Страница 47 из 126
Поистине героическим трудом всего нашего многонационального народа уже в 1948 году в стране был достигнут довоенный уровень промышленного производства. Труднейшая народнохозяйственная задача возрождения социалистической индустрии была решена. Решена в два с половиной года, без помощи извне. Это была огромная победа, в которой был вклад и молодого поколения, комсомола.
28 октября 1948 года за выдающиеся заслуги перед Родиной в деле коммунистического воспитания советской молодежи и активное участие в социалистическом строительстве, в связи с 30-летием со дня основания ВЛКСМ Президиум Верховного Совета СССР наградил комсомол орденом Ленина. Была награждена орденами и медалями большая группа молодежи, комсомольских работников. Награжден был и я — орденом Трудового Красного Знамени.
К этой радости добавилась еще одна, большая: в день 30-летия ВЛКСМ, 29 октября 1948 года, родился наш первый сын — Александр. Поздравления пришли из многих мест страны, куда разбросала жизнь моих друзей.
Хотелось трудиться лучше и лучше. В республиканской комсомольской организации развернулась подготовка к XI съезду ВЛКСМ, который открылся 29 марта 1949 года в Москве в Большом Кремлевском дворце. Наша молдавская делегация была небольшой — девять человек. Сидели мы близко от Президиума съезда и могли хорошо видеть всех тогдашних членов Политбюро ЦК ВКП(б). Кроме Сталина. Мы все, делегаты, его ждали. Верили, что он обязательно придет. Ведь это был первый съезд после окончания Великой Отечественной. Он не мог не знать, что среди делегатов много тех, кто шел на врага с его именем на устах. Но Сталин не пришел. «Поступил он, — думал я, — плохо». Стареющий вождь пренебрег юностью, что было горько и обидно.
Потом, спустя много лет, уже после XX съезда КПСС, я мысленно возвращался к тому, почему же на XI съезде ВЛКСМ Сталин не появился перед делегатами. Он не хотел, наверное, показать свою физическую немощь, а желал остаться таким, каким он выглядел на бесчисленных портретах — сильным, спокойным, уверенным, не меняющимся, как боги…
В залах Большого Кремлевского дворца, в его гостиных, царских покоях господствовало мое поколение. Его представителей, молодых людей, прошедших огонь войны и невзгоды тыла, было большинство. Сверкали Золотые Звезды Героев Советского Союза, боевые и трудовые ордена и медали.
Съезд заслушал и обсудил отчетные доклады ЦК ВЛКСМ и Центральной ревизионной комиссии, доклады о работе комсомола в школе и об изменениях в уставе ВЛКСМ. В отчетном докладе Центрального комитета, с которым выступил первый секретарь ЦК ВЛКСМ Н.А. Михайлов, отмечался большой вклад комсомола в развитие социалистической промышленности, укрепление колхозного строя, повышение обороноспособности страны накануне войны.
Докладывал он о героическом подвиге советской молодежи на фронтах Великой Отечественной войны и в тылу, говорил о вкладе Ленинского комсомола в восстановление и дальнейший подъем народного хозяйства страны. ВЛКСМ за прошедшие годы численно вырос, идейно и организационно окреп.
В коллективной дискуссии XI съезд ВЛКСМ определил главные направления деятельности комсомольских организаций и потребовал повысить уровень организационно-политической работы во всех звеньях комсомола.
В своей практической работе по выполнению решений XI съезда ВЛКСМ мы в Молдавской комсомольской организации сделали упор на оказание помощи первичным комсомольским организациям в развитии их инициативы и самодеятельности на основе учета здоровых интересов и пожеланий комсомольцев, юношей и девушек.
Трудно сейчас восстановить по памяти, в каких местах республики я не побывал. Наверное, побывал везде. И не по одному разу. Приятно было замечать, что меня встречают на заводах, в колхозах и совхозах как своего хорошего знакомого, с которым можно поболтать, пошутить, посоветоваться, поделиться тем, что наболело, что огорчает или не получается в работе, и по-товарищески разделить радость успехов.
