Ненависная зависимость

И все эти годы так же наплевать было и мне, пока я не узнала, что он жив. И он рядом.

На соседнем выключенном экране компьютера я увидела своё отражение. Взгляд изумрудных очей буквально горит ненавистью и страхом, которое сводит челюсти. Ничего не изменилось, я все та же напуганная девочка, которая до смерти боится собственного отца. Острые костяшки белеют до неестественной белизны. Нет! Теперь все по-другому.

Надо возвращаться к Уэйну, с ним безопасно, он защитит.

Я наблюдала за движениями миллиардера, который возился со своим чудом техники, подобным на машину. Выступающие вены на напряженных руках, пальцы, мимолетно двигающиеся по мелким деталям. Я прям в восторге, никогда не думала, что механика может быть настолько занимательна. И проводя параллель со своим любимым занятием, я понимаю, что моё копание в трупе выглядит не настолько соблазнительно. От слова СОВСЕМ.

Смотря на него, я начинаю искать в себе недостатки, чтобы ещё раз напомнить мозгу, что мы живём в совершенно других мирах. Иногда мне даже интересно: насколько же это он должен был быть пьян, чтобы тогда переспать со мной?

— Я не пил, — спокойно отвечает брюнет, не отрываясь от своего дела.

Я ЧТО ЭТО В ГОЛОС СКАЗАЛА?!!! С каких это пор я начала озвучивать свои мысли? Просто из того, что я думаю о нем — это реально самое безобидное. Интересно, а что вообще человеку приятнее услышать? Как его мысленно убивают или насилуют? Потому что Брюс Уэйн крайне редко вызывает у меня адекватные фантазии.

Вот блин, бабочки в животе, тараканы в голове, на душе кошки... Как прокормить весь этот зоопарк?

Я опускаю взгляд на чашку кофе которую держу в руках, потому что он решил сначала закончить, а потом пить. Хотя ещё десять минут назад попросил меня её принести.

А хрен с ним, ведь даже когда мы ругаемся, я все равно делаю ему кофе. Потому что плюнуть прямо в лицо было слишком рискованно...

— Ты слишком довольным взглядом пялишься на мой кофе. Меня это пугает.

— Там всего пару капель яда. Этого мало, чтобы тебя убить, зато ты покарячешься в припадках боли, что очень даже поднимет мне настроение, — с очаровательнейшей улыбкой я протянула ему чашку.

— Ты ужасна, — в низких интонациях его хриплого баритона причудливо смешиваются кричащее презрение и странный восторг.

— Неправда, ты любишь воду?

— Да.

— Круто, значит, семьдесят процентов меня тебе уже нравятся. А к тому, что нравится, изредка прислушиваются, поэтому, — я набрала в лёгкие по больше воздуху. — Иди и отдохни! Полежи, прикинься мертвым, мне наплевать, просто перестань напрягать мышцы пресса!

Уэйн хотел что-то ответить, приближающиеся шаги заставили его замолчать и повернуть голову. Судя по стуку каблуков это точно не Альфред. Если, конечно, он не решил примерить мою обувь.

И правда, к нам идеальной походкой направлялась Гордон.

— О Барбара, ты вовремя. Поори на него, пожалуйста, а то я уже устала.

— Напомни-ка мне, нахрена мне идти с тобой на этот благотворительный вечер? — с нескрываемой злостью спросила я у своего босса, параллельно разглядывая себя в зеркале.

Чёрное длинное платье в пол на бретельках смотрелось на мне идеально. Думаю, по цвету платья уже понятно кто его выбирал. А по весьма приличному вырезу, мне кажется, что на цвет никто внимания так и не обратит.

— Потому что мне нужна спутница, которая сможет найти оправдание моей резкой пропаже, если понадобится.

Уэйн как раз переодевался, снимал домашнюю одежду.

— Тогда почему не взять с собой Барбару?

— Мне её жаль, там скука смертная.

Охренеть! А меня, значит, нет? У меня, вообще, нервы неустойчивые! Так, нужно искать во всем плюсы. Теперь у меня появилось шикарное платье и дорогие украшения, и всё на халяву. Ладно, потерплю.

Я обошла его, чтобы удобнее было пялиться. Вот что за мужчина! Он даже переодеваться умудряется восхитительно. И даже свежая рана, что уже прилично так зажила, не портит его атлетического телосложения. В голове сейчас крайне пусто, в принципе, как и всегда, но на этот раз даже тараканы решили притихнуть, давая мне насладится этой эстетикой.

