Страница 18 из 47
После отъезда Володи и Николая мы начали готовиться к возможной газовой атаке, а именно, срочно доделывать систему очистки и подачи воздуха, заклеивать и запенивать всевозможные щели.
Также занялись эвакуацией и переносом в дом всей имеющейся живности и того небольшого запаса корма для неё, что был у нас в наличии.
Размещать всех животных договорились в первую от входа комнату, самую большую в доме, из неё мы решили сделать сени. Из живности у нас были только куры, поросята Ирины, пчелы Николая, а также две собаки – Володина лайка Чапа и Колин охотничий пёс Билл, породы кромфорлендер.
Кроме того, надо было подумать и о нашем размещении – раздобыть недостающие кровати и постельные принадлежности. Решили – если не удастся их взять из разрушенных домов, не миндальничать, а вскрывать целые дома и забирать всё, что нам было нужно, включая имеющиеся там продукты и лекарства. Этим пошли заниматься Саша, Флюр и Сергей, за которыми увязались и Вика с Катей.
Часа через три вернулись Володя с Колей, грязные и измученные. Оказывается на дороге, ведущей в Пущино, километрах в четырёх от нас образовалась трещина шириной метра в полтора, и никакой возможности проехать по дороге не было. Тогда они попытались двигаться прямо по полю и там намертво застряли. Сколько не пытались вылезти, не смогли и, в конце концов, машина завязла в грязи по брюхо. Пришлось бросить джип и возвращаться пешком. По этому поводу Николай заявил:
– Дело тухлое! Без трактора ловить там нечего. Если его не найдём, машину не вытащить. Придется ей зимовать на этом поле.
Саша с ребятами к этому времени как раз вскрыли один из мало разрушенных домов и начали переносить из него кровати и постельные принадлежности. В этом доме был ими обнаружен небольшой запас консервов, сахара и макарон – всё это мы легко присвоили, кроме того, там же нашли ещё небольшой бензогенератор.
Ребята перенесли нужное количество кроватей и других вещей, и мы начали распределять комнаты – кто, где будет жить. Всего в доме было их одиннадцать. Четыре комнаты на первом этаже, а так же санузел с душевой кабинкой. Теперь, правда, вместо душа там стояла система воздухоочистки. На втором этаже было пять спален, две из них достаточно большие. Остальное место занимали коридор, лестница и санузел, где даже имелась ванная комната с джакузи. На третьем этаже находились две прекрасные, мансардные комнаты площадью по 25 квадратных метров.
На втором этаже в одной из больших спален была застеклённая лоджия, и с неё открывался прекрасный вид на окрестности посёлка. Эту комнату мы решили не занимать, а использовать её как наблюдательный пункт, оттуда была хорошо видна подъездная дорога в посёлок, да и наш склад с гаражом неплохо просматривались. Нельзя было занимать и две большие комнаты на первом этаже.
Первую от входа мы начали использовать как сени, разместив там всех животных, запас их кормов и немного топлива для печей. Ещё там сейчас находилась часть продуктов, привезённых из Тулы, и овощей, вывезенных из Галиного института, – всё это мы ещё не успели опустить в подвал. Несмотря на то, что эта комната была площадью 45 квадратных метров – она уже была вся забита коробками, мешками и вольерами с животными. Даже пройти к примыкавшей к ней небольшой комнате было затруднительно. В смежной с сенями комнате мы договорились поместить Валеру с Сергеем. Комната была автономна, она могла дополнительно отапливаться установленной там небольшой печью «Булерьян». У печки был общий дымоход с камином, который размещался в большом зале – теперь преобразованном в сени и скотный двор.
Второй большой зал на первом этаже занимала столовая, совмещённая с кухней. Если бы убрать санузел, пространство, занятое лестницами на второй этаж и подвал, а также лифт, то в этом зале тоже было бы 45 квадратных метров свободной площади. Здесь же стояла вся кухонная бытовая техника и два холодильника.
