Страница 6 из 9
Глава III
Межвоенный период: время экспериментов
Осенью 1918 года весь мир праздновал окончание Первой мировой войны, но одному из основных действующих лиц этой бойни было совсем не до веселья. Всего за несколько лет до этого французский генерал Жан-Батист Этьен первым предложил использовать танки для преодоления окопов и траншей. Однако к концу войны он уже считался стариком со устоявшимися и устаревшими взглядами, которые шли вразрез с позицией военного руководства Франции. И именно по этой причине оно не слишком прислушивалось к мнению генерала.
Лишь немногие страны обладали промышленностью и ресурсами, необходимыми для разработки и постройки танков. И всё же Франция и Великобритания, считавшиеся лидерами мирового танкостроения во время Первой мировой и сразу после неё, вскоре утратили свои позиции, уступив их СССР и Германии.
Несмотря на очевидный успех танков, были и те, кто не считал их оружием будущего. Мало кто знает, но практически все французские танки после пышных празднований победы и парадов в её честь отправились на металлолом. Но генерал Этьен был уверен, что танки нужны для сдерживания Германии даже больше, чем раньше.
Сегодня трудно понять, почему внедрение танков встретило такое сопротивление со стороны руководства военных ведомств многих стран. Частично это объясняется тем, что танкостроение того времени во многом зависело от автомобильной промышленности, находившейся на ранней стадии развития. Даже в начале 30-х годов танки по праву считались ненадёжными: плохая трансмиссия, слабые двигатели и недолговечные гусеницы не устраивали военных. Командиры не желали получать в своё распоряжение танковые батальоны, которые теряли большинство машин, не успев добраться до фронта. Однако автопромышленность развивалась очень динамично, и вскоре ситуация изменилась.
Французское и британское правительства, как показала история, напрасно не обращали внимания на сомнения генерала Этьена и многих других ветеранов Первой мировой войны. Им казалось, что подписанное соглашение о мире сделало немцев не способными начать новую мировую войну. Они настаивали на том, что Германия должна радикально сократить численность армии и полностью отказаться от современных вооружений, включая танки. Германское правительство было вынуждено принять все условия Версальского договора. Однако многие немецкие солдаты жаждали реванша. Одним из них был молодой лейтенант Гейнц Гудериан.
К концу Первой мировой войны ему было всего 30 лет, однако он уже был опытным офицером и служил в Генеральном штабе немецкой армии. Он понимал, что Версальский договор оставляет страну со слабой армией. Но ещё хуже было то, что он накладывал запрет на любое современное вооружение.
Гейнц Гудериан происходил из династии прусских офицеров. Но и это ещё не всё. Считается, что он был яростным фанатиком современного оружия. Более того, после окончания войны Гудериан хотел изучать танки, но все 20 немецких танков A7V были отправлены на свалку. Молодой офицер не сдавался и начал изучать все книги о танках, какие только мог найти.
Немногие в то время продолжали интересоваться танками, поэтому вскоре немец стал авторитетным экспертом в этом вопросе. И это несмотря на то, что в танке он на тот момент ни разу не сидел.
Изучение танков Гудерианом оправдало себя. Он был принят в обедневшую преподавательскими кадрами военную академию, где стал обучать курсантов танковой стратегии. Именно тогда армия Германии сделала первый шажок в сторону невыполнения условий Версальского договора. Реальные танки были запрещены, но Гудериан использовал модели из листового металла, построенные из обычных автомобилей. С их помощью немецкие солдаты изучали основы танковых боёв без самих танков, совершенно не нарушая соглашения.
Гейнц Гудериан, родоначальник танкостроения в Германии
Гудериан понимал, что достигнуть большего с моделями из листового металла не получится. Вскоре он узнал, что командование Вооружённых сил Германии приняло решение и дальше игнорировать Версальский договор. Военные обратились к промышленным гигантам – Daimler, Krupp и Rheinmetall – с идеей разработки новых танков под видом «тракторов».
Так начала осуществляться мечта Гудериана о создании танковой армии. Однако ему приходилось соблюдать осторожность, помня об условиях Версальского договора.
Командованию требовалось место, чтобы испытать новые танки. И Вооружённые силы Германии обратились за помощью к СССР. Это кажется странным, поскольку Россия была врагом Германии во время Первой мировой войны. Но Россия, подписавшая Брестский мир с немцами, была уже совсем другой страной, имевшей к тому же свои танковые войска. Мало кто знает, что Франция и Великобритания отправили в охваченную пожаром Гражданской войны страну танки, чтобы сокрушить большевиков, но многие боевые машины были захвачены Красной армией.
По данным ряда исследователей, к 1928 году у СССР было около 200 танков. Первые советские танки французского производства даже получили имена. Например, на базе танков Renault был построен первый полноценный советский танк, который получил имя «Борец за свободу товарищ Ленин». Но после победы революции из Советской России в массовом порядке уезжали военные инженеры, и у страны не было денег на строительство современных танков. Правительство Веймарской республики предложило СССР альтернативу: немецкие ноу-хау в танкостроении в обмен на полигон для проверки собственных танков.
«Борец за свободу товарищ Ленин», первый полноценный танк, запущенный в серийное производство в России, 1920 год
От Казани до Берлина – более двух с половиной тысяч километров. В декабре 1926 года старые казармы Каргопольского полка превратились в огромную стройплощадку. Строительство оплачивала Германия. Проект назвали «Кама». Именно здесь советские и немецкие солдаты вместе учились воевать на танках, а инженеры обеих стран работали над новейшими моделями этих боевых машин. Для конспирации весь персонал носил советскую военную форму. В мае 1929 года первые танки прибыли из Германии на «Каму». Но они всё ещё проходили по документам как «тракторы».
Немцы получали возможность совершенствовать свою боевую технику, созданную на ведущих немецких фирмах, таких как «Крупп». «Даймлер-Бенц», «Рейн металл». Советский Союз получал возможность подготовки специалистов по военному делу, поскольку Германию можно назвать родоначальницей современных методов войны с использованием танков. Советские инженеры изучили немецкие машины и пришли к выводу, что они слишком медлительны и сложны. В СССР началась разработка более быстрых и простых танков.
Одной из важнейших тенденций танкостроения межвоенного периода стало изменение способов производства танков. Считается, что французы первыми начали экспериментировать с литыми турелями, а затем и корпусами. Впоследствии использование литья при постройке танков широко распространилось в СССР и Германии. Новый метод делал производство быстрее и повышал качество продукции.
Заклёпки и болтовые соединения, уязвимые для вражеского огня, постепенно вытеснила сварка. И здесь Советский Союз и Германия вновь были впереди – в Японии, Италии и Великобритании болты и заклёпки были в ходу до конца войны.
В то время в мире строились танки разных размеров, однако основной упор, как правило, делался на легкие танки. Они имели низкий профиль и компактный корпус, что затрудняло их поражение и было очень кстати при слабом бронировании. Орудия в большинстве случаев устанавливались во вращающейся башне – такая конструкция была признана наиболее удачной.
Гейнц Гудериан, уже ставший к тому времени подполковником рейхсвера, приехал на «Каму» в 1932 году. Он тоже заметил, что немецкие танки слишком медлительны. Промышленникам Германии было поручено разработать нечто совершенно новое. PzKpfw I («Панцеркампфваген I») должен был быть быстрее и манёвреннее любого предыдущего танка. Чтобы достичь этого, он должен был быть лёгким и иметь от 6 до 13 миллиметров брони. Это примерно такое же бронирование, как у танков Первой мировой войны.