У меня даже начали зудеть кончики пальцев — так хочется провести ладонями по напряженному телу, ощутить подушечками пальцев узловатые шрамы от застарелых травм.

— Я тебя не смущаю? — как бы невзначай интересуется Уэйн, стоя передо мной в одних штанах.

Штаны действительно немного смущают, но, думаю, это простительно.

— Чего? Я пытаюсь найти максимум положительного в сложившейся ситуации. Какой-никакой стриптиз тоже неплохо. Хотя под музычку было бы лучше, — мечтательно говорю я, облизывая пересохшие губы.

Светлые холодные глаза не спеша осматривают меня, от чего хочется вернуться в прошлое, дать себе подзатыльник, чтобы наконец научилась держать язык за зубами. Неужели он до сих пор не привык, что я вечно говорю всякий бред?

Я вижу, как он дёргается, скорее всего, чтобы подойти ко мне, но дверь в его комнату открывается и внутрь заходит Барбара.

— Моё ты золото, — радостно восклицаю я, сразу же толкая её ближе к филантропу. — Ты, как всегда, вовремя.

И прежде чем кто-то из присутствующих захочет со мной поговорить, быстро закрываю дверь.

Хм... Барбара с полуголым Брюсом наедине... Интересно, а он с этой комнаты вообще сегодня выйдет?

Я буквально подпрыгнула, когда через десять минут услышала скрип двери. Это было крайне неожиданно, ведь Альфред пожелал нам хорошего вечера, а эти двое...

Я резко обернулась и сразу же удивилась, увидев Уэйна, стоящего в проеме приоткрытой двери. Он уже облачен в смокинг и при полном параде. И все это за десять минут? Он, что, рекорды ставил?

— Почему ты ушла? — он смотрит мне в глаза, делает шаг вперед, а я почему-то ощутимо напрягаюсь.

— Не люблю быть третьей лишней. Но Брюс, ты продержался всего-то десять минут в комнате с красивой женщиной? Это как-то обидно, — глаза полны насмешки, а пухлые губы растягиваются в оскале. Юмор всегда мне помогал расслабиться, но сегодня, похоже, не мой день.

— Хм, тогда обнулим счётчик. Та же ситуация, я вновь в комнате с красивой женщиной, — Уэйн говорит вкрадчиво, делая еще один шаг ко мне. — Ну так что? — бровь вопросительно изгибается, а в голосе звучит бархатная хрипотца, от которой мне хочется постыдно застонать. Еще один небольшой шаг и Брюс буквально нависает надо мной.

— И какой же рекорд поставим? — с улыбкой спрашиваю я, делая вид, что в этой ситуации меня вообще нихрена не беспокоит.

— А сколько ты предлагаешь? — в его голосе вновь звучит бархатная хрипотца.

Предательское тело опаляет жаром, и это от одного только голоса, ведь он меня даже пальцем не коснулся. А вот это и обижает! Брюнет сейчас стоит слишком близко, бесцеремонно нарушая личное пространство.

А затем он делает ещё один шаг, прижимая меня всем телом к столу.

— Я все ещё жду ответа, — шепчет он.

Его теплое дыхание касается моей шеи, и тело тут же покрывается мурашками. Сердце начинает ускоренно биться в груди, заглушая все остальные звуки. Мне вообще кажется, что оно стучит настолько громко, что Уэйн его отчетливо слышит. Отсюда и его невероятно самоуверенное выражение лица.

Мужчина проводит кончиками пальцев по моей шее, и, когда между нашими губами расстояние меньше грёбаного сантиметра, мы услышали уже знакомые приближающиеся шаги.

Уэйн отшатывается от меня, а я еле удерживаюсь, чтобы не последовать за ним. В комнату влетает Барбара, говоря, что что-то должна срочно показать, но я их не слушаю, в голове крутиться совершенно другое.

СУКААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Через пять минут, ты не могла зайти, через грёбаных пять минут????!!!!!

На вечеринке было мягко говоря скучно. Я уже сбилась со счета, сколько мужиков похвастались перед Уэйном своими деньгами. А количество баб, что буквально вешались на него, я с самого начала стала считать в десятках.