Страница 7 из 13
– Скажу, нет. Они все там испорченные. Нормальных нет. И отсюда не хочу уезжать.
– Может, подумаешь? – осторожно спросила Назик.
Лаура упрямо тряхнула головой.
– Не о чем думать, мама. Я никогда не выйду замуж за парня из России. А почему ты спрашиваешь?
– Думаю, вдруг из Москвы к тебе…случайно посватаются.
Лаура весело засмеялась.
– Не посватаются. У них своих девушек хватает. Зачем я им нужна? А если даже посватаются – гони их сразу в шею. Мне семья нужна, а не испорченное гнездо. Говорю тебе мама, там ни одного нормального парня нет. Или наркоманы, или каждый день с новой девушкой. У нас в университете одна вышла замуж в Москву. Такое рассказывает, что уши вянут. Потом, к чему вообще все эти разговоры? Мне Эдик нравится. Я за него выйду замуж. Но только в следующем году. Не хочу ни от кого зависеть. Он знает. Ему не нравятся мои планы, но он готов подождать. Я не такая невестка, которая будет сидеть дома, и нянчить детей. У меня с мужем должна быть отдельная семья. Оба будем работать. Так что, лучше поговори с тётей Розой, и всё правильно ей объясни, вместо того, чтобы фантастические сюжеты рисовать в своём воображении.
Лаура ушла, оставив мать в подавленном состоянии.
– Я так мечтала породниться с Рипсиме, – неожиданно призналась она мужу. – Когда Айко приехал, даже сама хотела поговорить с ней. Так он мне понравился.
– А я рад, – с изрядной долей злорадства вставил муж, – мне этот Леван никогда не нравился. Не может нормальный человек тридцать лет хранить цветы, чтоб положить их в гроб тёщи. Не может. У него что-то с головой. А что Рипсиме говорит? Может, от рождения больной?
– И что нам делать? – спросила жена, думая о своём.
Альберт указал глазами на ноутбук.
– Скажи, чтоб не приезжали по этому вопросу. Но сначала узнай причину. Может, ошиблась. Может, люди просто хотят к нам в гости приехать.
Назик осознала, что никакого другого выхода не оставалось. Не стоило им давать надежду. Она знала дочь. И знала, какая она упрямая. В виду всех этих причин, она последовала совету мужа.
Рипсиме быстро ответила на звонок. На экране появилось заплаканное лицо. Она вытирала слёзы уголком платка. Назик хорошо знала эту её привычку.
– Ты что, мужа своего не знаешь?! Он всегда такой. Привыкла бы уже за столько лет к его шуткам, – если Назик и пыталась утешить подругу, то у неё не получилось. Рипсиме слегка склонила голову набок. Назик тут же сообразила в чём тут дело. Она подтянула клавиатуру и вывела в сообщении одно слово «муж», а потом нажала клавишу «enter». В ответ пришло другое сообщение: пусть никто не слышит.
Глубоко заинтригованная Назик сгребла ноутбук, ушла на кухню и затворила за собой дверь. Альберт только и мог, как осуждающе покачать головой.
– Четыре внука уже, а ведёт себя так, как будто ещё замуж не вышла.
– Что? – Назик поставила ноутбук на кухонный стол между газовой плитой и мойкой, потом подтащила табурет и села.
– Знала, что позвонишь и спросишь причину. Родная моя, дорогая…даже не знаю, как тебе сказать… – раздался печальный голос.
Назик облегчённо вздохнула.
– А я уже подумала, что вы Лауру мою сватать собрались для своего Айко.
– Ты правильно подумала!
Назик так и осталась сидеть на табурете.
– В общем, скажу как есть, правду, а потом вместе решим, как их поженить. Хорошо?
– Рипс! Лаура не хочет. Я с ней только что разговаривала.
– Ты про Айко ей говорила?
– Нет. В общем, сказала. Лаура сказала, что никогда не выйдет замуж за парня из России.
– А что ещё она должна сказать?! Бедная моя…
– Рипс! – Назик поневоле начала волноваться.
С той стороны экрана раздался вымученный голос.
– У Лауры отношения с моим сыном. Очень близкие отношения.
– Что ты такое говоришь? – Назик от возмущения даже со стула вскочила. – Моя дочь не такая девушка.
