Страница 42 из 48
Дорога обошлась без неприятностей, однако на подходе к дому, когда он практически сел шефу на хвост, обнаружилась проблема — свободный въезд во двор оказался перегорожен шлагбаумом. Предвидя легкие неприятности из-за припаркованного в неположенном месте автомобиля, Филипп едва успел добежать и подхватить закрывающуюся подъездную дверь. Осторожно поднявшись следом и прислушавшись к хлопку наверху, он повернул налево. Оставалось выбрать из двух квартир правильную.
Угадал он с первого раза.
— Ты откуда здесь взялся? — открыв дверь, поинтересовалась Наташа. Выглядела она довольно рассеянно. — Надеюсь, Деймос в порядке?
— С ним всё превосходно, а вот если он узнает о моем визите сюда, со мной точно приключится неприятность. Он к тебе не собирался заходить?
— Я могу его не пускать, — пожала плечами Зацепина, — но я сейчас немного занята. Если так неймётся со мной пообщаться, тебе придётся посидеть в компании капториниды, но, я не уверена, что это тебе понравится.
— Я подожду, — Дюккер озабоченно взглянул на лестницу, уходящую наверх, словно ожидая оттуда появления шефа в любую последующую секунду.
— Заходи, ладно, — Наташа отодвинулась. Закрыв дверь, она рассеянно посмотрела на переминающегося в прихожей нежданного гостя и, не сказав больше не слова, исчезла в одной из комнат.
Помявшись в коридоре, Филипп сунулся было в гостиную, но на пороге столкнулся с внушительных размеров ящерицей, загораживающей вход. Пытаться обойти животное Филипп не решился, собравшись посидеть на кухне, но и здесь его постигла неудача — на одном-единственном стуле громоздилась явно неустойчивая конструкция из контейнеров и пакетов, прикасаться к которой он не решился. Вернувшись в коридор и дёрнув ручку ещё одной комнаты, оказавшейся закрытой, он осторожно приоткрыл дверь, за которой исчезла Наташа. Там оказалась лаборатория.
— Кто тебе разрешил сюда вторгаться? Тебе сказали посидеть в гостиной, — Зацепина его тотчас заметила, несмотря на предельную концентрацию на работе в дальнем углу помещения. — Мне не нравятся снующие рядом люди — я их активно подозреваю в желании украсть разработку и сильно раздражаюсь, что негативно сказывается на результате эксперимента.
— Я не шпион, — заверил Филипп. — Химия мне даже в школе едва давалась. И я действительно не хочу мешать, но твоя ящерица в гостиную меня не пускает.
Наташа смерила его подозрительным взглядом, но кивнула:
— Ладно, можешь посидеть здесь, главное не мешай и не открывай местные банки, добрая их часть содержит смертельно опасные вещества. Мне не нужны проблемы с утилизацией трупа.
Разумеется, после столь серьёзного предупреждения осматривать коллекцию всевозможных баночек и бутылочек из темного стекла с надписями на латыни немедленно расхотелось.
— Если уберёшь с порога ящерицу, я с удовольствием подожду тебя в гостиной, — предложил Филипп.
— Нет уж, оставайся лучше здесь, а то она и впрямь сегодня в нестабильном настроении, чего доброго отхватит полштанины твоих расписных джинсов.
— Не хотелось бы, они мне стоили сорокешник.
— И я о том же! Интерес к брюкам у капториниды прямо пропорционален их стоимости.
Первые пятнадцать минут Филипп скромно сидел на стуле, но потом осмелел и принялся прохаживаться, изучая обстановку. К слову сказать, шкафы его заинтересовали гораздо больше содержимого — слегка погнувшиеся, с пятнами от реактивов на деревянных дверцах и полках, они смотрелись словно музейные экспонаты, случайно очутившиеся в навороченной лаборатории. Продвинувшись дальше, Филипп занялся изучением стола, заваленного разного рода литературой. На единственном свободном месте под затертым стеклом виднелась фотография капториниды в диких зарослях, чем-то напоминающих джунгли.
— А у твоей ящерицы есть имя? — спросил он, прежде чем подумал.
— Нет, — на удивление спокойно ответила Наташа. — Пойдём, у меня есть полтора часа свободных.
