За бортом

— Залезь к нему в голову, достань рецепт, а затем заставь позабыть том, что он когда-либо над ним работал, — веско проговорила Гермиона. — Ты уже делал так.

Гарри покачал головой.

— Это невозможно.

— Почему? — спросил Драко, для которого аналогия тоже оказалась достаточно очевидна.

— Потому что я не единственный легилимент в стране.

Настала очередь Гермионы нервно посмеиваться:

— Человек, одаренный в зельеварении и легилименции одновременно?

Драко громко фыркнул. Гарри криво усмехнулся, достал из пачки еще сигарету и, похлопывая себя по карманам в поисках зажигалки, заговорил:

— Я получил его в наследство вместе с креслом главы аврората, прямым телефоном премьер-министра Великобритании и никотиновой зависимостью. Это… — он затянулся, — особенный человек для особенных поручений. Я могу убить его, но не могу с ним договориться.

— Может, мне попробовать? — Драко встал с кресла и подошел к Поттеру, но только для того, чтобы в очередной раз убедиться, что вблизи он выглядит еще паршивее, чем издалека.

— Нет, — отрезал Гарри, темные круги под глазами очарования ему не добавляли.

— Десять лет в дипломатическом корпусе, Поттер.

— Ты не понимаешь…

Гермиона закатила глаза. Если Гарри не хочет, чтобы они помогли ему, зачем открыл камин, когда они попросили об этом? Просто попрощаться перед долгим отпуском в Азкабане? Он далеко не настолько сентиментален.

— Перед тобой два человека, на которых завязана вся идеологическая полемика в стране, а ты отворачиваешься от помощи, — повысив голос, проговорила она. — Мы можем договориться с кем угодно. Даже друг с другом.

— О, да, — невесело усмехнулся аврор Поттер и направился к своему столу. — Я в курсе, как у вас это получается. И нет, с ним такое не пройдет.

Драко сложил руки на груди, на этот раз он не поведется на такую дешевую провокацию. Гермиона молча стояла с ним рядом. Пауза опасно затягивалась.

— Я не хочу впутывать вас в это, неужели непонятно? — наконец выдохнул Гарри. — Если моя карьера закончится прямо сейчас, я хочу, чтобы в министерстве остались хотя бы вы двое! Но если вы сунете нос в секреты правительства, да еще и оба одновременно, назад пути уже не будет. Цена за пропуск в Отдел Тайн — ваша частная жизнь. Как только вы переступите порог, нигде и никогда больше не будете в безопасности.

Гермионе нестерпимо захотелось ударить себя ладонью по лбу. А еще лучше — ударить Гарри. Это так он понял ее слова о том, что она не хочет, чтобы ее использовали втемную? Теперь это: «Я не позволю тебе помочь мне, даже если ты захочешь!»

— Боже, Гарри, мы с тобой ограбили Гринготтс, сражались с Пожирателями Смерти, победили величайшего Темного Мага современности. Где расписаться?

Поттер улыбнулся почти смущенно и кивнул, а затем повернулся к Малфою.

— А ты? Действительно хочешь узнать, как глубока кроличья нора?

— Продолжая ряд маггловских эвфемизмов, — с усмешкой проговорил Драко, — задница, в которой ты сейчас находишься, в любом случае глубже, Поттер.

— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но ты прав.

***

Прогулка по коридорам Министерства Магии оказалась неожиданно долгой и изнурительной. Должно быть, Гарри специально выбирал безлюдные коридоры, сейчас он был персоной нон грата на собственной территории, и встречать кого бы то ни было на своем пути не хотел. Гермиона и не подозревала, что в дополнение к лифтам министерства, существуют еще и лестницы, но в этот день запомнила их очень хорошо — они были такими длинными, что путешествие по ним напоминало спуск в преисподнюю. Чрезвычайно травмоопасные, но зато самодвижущиеся лестницы Хогвартса казались прекрасным и недоступным благом магической цивилизации.

— Мы идем уже сорок минут, — окончательно потеряв терпение, проворчал Драко.

— Можешь вернуться и поехать на лифте, — равнодушно ответил Гарри, и они снова погрузились в молчание, нарушаемое лишь звуком шагов, гулко отдающихся от стен.