Так шел месяц за месяцем, год за годом. В апреле 1950 года меня отозвали на работу в ЦК ВЛКСМ в качестве заместителя заведующего отделом комсомольских органов, которым руководил секретарь ЦК Александр Николаевич Шелепин.
Проводить меня в Москву пришли на вокзал посланцы комсомолии Молдавии: многих райкомов, горкомов и Цекомола республики. Было многолюдно, весело и немного грустно. Для меня закончился еще один жизненный этап.
Молдавский этап укрепил во мне веру в мои возможности работать с людьми. По глубокому моему убеждению, это главное качество для каждого, кто хочет посвятить свою жизнь общественно-государственной практике. Без этого качества, без любви к людям лучше своевременно отойти от деятельности на этом, может быть, наитруднейшем поприще.
Работа в Молдавии побудила меня глубже задуматься над самой сущностью молодежного движения. Я знал произведения Маркса, Энгельса, Ленина, в которых в той или иной мере, прямо или косвенно рассматривалась эта проблема. Внимательно вникал я и в то, что содержалось на этот счет в работах Сталина. Нередко перечитывал соответствующие постановления съездов, пленумов ЦК ВКП(б). И все-таки, сопоставляя содержащиеся в них размышления, выводы, положения с живой, обыденной практикой комсомольских организаций и особенно их руководящих органов (и чем выше, тем в большей мере), я не находил ответа, как мне казалось, на главный вопрос: что же все-таки лежит в основе жизнедеятельности коммунистических союзов молодежи?
В самом деле, перед войной в комсомольских организациях было больше демократичности, больше воздуха для самостоятельности ее членов. Война потребовала значительно большей централизации во всех звеньях комсомола (да и других партийных, общественных организаций, не говоря уже о государственных органах), что вызывалось объективными условиями и было вполне объяснимо. Казалось бы, что с переходом в мирное время, так сказать, в нормальную обстановку общественного бытия, свежий воздух комсомольской демократии вольется в молодые души и побудит их к творческим исканиям, к самостоятельным действиям, к конкретным новым делам, обновляющим жизнь всего комсомола, а стало быть, и страны.
Однако централизм, указания сверху теснили демократические самодеятельные начала во всех звеньях комсомола и особенно в первичных организациях. Нередко, а кое-где и частенько на комсомольских собраниях обсуждалось не то, что волнует юношей и девушек, а то, что рекомендовано сверху. К тому же усиливалась роль аппарата (получающих зарплату работников), а вместе с этим развивался процесс бюрократизации, неизбежный спутник отчуждения членов комсомола от своей организации. Маленькие вожди копировали больших.
Возникал один и, может быть, главный вопрос: как сделать, чтобы союз молодежи сверху донизу служил бы юношам и девушкам, а не молодежь служила союзу? Кто ради кого существует?
Ответ на этот вопрос я буду искать. Я понимал, что он не может быть однозначным, тем более его поиск представлял еще больший политико-практический смысл. Мое поколение уже стояло во главе многих комсомольских организаций республик, краев и областей. От глубокого и ясного понимания сущности юношеского коммунистического движения на современном этапе и в обозримом ближайшем будущем зависит многое в путях развития страны и государства. Ведь все вожаки молодежи были и членами ВЛКСМ, и членами ВКП(б) одновременно, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это означало прежде всего то, что наше поколение было востребовано жизнью к действиям…
В Москве в Цекомоле я встретил многих своих старых товарищей: Николая Любомирова, Гошу Асояна, Сашу Львова, Нину Осокину, Аду Айвозян и других. Познакомился и подружился с теми, кто недавно пришел в молодежный штаб. Среди них были бывший первый секретарь Оренбургского обкома комсомола фронтовик, мой одногодок Иван Бурмистров, который тоже, как и я, был утвержден замом у Александра Шелепина, первым же замом являлся Отар Гоцеридзе. Вот эта наша троица и вела организационную и кадровую работу под руководством Секретариата и Бюро ЦК ВЛКСМ.