Страница 3 из 32
— Ты идешь в Элефор? — утерев слезы, и округлив глаза от удивления спросила Энджин?
— Да. Но, откуда ты знаешь об Элефоре? — теперь очередь удивляться Дармена.
— Об этом знают все жители королевства. Мифическая страна Элефор, населенная Великими Драконами. — спокойно ответила Энджин.
— Страна значит мифическая, но при этом ты так спокойно реагируешь на то, что я отправляюсь на ее поиски. — саркастически скривив рот спросил Дармен.
— Год назад, ты тоже был не более чем мифическим персонажем. Я уже ничему не удивляюсь. — так же состроив гримасу ответила девушка.
— Ну да. — все что и оставалось ответить чародею.
Дармен обнял Энджин, прижав к себе, и какое-то время они так сидели молча, пока тишину не нарушил тихий голос юной графини:
— Я иду с тобой.
— Я тебе, о чем сейчас говорил? Нет. Это опасно, ты останешься здесь. — резко и строго сказал Дармен.
— Но я хочу пойти с тобой! — девушка, как ребенок настаивала на своем.
Энджин вновь расплакалась, чародей встал с постели и отошел к дверному проему, который находился дальше всего от ложа, он от злости и безысходности своего положения ударил кулаком по стене, и глухо произнес:
— Хорошо, твоя взяла.
— Урааа! — Энджин чуть было не запрыгала от радости, вновь напомнив Дармену своим поведением маленькую девочку, тот же мысленно взмолился драконам, что бы те даровали ему сил, терпеть эту несносную девчонку, которую несмотря ни на что он искренне любит, и ни капли не жалеет о том, что когда-то связался с ней.
— Будешь своевольничать, превращу в хомячка, засуну в карман, света белого у меня не увидишь. — угрожающе сказал чародей. Вообще-то он не мог так сделать, но девушка-то об этом не знала.
— Я обещаю, что ничего такого не будет. — сказала Энджин, улыбаясь подходя к Дармену.
— Ты даже не представляешь, как я на это надеюсь. — сказал в слух Дармен.
А про себя чародей подумал, что неприятности ему в очередной раз обеспечены, и все потому, что он так и не научился ей говорить «нет». Даже когда это необходимо. Но про себя он поставил мысленную галочку, что в будущем ему все же нужно будет научится. Сейчас он только предполагает, что его ждут опасности, а что если это действительно случится? Его «нет», могло бы спасти ее, но теперь она идет с ним.
— Спасибо! — сказала тихо девушка, и встав на носочки потянулась, чтобы поцеловать своего любимого мужчину.
Дармен с удовольствием ответил на поцелуй, он вообще очень любил, когда Энджин вот так просто относилась к их с ним отношениям, позабыв об столь ненавистному ему этикету, что долгое время ей просто насильно вкладывали в голову. За последнее время, девушка действительно стала более открытая, более естественная, не такая замкнутая и трясущаяся от любого шороха, и мнения света, когда он ее только повстречал. Ему нравились эти перемены, он действительно был счастлив в такие мгновения.
— Ладно, где там твои вчерашние куропатки? — спросил Дармен оторвавшись от губ девушки.
— На столе, и они уже совсем холодные. А разогреть невозможно, там вон какой ливень. — смутившись ответила графиня.
— Точно, а то я так привык к горячим изыскам. — дотронувшись пальцем по носу девушки произнес, улыбаясь мужчина.
Дармен щёлкнул пальцами, и куропатка, лежащая на столе в миг, вспыхнула огнем, который тут же погас, наполнив хижину приятным ароматом жареного мяса.
— Я ведь чародей, а ты порой об этом забываешь. — сказал мужчина, ведя девушку за руку к небольшому круглому столику.
Они разместились на подушках, лежащих на полу и принялись есть обжигающе горячее мясо, при этом постоянно переглядываясь.
Глава 2 Козни
В это же время в королевстве Энерей
Над королевством сгустились тучи, и лил сильный дождь, дороги размыло, но одинокая карета продолжала ехать через и без того темный лес. Элеонора Марамолли сидела в экипаже вместе с какой-то женщиной, старше ее самой почти в двое, при этом явно недворянского происхождения.