– Я знаю, Наз. Но мой сын такой. Обманул твою дочь. В любви признался. Кольцо подарил. Обещал, что женится. Ты же знаешь, какой Айко красивый?! Ни одна девушка не может устоять. И Лаура не устояла. Во всём Айко виноват. Влюбил её в себя, а потом…ну ты понимаешь…
Назик без сил опустилась на стул и вытерла тыльной стороной ладони холодный пот со лба.
– Тебе Айко рассказал?
– Нет! Лаура ему письмо написала, а мы случайно прочитали. Бедная ждёт его, умоляет, чтоб приехал…и вам боится рассказать, что случилось…любит, очень любит…так прямо и пишет…а он…целый год не отвечает…добился своего, уехал и бросил её…
Рипсиме заплакала. Назик тоже заплакала. Оба сидели перед экраном и плакали. Но горе горем, а положение как-то следовало исправлять.
– Хотим приехать и вместе решить, как наших детей поженить. Пусть они сами тоже поговорят…там. А мы поговорим отдельно. Надо их поженить, Наз! Твоя дочь может быть на него обижена. Мой сын может передумать. На него надеется нельзя. Поэтому, возьмём всё в свои руки. Хорошо?
– Хорошо. Спасибо тебе дорогая моя, что не забываешь мою Лауру. А письмо можешь мне прислать? Хочу почитать.
– Открой её Одноклассники и посмотри в сообщениях. Она позавчера его отправила. А потом поговори с Альбертом. Не надо звонить Лауре. Пусть пока ничего не знает.
– Хорошо. Сами всё решим. Если до сих пор молчит, значит и потом ничего не скажет. Я её хорошо знаю, – как ни странно Назик не обратила внимания ни на странное слово «там», ни на слово «звонить». Хотя следовало. Но она была далеко от того, чтобы замечать мелкие оговорки в такой тяжёлый час.
И оттого сделала то, что просто обязана была сделать: открыла холодильник, взяла оттуда кусок овечьего сыра, завернула его в пакет и понесла в комнату дочери.
Лаура смотрела сериал по интернету, когда вошла мать. Она заметила, что та чем-то расстроена, и сразу начала задавать вопросы.
– Светочка сыр попросила срочно принести. Отнеси, пожалуйста.
Светочка доводилось женой старшего сына Аршака.
– Сейчас? – с недовольством спросила Лаура. – А до утра что, не потерпит?
– Сейчас надо. Срочно. Ей захотелось. Ты ведь знаешь, она ждёт ребёнка.
– Нет. Не знаю. Она сама тебе сказала?
– Ты отнесёшь или мне пойти?
– Отнесу! Отнесу! – Лаура поставила проигрыватель на паузу, забрала сыр и ушла. Мать пошла вслед за ней. Как только Лаура вышла из калитки, она побежала обратно и пронеслась мимо мужа с такой скоростью, что он аж рот разинул от удивления.
Назик села в кресло дочери и открыла новую вкладку в браузере. Самый узнаваемый значок стоял во втором ряду справа. У неё он стоял самым первым, поэтому она не сразу его нашла. А как нашла, нажала. Открылась страница Лауры. Она почти не глядя нажала нужную кнопку и стала просматривать отправленные сообщения. Долго смотреть не пришлось. Оно стояло первым в верхней части. Назик развернула сообщение.
Альберт наливал себе чай на кухне, когда вбежала жена, схватила его за руку, да так, что он едва кипяток не пролил себе на руку, а потом потащила в комнату Лауры. Там она посадила в кресле и сказала:
– Читай, что пишет твоя дочь сыну Рипсиме!
Альберт был растерян, но только до того момента, пока не прочитал сообщение.
– Я убью Левана! – мрачно процедил он сквозь зубы.
– Не убьёшь! – ответила жена. – Рипсиме мне всё рассказала. Они хотят приехать, сосватать нашу Лауру для Айко. Просили пока ничего ей не говорить. Сказала, приедем, решим вместе, как поженить наших детей.
– Так сказала?
– Да. Так сказала. Они переживают больше нас. А что мы? Для нас главное счастье Лауры. Она так его любит, и боится нам сказать после того, что сделала.
– Мы что, звери?! Рассказала бы, помогли.
– Вот мы и поможем. Пусть приедут. Сядем, поговорим спокойно. Потом позовём их, и всё скажем. Хорошо, Альберт джан?
Тот не сразу ответил.
– Хорошо. Но мне этот Леван никогда не нравился.
А Лаура, тем временем, стучала в дом брата. Дверь ей открыла Света. Увидев золовку, она обрадовалась.