Лекарство от любви

Миранду не пугала потеря источника дохода: она и ее почивший муж славно поработали за свою жизнь, да и сын не оставит без помощи в случае чего. Но скандал в психотерапевтическом сообществе, потеря друзей, клиентов, презрение коллег — вот что было действительно страшно.

Постукивая ногтем по столешнице в ожидании женщины, которая записалась на прием два дня назад, Миранда размышляла над своим положением. К тому времени, как в дверь постучали, она решила, что не станет бросать тех одаренных клиентов, что у нее уже есть, но вышвырнет за порог любого другого мутанта.

На пороге стояла красивая молодая блондинка в синем офисном костюме, ухоженная и изящная. Она вежливо улыбнулась, когда Миранда поприветствовала ее и пропустила в кабинет.

— Вы не представились по телефону, — устраиваясь в кресле напротив клиентки, напомнила миссис Аддамс. — Я могу узнать ваше имя?

— Это совершенно ни к чему, Миранда. Я пришла сюда из-за своего сына. Я знаю, что он был здесь.

Миранда нахмурилась. Ребенок? Но дети не приходят сами, их приводят родители, и если отец мальчика приводил его сюда, то не проще ли связаться с ним? Отношения между родителями, конечно, бывают разными, но утаивать информацию о здоровье ребенка не всякий станет.

— Как я могу вам помочь, если не знаю ни его, ни вашего имени? За месяц через меня проходят десятки детей.

Сначала миссис Аддамс показалось, что ее наконец-то настигли первые признаки катаракты – фигура женщины перед глазами начала быстро темнеть и меняться. Затем она подумала, что у нее галлюцинации. И только когда превращение завершилось, и Миранда встретилась взглядом со знакомым сиянием золотистых глаз, доктор с облегчением констатировала, что с ее психикой все в полном порядке.

— Кхм, — она прочистила горло, в этот раз ей удалось достойно пережить такой сюрприз, в отличие от того, когда Курт Вагнер внезапно возник перед ней в облаке серы. — Да, конечно же, я помню вашего сына. Но мне все еще нужно ваше имя.

Женщина с огненно-рыжими волосами и кожей цвета полуночи сузила золотистые глаза, вздохнула и достала откуда-то из складок белоснежной одежды пистолет с глушителем.

— У меня не так много времени, Миранда. Просто отдай мне запись сеанса и мы расстанемся, довольные друг другом.

Вот это поворот! Определенно, вышвырнуть эту женщину за дверь будет несколько проблематично.

Миссис Аддамс глубоко вдохнула и выдохнула, чувствуя, как сердце в панике бьется о ребра. То, что просит мать Курта Вагнера — неприемлемо с точки зрения врачебной этики, поскольку парень явно совершеннолетний, и его родители не имеют права на медицинскую информацию о нем, если он предварительно не подписал разрешение. А он его не подписывал. Он вообще ни разу не упомянул свою мать! Он говорил только о приемном отце, и миссис Аддамс подумала, что Курт просто сирота.

Миранда сделала еще один вдох и выдох, чувствуя, как вместо страха внутри поднимается гнев.

— На прошлой неделе мне исполнилось пятьдесят шесть, — медленно проговорила миссис Аддамс, — и я плотно сижу на инсулине. Смерть и так стоит надо мной в ожидании своего часа, мне абсолютно все равно, убьет меня свинец или сахар.

— Хорошая попытка, мадам, но у вас лоб блестит. Ваш инстинкт самосохранения вопит о том, что нужно подчиниться, и я предлагаю прислушаться к нему, пока не поздно. Я убивала людей на всех континентах тысячами разных способов, спустить курок – самый простой из них.

Нет, ну что ему стоило начать встречу со слов: «Здравствуйте, меня зовут Курт Вагнер и моя мать – профессиональная убийца». Это бы сразу многое объяснило!

Миранда медленно потянулась к своей сумке, достала плеер и извлекла из него флэш-карту. Кроме сеанса Курта там была еще парочка записей с детьми, но едва ли можно использовать против них артикуляционные упражнения, так что об утечке этой личной информации можно не волноваться. Как только флэшка оказалась в темной руке несостоявшейся клиентки, та встала с кресла и приняла облик низкорослой азиатки в свободном шелковом платье до пят. Женщина хмыкнула и направилась к выходу, но как только она взялась за ручку, Миранда сделала последнюю попытку.

— Вы ничего не поймете, — сказала она. — Даже я многое, о чем мы с ним говорили, понимаю только сейчас, когда уже видела вас и дуло вашего пистолета.

