Бизнес по-московски

— Выкину его ко всем чертям... Ага! — прочитав имя звонящего, исполнить угрозу он захотел ещё сильнее. — Да, Максим!

— Я в Шереметьево, — тусклым голосом сообщил Плетнёв.

— Рад за тебя, — не проявив интереса, ответил Афанасий. — От меня тебе чего нужно?

— Подожди, — опешил посредник, — ты сам мне сказал: у нас проблемы с последним делом и надо встретиться.

— Разве? Обсуждать особо нечего, да и время не слишком подходящее. Хотя ладно, — поразмыслив, согласился Афанасий, — приходи в La Brenta в два, пообедаем.

«Когда всё закончится, уеду к Наташе на дачу, — положив телефон на место, помечтал Бельский, — и засяду там не меньше чем на месяц».

* * *

— Может, мне завязать? — подцепляя первый кусок принесённой пиццы, спросил Бельский у подсевшего за столик Руслана. Тот неопределённо пожал плечами и отвёл глаза.

— Хочешь вернуться в науку?

— В науку? Гм. Любопытная мысль! Тогда сначала надо пристрелить мерзавца Плетнёва.

— У обычных людей похожие угрозы, как правило, ничем не заканчивается, — отстраненно сказал Исхаков, продолжая разглядывать полупустое кафе.

Входная дверь хлопнула.

— Если ты не думал... — начал Руслан, но Афанасий его не слушал.

— Лёгок на помине, — Бельский откинулся на стуле и внимательно рассматривал замершую в дверях фигуру посредника. — Ну, здравствуй, Максим, — ничем не выражая своего негодования, поздоровался он, едва тот подошел ближе, — рад тебя наконец-то видеть. Присаживайся.

Исхаков настороженно переводил взгляд с одного на другого.

— Я... — красивое объяснение, с трудом выстроенное Максом по дороге, рассыпалось в одно мгновение, — Я... Когда забыл зарядку, подумал, ничего страшного, ты же обычно не звонишь. Дело мы закрыли... Ты сказал, тебя не беспокоить. И вдруг больше десяти пропущенных...

— Да не оправдывайся, — спокойно сказал Бельский. — Я давно со всем справился. Зачем вернулся, отдохнул бы подольше.

— С чем разобрался? — Макс начал нервничать еще больше. — Скажи уже, в чём дело?

— Доставай телефон, — скомандовал Бельский, подцепив очередной кусок пиццы. — Пиши «Утро России, эфир от пятнадцатого марта» и найди там интервью с Деймосом Ареситисом.

— От пятнадцатого? Ты сейчас шутишь?

— Запись делали днем ранее, — вставил свое слово Исхаков, бросая на посредника насмешливые взгляды и получая удовольствие от происходящего.

— Это невозможно! — Максим с ужасом смотрел на Бельского, неожиданно для себя отмечая следы сходящего синяка под его глазом.

— Согласен. Но раз ты мне его подсунул, ты и объясняй, почему человек, которого я застрелил, через день дает интервью на втором канале?

— Я не знаю, Афанасий, — пробормотал Максим. — Ты его точно застрелил? — и тут же пожалел о своих словах.

— Намекаешь, что я разучился стрелять? — осведомился Бельский. — Давай сейчас прямо на тебе проверим мои навыки?

— Нет-нет, я просто неправильно выразился, — Максим струхнул не на шутку, заметив, как киллер потянулся за пазуху, за пистолетом, с которым он никогда не расставался. — Я правда не знаю, почему он остался жив! — фраза прозвучала чуть громче, чем необходимо, и ворковавшая парочка, сидящая у окна, посмотрела на них с неудовольствием.

— Руслан, будь любезен, сделай мне твоих фирменных трубочек, — решил отослать хозяина заведения Бельский.

Тот кивнул, бросил последнюю победную ухмылку на Плетнёва и ушёл в сторону кухни.

— Почему ты не проверил толком его биографию, прежде чем предложить мне заняться его устранением?

— Я проверял, ничего сверхъестественного, — стал отпираться Максим, — он приехал из Германии меньше года назад, после назначения...

— За такую информацию ты берешь двадцать пять процентов от сделки? Любой дурак прочтёт на сайте Delta Group то же самое, — оборвал его Афанасий, — О чём ты думал, Максим? Ты прекрасно знаешь моё отношение к мутным личностям, имеющим в биографии дыры размером с кулак.