Собирались и общались все мы обычно тоже в столовой, там стояли Т-образно два больших стола, мягкий диван-кровать и 12 стульев – всё это было куплено в магазине «Икея» на распродажах. Так что, все мы прекрасно размещались в этом зале-столовой, там было удобно обедать, так как плита и печка были под боком, кроме этого, на стене висела большая плазменная панель телевизора, она была подключена к системе домашнего кинотеатра.
В маленькой комнате, примыкавшей к столовой, поселились Володя с Галей, на втором этаже, в оставшейся большой спальне остались мы с Машей. Эта комната была нашей спальней с момента постройки и сдачи в эксплуатацию дома. В других маленьких спальнях второго этажа расселились все остальные пары. Третий этаж отвели детям Николая и Ирины, выделив им по отдельной комнате.
Кстати об информации – её мы могли черпать только из передач по радио и спутникового телевидения, и то, нормально функционировало немного телевизионных каналов и радиостанций. Вещание с Останкинской телебашни отсутствовало. По телевизору рассказывали и показывали страшные вещи – в Москве было разрушено несколько тысяч зданий и сооружений, число жертв исчислялось многими десятками тысяч.
Землетрясение в Москве было силой 8,3 балла, но ей ещё очень повезло. Например, Лондон был почти полностью разрушен, к землетрясению силой 8,5 баллов там добавились гигантские цунами, которые буквально затопили Англию, число жертв исчислялось миллионами. Немногим лучше обстояло дело на территории остальной Европы. Из Америки никаких данных вообще не поступало. Связи ни с одной страной Северной и Центральной Америки не было. Азия тоже сильно пострадала, особенно приморские страны; Японию практически всю смыло серией колоссальных цунами, в Китае творился форменный ад. Во всех странах, с которыми существовала связь, было объявлено чрезвычайное положение.
Вся эта информация поступала в течение ночи по радио и спутниковому телевидению от разных мировых агентств и телекомпаний. Всё это нам переводила Вика, которая свободно владела английским языком. Из наших электронных СМИ мы ловили только Вести-24 и несколько радиостанций. Под утро с качеством приёма сигналов начали происходить неприятные вещи, появились сильные помехи, изображение и звук становились порой практически неразличимы.
Мы в эту ночь непрерывно что-то делали, ни один человек, кроме маленького Никиты и двенадцатилетней Даши, не прилёг отдохнуть. Было ощущение полной нереальности происходящего, в то же время все были очень перевозбуждены. Когда пропали сигналы телевидения и радио, появились первые признаки проявления извержения супервулкана. На землю вместо снега стали падать серовато-белёсые хлопья пепла. Заметя их, мы сразу включили наш воздухоочиститель, не став проверять качество воздуха на улице, да и сделать это мы могли только одним доступным сейчас способом, пожертвовав каким-либо животным, или выйти самим на улицу. Но выходить никому не хотелось, даже в противогазах, у нас их было четыре штуки и ещё шесть запасных картриджа к ним – всё это привезли ребята, когда забирали детали воздухозаборника из института в Пущино.
Воздух в самом доме был вполне нормальным, электричество подавалось от нашего ветряка бесперебойно. Температура в доме держалась на постоянном уровне, установленном в термореле электрического котла – двадцать один градус по Цельсию. Наш котёл полностью справлялся с отоплением всего дома.
Уже днём все собрались в столовой, сидели уставшие, хмурые и молчали. Видя такое состояние народа, я предложил выпить граммов по сто водки, перекусить и укладываться спать. Всё равно мы уже ничего сделать не сможем. Никто от такого предложения не отказался, женщины тоже решили выпить именно водки, а не вина, как обычно. Но по сто граммов на человека мы, конечно, тогда не обошлись, все были слишком перевозбуждены и, несмотря на усталость, засиделись до одиннадцати часов вечера. Во время этого молчаливого застолья Максим старался поймать по радио хоть какую-нибудь станцию, но все его попытки были безрезультатны. Когда закончили эту мрачную пьянку, у меня плохо отложилось в памяти.