Маленькая азиатка остановилась и повернула голову, в ее черных глазах отразилась решимость, не предвещающая ничего хорошего. Миранда с трудом сглотнула и добавила:

— Я еще подумала: сын священника, всем сердцем преданный христианским идеалам и в то же время мечтающий ходить по морям под черным флагом, грабить корабли и похищать красавиц – это как-то не сходится. Но все сходится, если его мать – Элизабет Свон.

Дверь закрылась бесшумно, не было слышно и удаляющихся шагов. Элизабет явно была профессионалом в своем деле. Миранда бессильно откинулась на кресло — она сделала все, что могла. Независимо от того, вернется эта женщина или нет, придется рассказать Курту Вагнеру о ее визите, и о том, что его секреты больше не секреты.

========== Уилл Тернер мл. ==========

— Ты что-то забыла, Люси? — Миранда подняла глаза от своих отчетов, когда щуплая девочка-подросток вошла в кабинет и осторожно закрыла за собой дверь. Ее сеанс закончился полчаса назад, миссис Аддамс не могла предположить, зачем ей возвращаться. Люси с не свойственной ей уверенностью села в кресло и, достав из кармана сто долларов и флэш-карту, произнесла:

— Меня зовут Рейвен. И здесь нет ни слова обо мне.

Миранда закатила глаза и, встав из-за стола, направилась к креслу напротив клиентки.

— Как я и предполагала, вы ничего не поняли. Здесь практически все о вас.

— Он не упомянул меня ни разу.

— То-то и оно. Почему вам так важно, чтобы вас ненавидели, Рейвен?

— Я разыскиваюсь в пятидесяти с лишним странах, давно не веду подсчет людей, которых убила, и уже не говорю о том, что моя истинная внешность не располагает к доверительным беседам. Может, я и не хочу, чтобы меня ненавидели, но разве от людей можно ожидать чего-то другого?

— Двести долларов, мэм, и мы обсудим это. Еще раз.

— Двести?

— Вы не заплатили за прошлый сеанс. И подайте мне карту, будьте добры, посвятим некоторое время тому, чтобы освежить мою память. Клиентов становится все больше, а я по-прежнему одна.

***

— Ich bitte um Verzeihung, я не хотел вас напугать.

— Все в порядке. Я не религиозна, я сообразила, что передо мной мутант, а не посланец из ада. Хотя, в свете последних событий не удивлюсь, если и там кому-то срочно понадобится психотерапия.

Звон стекла, звук льющейся воды.

— Благодарю вас. Это была шутка, мистер Вагнер. Я не верю в существование ада, чистилища, рая и прочих накопительных пунктов мироздания.

— Напрасно, Frau Addams. Лучше пива, чем в Раю, я не пробовал.

— Что?

— Что?

Продолжительная неловкая пауза.

— Nun… когда Циклоп и Логан кидаются друг на друга, Ксавье обычно тянет за свой поводок, а Эмма — за свой. Но вчера Ксавье куда-то отлучился, Эммы нет уже несколько дней и… В общем, они так орали, что перебудили весь особняк. И, знаете что? Они так и не подрались! Но оба так часто упоминали вас, что я решил «Diese Frau стоит того, чтобы свести знакомство».

— О, Господи, теперь в курсе весь особняк…

— Вы только что сказали, что не религиозны.

— Устойчивое выражение. Просто для справки: сколько учеников в Академии Ксавье?

— Никогда не задумывался. Ну, человек сто, сто пятьдесят, не больше… Может, еще воды?

— Да, пожалуйста. Итак, мистер Вагнер, что привело вас ко мне, кроме любопытства?

— Кризис среднего возраста.

— Не смешно, молодой человек.

— Вы только что перепугались до полусмерти, когда увидели меня. Так сложно догадаться, что у меня за проблемы?

Негромкий стук стекла о дерево поставил точку в прелюдии. Миранда окончательно пришла в себя.

— Я бы предположила, что твоя внешность — главная проблема, если бы ты не ткнул только что меня в нее носом. Кроме того, ты узнал мой адрес, мог найти и телефон. Ты мог позвонить мне и предупредить о своей внешности, чтобы не вызвать шока, ведь ты несомненно в курсе о том, какое впечатление производишь на обывателей. Но ты предпочел появиться без предупреждения в облаке серы посреди моего кабинета. Ты хотел напугать меня, Курт. И у тебя получилось. Вопрос в том, зачем тебе это нужно.