Страница 12 из 23
Я люблю скрипачей
Но с футлярами людидлиннорукие бродят по городу.Чуть шершавят асфальт,чуть полощут прически свои,высоко по-верблюжьипроносят глазастые головы,и в глазах и в футлярахчто-то нужное мне затаив.Я люблю скрипачей,этих очень естественных снобов,за магичность футляровв ладонях с путями фаланг,за рассеянный взгляд,доводящий меня до озноба,ощущенья школярства,постигшего слово «талант».Я устал от гитар,мне кивают всегда пианисты,не смутят меня монстры —контрабас и фагот, и гобой…Ну а эти, ужельв каждом и Мендельсоны и Листы,или каждый, как Ойстрах,носит в сердце вселенскую боль?Я ведь знаю, что естьи вторые, и пятые скрипки.есть смычки в кабаках…А вот встречу и стану не свой.И мне страшно прочестьна глазах снисхожденья улыбкув тот момент, когда в нервахскрипача проскрипит канифоль.Не желая поддатьсяповелению этого скрипа,я протиснусь во взгляд,прогорланю: «А ты кто такой?!»И тогда из футляравыйдет грустная девочка – скрипка.Он забудет меня,я совсем потеряю покой.Я люблю скрипачей…Подражание классикам
Где острота и скорость мысли?Где дней беспечных виражи?Все ниже крен у коромыслас коротеньким названьем: жизнь.Когда-то в ливень или в вёдро,всем суеверьям вопреки,я гордо нес пустые ведрак воде таинственной реки.А впрочем – полные: мечтами,любви и трепетных надежд.Они потом пустыми стали,как Именительный падеж.Под шаг склонялось коромысло:Родитель, Датель и Творец…Винитель – как не стало смыслаи есть Предлог сказать: «Рифмец!».Ах, не скажу! Лишь древко стиснув,я все-таки продолжу путьи как-нибудь дойду до Стикса…Вот были б силы зачерпнуть…«Ничего мне не надо…»
Ничего мне не надо.Только б желтый октябрьи последний кораблик —улетающий лист.Пусть играет сонатуШопена хотя бымне сегодня седой,но плохой пианист.Мне порой по душеи фальшивые ноты.Чтобы слышать, как самподпеваю мотив.Камертоны ужезадрожали в дремотеи проснулись, каса —ясь бумаги… И – стих!Он пошел, словно дождь:капля к капле – потокомон понес на себестолько старой листвы.И уже не пройдешь,и уже я под токомвсех желаний и бед.Может, так же и вы?Может, это всерьезразливается моретой волной, что ещене изведал никто?Но ударит мороз,и снежинками вскорепокрывается стих…Лишь дрожит камертон.Попытка инсценировки
ПрологВсе сомнения вольготны,все истории печальны.Ветер сдунет ворох листьев,и опять забрежжит день.Гаснет месяц неохотно,солнце встанет изначально,и в большом казенном паркезакружится карусель.Будут медленно вращатьсялюди, звери и картинынашей маленькой эпохи —несравненного пути.И успеют попрощаться(мы, конечно же, простим им)те, кто знал, что это плохо,но решил на круг взойти.Трубы громкие, подвиньтесь:между вами будет скрипка.Будет петь печально, тихо,словно робкий человек.Будет добрая улыбка,трубачи, хоть разовитесь:для высокой песни скрипкинет преград и нет помех.Мы не верим, что возможнозаглушить печаль и память.Все, что создано любовью,будет жить среди людей.Все, что выстрадано, – с нами,вознесенное над ложью,и над ложью и над правдойнепотребных нам идей.ДиалогМастер:Это ты – долгий деньмоего одиночества.Вместо неба седьмого —семь подземных моих этажей.Безнадежность моя.И холодные волны пророчестванеосознанных мной,но подспудных моих ворожей.Маргарита:О, как пусто вокруг!Гнев доступней не стал.Синева – синевой,облака – облаками?..Сгусток крови старух!А холодный нектарбудет падать с тюльпанови биться о камень.Мастер:Это ты – мое счастьеушедшего времени.Стены скорби молчат.Лишь навязчивый бубен луны.Безвозвратно погасшеечудо мое – озарение,навсегда непонятныедревние вещие сны.Маргарита:О, как пусто вокруг!Боль не стала сильней,а стерильная пыльрастворила сознанье.Сердце – огненный плуг,пахарь сумрачных днейпроторил борозду,так, что ныне сквозная.