— Когда же мы наконец-то приедем. — смотря в окошко дверцы негодовала графиня.
— Да уже скоро, вон в Травельский лес въехали. — сказала женщина.
— Я весь день в дороге, сколько можно ехать. Еще этот кучер недотепа, где его только нашли, уже несколько раз карету заносило на дороге. — гневалась благородная.
— Так дождь же идет неделю, дороги размыло, тут немудрено, любой экипаж может увязнуть, даже королевский. — женщина пыталась успокоить капризную леди.
— И что, мне нужно возносить за это мольбы великим драконам. — вновь гневно огрызнулась Элеонора.
— Успокойся, доченька, все будет хорошо. — протянув руку к графине сказала женщина.
— Доченька? Я надеюсь тебе хватит мозгов не ляпнуть это при короле? Или еще перед кем ни будь. — резко оттолкнув руку женщины сказала графиня Марамолли, собрав при этом всю свою злобу в эти слова.
— Простите леди, я забылась. Такое больше не повторится. — кротко сказала пожилая женщина, и обхватив себя ладонями прижалась к спинке кареты.
Сибилла Дороне очень любила свою дочь, и с детства ей во всем потакала, из-за чего Элеонора выросла очень капризным ребенком с непомерными амбициями и чувством собственного превосходства, поставив себе цель во что бы то ей это не стало стать леди, вырвавшись из мира крестьян. И вот однажды судьба повернулась так, что Элеонора Дороне в один миг стала леди Элеонорой Марамолли выйдя замуж за Питера Марамолли, тем самым навсегда позабыв о своей настоящей семье. Она строго настрого запретила своей родной матери называть ее дочерью, и вообще где-либо упоминать о их родстве, а также приходить в гости, или видеться вообще.
Но эта же самая судьба и отвернулась от Элеоноры, когда ее муж узнал, что долгое время воспитывал не свою родную дочь, а некогда нагулянную до брака своей непутевой женой, после чего выгнал ее из дома, сохранив при этом прекрасные отношения с дочерью Энджин.
Будучи всеми преданной, а восприняла она это именно так, Элеонора вдруг вспомнила о существовании своей матери Сибиллы в деревне Кроут, что стоит на самой окраине королевства Энерей, куда та ее сама же и сослала стоило ей получить некую власть, дабы мать не наболтала тут лишнего.
И вот теперь они вместе ехали ко дворцу короля, дабы поведать ему о несправедливости творящейся в его владениях. А мать она взяла с собой не более чем с правами прислуги, и то, лишь для того, чтобы подтвердила правоту ее слов. В таком деле лишний свидетель никогда не помешает.
И вот к счастью вечно всем недовольной Элеоноры, их экипаж выехал на дорогу, ведущую к воротам замка, и если бы не опустившаяся ночь, то уже в окошко можно было бы разглядеть дворец.
Карету остановили на подъезде к главным воротам, дверь открыл стражник и спросил:
— Приветствую, госпожа. Куда путь держите?
— Не видно, что ли? К королю, раз во дворец еду. — наорала на стражника графиня, и подумала про себя, что одних тупиц держат, из-за которых одни неудобства.
— Король не принимает гостей в это время, вам придется развернуть экипаж и отправится на постоялый двор, а утром уже просить об аудиенции. — сообщил храбрый рыцарь на воротах.
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать? Ты ничтожество, немедленно доложи своему начальству, что приехала родственница короля. — в гневе кричала Элеонора, да так громко, что и докладывать не потребовалось бы, ее и так, наверное, слышало все королевство.
— Что же вы сразу не сказали, что вы родственница короля? Приношу вам свои искренние извинения и прошу меня простить! Я немедленно открою вам ворота. — залепетал ошалелый стражник, ведь перечить родственникам короля недопустимо, и те имеют право появляться во дворце в любое время, для них всегда есть приготовленные комнаты.
Карета неспешна въехала на территорию дворца, и двинулась по мощеной белым камнем дорожке. Сибилла с укором смотрела на дочь, и к счастью для нее в темноте этого было не видно. Просто пожилая женщина не могла понять, как ее дочь стала такой.