— Над чем ты работаешь? — поинтересовался Филипп, когда они зашли в гостиную, несмотря на определенное недовольство домашнего животного.
— Да ничего особенного — пытаюсь подобрать метод определения метаболита одного чертовски ядовитого, но крайне нестабильного вещества. Заказ Министерства обороны, само собой.
— Да ладно? — Филипп аж замер. — Серьёзно?
— Шутка, — усмехнулась Наташа. — Стану я с ними связываться.
— Ух, — выдохнул Дюккер. — не пугай так, я уж и в правду подумал. А это ещё что за агрегат? — он с любопытством принялся разглядывать машину времени.
— Новейший аппарат для добывания всяческих нужных веществ и не только. Не поместился в лабораторию, но я его использую довольно редко, чертовски энергоёмкая штуковина. И так весь дом недоволен, что у них периодически мигает свет из-за меня. Впрочем, это поклёп — свет мигает не из-за меня, а из-за старой проводки.
— Не сомневаюсь...
— О чём ты жаждал поговорить? — Наташа расположилась в кресле, скинув залежи макулатуры на пол.
— Я хотел тебя спросить насчёт Деймоса, — Филипп говорил медленно, пытаясь тщательно сформулировать свои мысли, — у меня никак из головы не выходит чёртово покушение.
— Мы же вроде во всем разобрались.
— Ну да, разобрались, но дело в том... Короче, я до сих пор не могу понять, почему он остался в живых. Объяснение, на мой взгляд, притянуто за уши.
Зацепина странно на него взглянула.
— Хочешь сказать, он самостоятельно организовал покушение на самого себя с последующей целью обвинить в нём главных конкурентов и тем самым вывести их из игры? Ты знаешь, мне самой приходили похожие мысли в голову, особенно когда он усердно вставлял палки в колеса во время нашего расследования.
— Э, — оторопел Филипп, — я, если честно, имел в виду немного другое... Ты правда думаешь, что он сам?..
— Разумеется! С этими европейцами надо держать ухо востро! Придумывают преступление, нападают сами на себя, а потом обвиняют во всех грехах Россию. Разве нам не говорят постоянно о подобных проделках из телевизора?
— Хм, — задумался Филипп, — а я имел в виду... Нет, у меня в голове не укладывается твоя озвученная теория!
— Подумай над ней на досуге, — снисходительно ответила Наташа. — Но так и быть, можешь рассказать о своей.
— Я хотел... — снова начал он, — я обратил внимание... Короче, на фотографии, присланной Ленкой, видны пятна крови, растекающиеся на снегу. Если бы пуля попала в телефон, пятен бы не было.
— То есть ты не веришь в пакетик вишневого сока?
— В него только наша секретарша верит, да и то не от глупости, а от нежелания вдаваться в подробности. У него кроме телефона в кармане нагрудном ещё и пакет вишневого сока поместился? Чушь собачья.
— Допустим, — изучающе посмотрела на него Наташа, — и какова твоя рабочая версия?
— Я, — Филипп нервно рассмеялся, — это сейчас прозвучит полным бредом, знаю, но я думаю, он с Олимпа.
— С того самого Олимпа, который в Греции, да? — уточнила она. — И, по-твоему, он древнегреческий бог ужаса, верно?
— Ага, — подтвердил Филипп, внимательно наблюдая за выражением лица Зацепиной.
— Что ж, теория любопытная, и она хорошо объясняет, почему его не смогли застрелить.
— Но?
— Но тогда придётся признать очень много вещей, которые выглядят чертовски нереальными, Филипп. Все эти боги! И представить сложно! Но даже если допустить их существование, то я не могу взять в толк, зачем богу ужаса заниматься архитектурой, а не военной карьерой. Насколько я помню, он исправно сопровождал своего папашу во время сражений.
— Да, — признал Дюккер, — согласен, данное обстоятельство меня тоже сильно смущает. — Но знаешь причину, подтолкнувшую меня в этом направлении? — он кривовато усмехнулся. — Твои разноцветные напитки.
— Неужто ты счёл их за амброзию? — Наташа расхохоталось. — Да это обычная смесь питательных веществ в идеальном соотношении. Ты думаешь, у твоего шефа от нечего делать идеальная фигурка?
— То есть если я это буду пить, у меня один в один образуется?