Когда движение сквозь тьму стало напоминать один из тех кошмаров, что заканчиваются только под утро, оставляя ужасное послевкусие тягостной безысходности, Гарри вдруг остановился. Прямо посреди лестницы, которая ничем не отличалась от сотен прочих, он протянул руку к стене и, повинуясь легкому нажатию, в сторону отъехала каменная плита. В глаза ударил ослепительный свет.

— Я не помню этой комнаты, — стоя посреди бесконечного белого пространства, проговорила Гермиона.

— Здесь многое изменилось с тех пор, как отдел разнесла группа пятикурсников, — усмехнулся Гарри и указательным пальцем подоткнул очки поближе к переносице.

Ослепительный свет вспыхнул и погас, оставив их в полной тьме. Только через несколько секунд на стенах аспидно-черного камня зажглись светильники.

— Полный снимок вашей памяти, — поправляя очки, объяснил Гарри. — Отдел Тайн хранит ваши секреты до тех пор, пока вы храните его. Мне правда жаль, но я предупреждал.

Драко тихо выругался. Тщательно оберегаемые многими поколениями Малфоев тайны теперь хранятся в картотеке невыразимцев. Превосходно!

— Надеюсь, оно того стоило.

— Хм-м, — неопределенно протянул Гарри, закуривая очередную сигарету. — Не уверен, что вы готовы к тому, что сейчас увидите. Я так точно не был готов.

За следующей дверью оказался простой коридор, с такими же серыми стенами, как и все прочие в Министерстве Магии. Гермиона даже заподозрила, что Гарри их разыгрывает, она запомнила этот отдел куда более пугающим местом. Остановившись у ничем не примечательной двери, Гарри постучал. Через некоторое время дверь открылась сама и они оказались в просторном помещении, похожем скорее на медицинскую лабораторию, чем на пристанище волшебника.

Гарри без колебаний прошел в следующее помещение, где посреди стерильной белизны на простом стуле полулежало безвольное тело человека лет сорока, а над ним с пипеткой Мора склонился пожилой мужчина, половину лица которого скрывал респиратор. Его волосы, черные с проседью, были забраны в хвост, черные глаза неотрывно следили за зрачками пациента.

Заметив Гарри и его спутников, мужчина поморщился и снял респиратор.

— Я тысячу раз просил вас не курить в моей лаборатории, Поттер, — тихо, но веско проговорил он. Гарри затянулся с особым наслаждением.

— Как?! — раздался полный непонимания крик Драко.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри, наблюдая за тем, как Снейп осторожно ставит пипетку в подставку на столе. — Хочешь, спроси его самого.

— Как?! — повторил Драко, на этот раз обращаясь к человеку, которого весь мир считал мертвым уже более десяти лет.

— С какой стати мне вам рассказывать? — Северус поднял бровь ровно также, как делал это сотни раз на уроках, когда хотел показать насколько глупыми считает вопросы своих учеников. Драко закрыл лицо руками и простонал что-то похожее на «Люциуса мне было мало…».

Гермиона была далеко не так шокирована. В отличие от Драко, который считал, что скорее Поттер найдет другого зельевара-легилимента, чем Снейп восстанет из мертвых, она распределила вероятности ровно наоборот.

— Что было в пипетке? — спросила она, указывая глазами на человека на стуле, руки которого безвольно свисали до самого пола.

— Вода, — невозмутимо ответил Снейп.

Гермиона чуть толкнула носком туфли свободно болтающуюся руку мужчины. Тот ожидаемо не отреагировал.

— Вода? — переспросила она.

— Вода, — подтвердил Снейп. — И немного ЛСД.

— Очаровательно, — прорычала она, покосившись на Гарри. — Пытки в министерстве магии. Добро пожаловать в средние века.

— Пытки? — Северус медленно снял длинные резиновые перчатки и положил их на стол. — Уверяю вас, миссис Грейнджер, этот человек сейчас испытывает такой экстаз, какой вам и не снился.

— Хотите сказать, он согласился на это добровольно? — хмыкнула она.

— Он добровольно сдал журналистам мистера Поттера и двенадцать хорошо обученных оборотней, — проговорил Снейп и обнажил ряд ровных зубов. — Поверьте, я — это лучшее, что могло с ним случиться.