, ненавязчиво предлагающими всякую всячину.

— Это — твое любимое место? — уточнила Лидия.

— Да. А ты ожидала стрип-клуб? Или бар?

— Или здание биржи.

Эван тихонько рассмеялся, и Лидия с удивлением поняла, что до этого, оказывается, не слышала его смех.

— Я часто бывал тут с братом, — пояснил Эван. — Подростками и позже, до его… пока он не умер. Потом я приходил один.

Он купил жареных каштанов и, ничуть не смущаясь, продул партию в тире, где мягким мячиком требовалось выбивать игрушки. Проиграл Эван трижды, но Лидия видела, что в уголках его губ притаилась улыбка.

— Попробуешь?

Лидия нерешительно взяла мячик из руки Эвана. На какие-то мгновения кончики ее пальцев царапнули его ладонь. Первые попытки провалились, но потом у Лидии даже стало выходить. Видя ее воодушевление, Эван купил цветастые талончики на еще несколько партий. И красный плюшевый заяц наконец-то перекочевал в руки Лидии.

— Моя победа! — возвестила Лидия. — По-моему, он милый.

— Я не люблю красный цвет.

— А какой нравится?

— Сиреневый.

Лидия покрутила зайца в руках, но он по-прежнему казался ей милым. Хотя действительно уж слишком ярко-красным. Но Лидия не считала это недостатком.

А потом она поймала на себе внимательный взгляд Эвана.

— Почему ты не используешь помаду такого оттенка?

— Тебе же не нравится.

— Мне не нравится заяц. Но помада тебе пойдет.

— Мне некуда так ходить. Не на работу же.

— Помнишь, ты говорила, что не сможешь остаться прежней?

Она помнила, но только тряхнула головой. Не всё сразу. А потом неожиданно призналась:

— Я никогда не бывала в таких парках.

— Совсем?

— Ну, в нашем городке или недалеко ничего подобного не было. А переехав сюда… как-то не до того.

— Как же ты проводишь выходные?

— Моя квартира недалеко от парка. И на работе появились друзья. Хелен всегда знает, у кого проходит вечеринка.

— Ты их любишь? Вечеринки.

— Не очень.

Лидия вспомнила рассказы Марты о вечеринках, которые проводили Колин и Эван в доме. Ей захотелось узнать, а любит ли он сам… но Лидия не спросила. Возможно, любил при жизни брата. Но сейчас точно нет.

Хотя и представить, что любимое место сурового Эвана — парк развлечений, Лидия не могла.

Они гуляли долго. Успели опробовать аттракционы — все, кроме пещеры ужаса, в которую Лидия идти отказалась. Ей вполне хватало мрачного дома, чтобы еще добровольно лезть в темное место, где со стен будут выскакивать пластиковые мертвецы.

Единственное, что Эван старательно обходил стороной — это колесо обозрения, то самое, первым бросающееся в глаза еще со стоянки. Лидия уже почти набралась храбрости, чтобы спросить о причинах, когда Эван сам предложил прокатиться.

Металлическое крепление безопасности защелкнулось, и кабинка, покачиваясь, поползла вверх.

— Ты не боишься высоты? — спросил Эван.

— Если бы боялась, сюда не села.

Но все-таки Лидия ощущала опасения. Этот аттракцион выглядел обманчиво спокойным после других, но конструкция не внушала доверия. Лидии казалось, что колесо обозрения неустойчиво. Слишком шатается кабинка, а ее металл наверняка проржавел еще пару тысячелетий назад.

Сжимая в руках зайца, Лидия вцепилась в металл крепления. Стараясь не думать, что стоит поднять защиту, и она останется в хрупкой кабинке наедине с ветром.

И все же не одна.

— Не бойся, — Эван наклонился к уху Лидии. — Посмотри вокруг.

И тогда Лидия поняла, почему он так долго тянул с колесом обозрения. Ждал сумерек. Когда парк заиграет огнями, засветятся развешанные между деревьями гирлянды, а аттракционы начнут перемигиваться цветными лампочками.

Навязчивая музыка удалялась, оставаясь ближе к земле, а кабинка медленно ползла выше, открывая разгорающиеся огни города.

Лидия так увлеклась зрелищем, что не сразу обратила внимание, как сильно стискивают металл пальцы Эвана. Да и его лицо в полумраке казалось уж слишком бледным.

— Ты сам боишься! — Ахнула Лидия. — Боишься высоты!

Эван только кивнул и прикрыл глаза, не очень-то желая смотреть на вид. Лидии хотелось сказать, что он дурень, и нечего было лезть на колесо обозрения, раз ему не по себе. Но вряд ли Эван сейчас ее бы услышал. Поэтому Лидия только осторожно накрыла его руки своей. Она боялась, что он уберет ладонь, но Эван не двигался. И Лидии даже показалось, он немного расслабился.

А она продолжала любоваться открывающимся видом, вспыхивающими огнями и подступающей ночью.

Эван открыл глаза, когда кабинка приближалась к земле. Он как будто четко ощутил этот момент — или просто знал его. Но расслабился, только когда сделал несколько шагов по земле.

— Давно я этого не делал, — выдохнул он.

— И часто ты катаешься на колесе обозрения, боясь высоты?

— Колин его обожал. Но когда был маленьким, одного его не пускали.

— А сейчас…

— Я подумал, одна ты не пойдешь.

Задрав голову, Лидия хотела заявить, что он не прав, мог сказать, и Лидия покаталась бы в одиночестве. Но не стала. Потому что в одиночку она бы правда не залезла в дребезжащую кабинку. Или перепугалась по дороге наверх.