Страница 4 из 17
–Вот уроды гребаные! Готы сраные! Поймаю руки-ноги повырываю! – мужчина сплюнул, грустно посмотрел на сломанный крест и пожаловался: – Повадились, заразы. Кресты, ограды портят, на могилах мусорят… Кто их вот таких воспитывает только?
–Родители, школа, комсомол – сострил Миша.
–При комсомоле такого себе не позволяли… – Мужчина развернулся, еще раз сплюнул и пошел по своим делам.
А мы пошли по своим. Нужны были фотографии, а солнце уже начинало потихоньку уходить. И только в спину нам прозвучало уже тоскливое:
–Глеееб!
Бедная женщина. Кого можно потерять на кладбище?
А спустя неделю выяснилось, что все снимки, которые сделал в тот день Миша, не подходят. Оказывается «хотелось что-то в более светлой цветовой гамме, можно с цветами что-нибудь…». Нормальная блажь заказчиков, но все надо переснимать. Мишаня подошел ко мне с хитрой улыбкой:
–Ну что, помощница, поедешь со мной наглых готов по Введенскому гонять?
–Ой, поеду! Прям пять минут, и я свободна для приключений.
На этот раз кладбище встретило нас мрачно. Небо было серым и тяжелым, накрапывал дождь. Мишка жаловался на капризных заказчиков и жалел, что не подошли такие прекрасные кадры, сделанные в солнечную погоду. Я слушала его в пол уха. И вдруг среди могильных холмов заметила высокую фигуру в черном плаще… Да не может такого быть! За несколько могил от нас стоял все тот же наглый парень готической внешности. Только теперь он стоял спиной к нам, опустив плечи, и перед ним была свежая могила с деревянным крестом.
–Карма в действии – Мишка показал рукой в сторону высокой фигуры – ну что, пойдем, узнаем, чем кончается беспредельная наглость.
Мы подошли к парню. Он оглянулся в нашу сторону. Его лицо было заплаканным. Мишку он будто и не узнал, а на меня посмотрел, как на привидение.
–Я так и знал, что вы придете. Это все не может быть просто так. Это она вас привела…
–Она – это королева смерть?
–Она – это она – парень кивнул головой в сторону могилы.
На могильном холме лежало много букетов и стояла цветная фотография пожилой женщины с серьезным, спокойным лицом. Судя по табличке на кресте, мы с покойной были тезками и похоронили ее тут ровно неделю назад, как раз в тот день, когда молодой человек хвастался нам, что он любовник смерти. И тут парень заговорил, сбиваясь на слезы:
– Я… у меня родителей, считай, не было никогда… бухали… плевать им было на меня. А она одна ко мне по-человечески относилась… верила в меня, учиться заставляла, говорила, что я талантливый – рассказ парня прерывали всхлипы – а потом мы на другую квартиру переехали, в другой район, а она в другую школу работать ушла… Я всегда хотел ее найти… и вот нашел.
Мне стало его жалко. Вот так увидеть могилу близкого человека, которого ты хотел разыскать, и понять, что больше вы уже точно не увидитесь… очень грустно. Парень изучающе посмотрел на меня.
– А вас как зовут?
–Тамара. А что?
–Она тоже Тамара… была. И это пословица… Вы тоже ее говорили.
–Какую пословицу?
–Про калину и мед. Она постоянно ее повторяла. И вы тогда тоже…
–Про калину и мед? А разве я что-то такое говорила?
Честно, я не помнила. Я вообще редко поговорками пользуюсь, не мое.
– «Говорила калина, что с медом хороша. А мед сказал «я и без тебя хорош»». Тамара Ивановна ее часто повторяла. Я больше ни от кого ее и не слышал. Только от вас тогда.
Парень опять всхлипнул и растер по лицу остатки черной подводки.
– Я там пиво пил, а ее тут хоронили. Я ведь проводить ее мог… Когда вы подошли – это же она, наверное, мне знак подавала, чтоб перестал дурью маяться, чтоб я пришел, а я…
И тут меня пробил холодный пот.
– Ты Глеб?!
– Глеб. А откуда вы знаете?
У меня закружилась голова. Да ну, это все фигня какая-то, так не бывает.
–Миш, ты помнишь, в тот раз женщина кричала, Глеба звала?
–Какая женщина? Том, я еще тогда тебе сказал, что я никакой женщины не слышал. Вот этих… парней я слышал, а женщину нет.
– Да хватит прикалываться! Женщина кричала, Глеба звала!