— Он мне показался обычным менеджером, я и не стал, — начал Макс, но запнулся, поймав не предвещающий ничего хорошего взгляд. — Он какой-то спецагент, да?

— Твои измышления мне дорого обошлись, — несмотря на серьёзность темы, Афанасий оставался весьма доброжелательным, — подбитым глазом и испорченной репутацией. Ты-то удрал, а мне пришлось разбираться с последствиями.

Плетнёв старательно отводил глаза. Ему вдруг совершенно ясно представилось: из кафе он уже не выйдет, Бельский его застрелит, невзирая на посетителей... а потом избавится от свидетелей.

— Знаешь, всё было бы куда проще, занимайся мы чем-то более легальным. Я бы просто тебя уволил ко всем чертям. Но из нашего бизнеса легко не выйти. Обратной дороги нет.

— Я... да, — Макс пытался сидеть прямо и выглядеть спокойно, но сложно сохранять самообладание, когда тебе открытым текстом говорят, что это вопрос времени: когда тебя пристрелят. — Хотел бы я сказать, такого больше не повторится, но тебя вряд ли устроят мои заверения, — вымученно улыбнулся он.

— Я тебе рекомендовал остаться на другом конце земного шара, но ты притащился. Сам виноват. Лететь за бездарной головой тринадцать часов я бы, может, и поленился.

— Ладно, чего тянуть резину, — порывисто встал Максим. — Чем быстрее всё закончится...

— Я, по-твоему, идиот, размахивать пушкой в своей любимой кафешке? — фыркнул Бельский. — Будешь общаться в своих кругах, не забудь намекнуть о моей четырехмесячной командировке в Астрахани и что я знать не знаю никакого Ареситиса. Понял? А теперь иди отсюда, пока я не передумал.

— Да, да, я всё понял. Пока, — Максим не стал испытывать судьбу дважды, и, чувствуя на себе колючий взгляд Бельского, выскочил из кафе.

Вернувшийся с тарелкой заказанных трубочек Руслан обнаружил Бельского в гордом одиночестве.

— Неужели отпустил? Или ты успел спрятать тело в мою подсобку?

— Отпустил, — усмехнулся тот. — Мне стало любопытно, как он себя поведёт в сложившейся ситуации. Если попытается скрыться, то придется с ним расстаться без сожалений, ну а если останется, то пусть работает. Ты, похоже, расстроен? — заметил Бельский. — Не забывай, ты всегда можешь его заказать. Скидка 90% тебе обеспечена.

— Меня он бесит, — признал Руслан — но вряд ли это веская причина кого-то убивать.

— Молодец, — похвалили его, — а то один уже посчитал свои эмоции достаточным основанием. Теперь каждой тени шарахается и мечтает удрать в Израиль.

* * *

На следующий день Афанасий с утра снова торчал у Наташи, осматривая машину времени, периодически откручивая детали и отбирая у капториниды нужные ему инструменты. Ящерица была в полном восторге.

— Кажется, моя идея движется в правильном направлении, — Наташа вышла из лаборатории.

— Рад слышать, — отозвался Афанасий откуда-то из-под машины, — я выторговал у Неверова неплохие условия сделки.

— Уже! Я вчера не знала, с чего начать. Сейчас же вылезай и рассказывай подробнее. А, нет, можешь продолжать, у меня инкубация заканчивается, — с этими словами Наташа снова исчезла за дверями лаборатории.

— Интересно, она вспомнит о несостоявшемся разговоре? — хмыкнул Афанасий. — Отдай, отдай сейчас же, куда ты ее потащила? Это нужная деталь!

Через два часа разговор все-таки продолжился.

— Ты, кажется, упоминала неких полицейских, расследующих покушение на твоего соседа.

— Имеешь в виду нападение на него местных гопников? Они его больше не ведут, — Зацепина что-то сосредоточенно писала в блокноте, — у них его отобрали. Твои любимые эфэсбэшники, или с кем ты там работаешь. Сам же говорил.

— Зато теперь у них есть все шансы стать звездами.

— У Слюнкина с Некрасовым? — удивилась Наташа. — Маловероятно, даже если объявят конкурс на звание полицейского классического.

— Они арестуют Золотова. Ты вообще меня слушаешь, или свои формулы выводишь?

— Конечно, я тебя слушаю, — Наташа не отрывалась от блокнота. — Федералы боятся замараться? Спустили дело двум дуракам, которых не жалко и которых можно пустить в расход, если что-то пойдет не по плану?