Тут уже в лице изменился парень.
–Вы слышали?! Женщина звала Глеба?! Тогда? Ну… в тот раз? Какая женщина? Вы ее видели? Это она! Она меня звала!
–Парень, подожди, не заводись. Мало ли Глебов на земле? Ну, звала женщина какого-то Глеба. Да, в тот раз было. Я ее не видела, только слышала. Но это же не обязательно ты.
На мальчишку было больно смотреть. Он окончательно сник. И тут в разговор вмешался Мишка.
–Приятель, успокойся, это просто совпадение. Так бывает, Глеб не такое уж редкое имя.
–Но вы же не слышали, как женщина звала Глеба. А она слышала… – парень смотрел на меня с надеждой – Может это значит, что как-то по-особому звали?
–Я вообще глуховат. А когда делом занят, ничего вокруг не вижу и не слышу, вон, Томка подтвердит, а тогда я натуру искал. Так что, мог не услышать. Ты не заморачивайся.
–Да, ты не переживай.
Я попыталась успокоить мальчишку.
–Так просто совпало. Зато ты учительницу свою нашел…
Фраза получилось идиотской, я окончательно расстроилась и почувствовала себя неловко. Миша, взял меня за руку и потянул в сторону.
–Парень, мы пойдем. Нам еще снимать… Ты не раскисай.
–Постойте!
Глеб подбежал ко мне.
–Дайте мне свой телефон, пожалуйста! Ну, вдруг…
Что вдруг, я не понимала, но отказать не смогла.
–И ты мне тогда тоже свой дай. На всякий случай.
Мне очень хотелось хоть как-то поддержать парнишку. Мы обменялись телефонами и расстались.
Съемка прошла напряженно. Точнее, для меня она быстро закончилась. Я постоянно задумывалась, помощник из меня был никакой, и Мишка скоро меня выгнал.
–Том, иди домой. Что-то ты сильно заморочилась этой историей. Ты что, правда тогда слышала, как кто-то Глеба звал?
–Да почти все время слышала, пока мы тут были. Я думала, что ты тоже слышишь. Миш, прости, видно от меня сегодня толку не будет. Я, конечно же, во все это не верю, но как-то мне не по себе. И мальчишку жаль. Пойду я…
–А нечего себя вести, как урод! Мне его совсем не жалко. А ты особо про эту историю лучше не думай. Просто вот такое у нас получилось приключение. И все.
Домой я пришла раньше обычного, и решила заняться уборкой, раз уж так рано вернулась. Потом мне позвонила давняя подруга, потом мама, потом мой кот Бармалей разбил цветочный горшок. Короче, ближе к ночи я уже почти не думала о Глебе и его учительнице.
А ночью мне приснился сон. У меня в комнате стояла женщина с серьезным и спокойным взглядом. Я вспомнила ее имя, Тамара Ивановна, моя тезка. У нее в руках был странный предмет, похожий на деревянный ящичек. Она показала мне на такой же ящичек у меня в руках и сказала.
–Теперь разговаривать с тобой будем. Мне разрешили. Ты Глеба моего не обижай. У него кроме меня и нет никого. Он хороший. Просто его любили мало в жизни. Пусть опять рисовать начнет, он хорошо рисует.
Я растерялась. Я буду разговаривать с этой умершей женщиной? В принципе, приятной, но абсолютно мне чужой. Но зачем?
– А почему вы напрямую с Глебом не говорите? Он так расстроился, что вы… ушли.
–Не разрешили.
Тамара Ивановна вздохнула и сразу погрустнела.
–Он очень плохо ко многим умершим отнесся, неуважительно, поэтому не разрешили, не будет он меня слышать. А ты меня услышала.
Ах, вот оно что… Тамара Ивановна посмотрела на меня серьезно.
–Будешь Глебу моему помогать? Будешь мои слова передавать?
Мне было жалко парня, и я ответила просто:
–Буду.
– Спасибо тебе, Тамара. Я тебя тоже не забуду, не думай, буду помогать, как смогу. А Глебу скажи, чтоб портрет мой нарисовал и принес мне. У него хорошо получиться.
–Передам. А как же я вас опять услышу?
–А как тогда услышала…
Я проснулась и села в кровати. Значит, это правда. И значит, теперь я буду передавать вести от умершей учительницы Тамары Ивановны ее ученику Глебу. Удивительно, но мне совсем не было страшно. Даже стало интересно, как будет развиваться эта история.