Страница 7 из 16
– Так рыбак, отправляйся отсюда подальше, – оттолкнул нищего Данте и заговорил в рацию у воротника. – Яго, Курц и Фирс, готовьте дымовые шашки, Кастеляны отделений, пусть ваши бойцы цепью пойдут тройками по улицам Монфора и Фореста, а отделение «Молот» нас прикроет.
– Господин коммандер, ты действительно собирался?!
– А у нас есть выбор?! – оборвал криком Данте брата. – Мы прорвёмся через подземелья к ПВО, ликвидируем его и вызовем авиацию.
– Господин, – разнеслось по рации, – докладывают, что вассальный полк смог захватить аэропорт и продвинулся вплоть до бульвара Рене Касэн и у корабельной артиллерии новый приоритет – Кокад и Фаброн.
Тут же парень инстинктивно нагнулся, когда услышал вой, грохот и рёв, несущийся с небес – практически раздвоенный самолёт подобно комете рухнул наземь, залив огнём, обломками и плавленым металлом край порта.
«В той стороне была церковь» – печально говорит про себя парень и с яростью передаёт распоряжение в эфир:
– Взвод! В атаку, за Рейх и Канцлера! Покараем врага!
Белый непроницаемый дым в мановении ока застлал огромные пространства, дав отряду проникнуть через плотный огонь, который резко спал, а воители отделения «Молот» приковали всё внимание к себе. Руины и овраги, колдобины и груды мусора заваливают улицы Ниццы, превращаясь в гадкую преграду и помеху для воинов, но витязи Рейха дальше проходят, минуя узкую улицу, продавленную чредой домов.
– Словно невидимки, – кто-то провёл сравнение в эфире.
– Тише, – упрекнул Данте. – Закидайте дымовыми гранатами всю улицу, пусть мы и останемся невидимками.
Средь трёх-пятиэтажных облезлых и покрытых трещинами домов, которые образуют стены, по узкой улице проходит отряд, укутавшись в плащ из плотного тумана.
– Стой, готовьте дронные камеры.
– Так точно, господин коммандер.
Три маленьких поблёскивающих шарика взметнулись вверх, став практически незаметным оком воинов, передовая изображение на наручный дисплей командира, который видит, как толпятся противники в засаде.
– Сантан, Мирих, готовьте подствольные гранатомёты. Стреляйте по месту в десяти метрах от выхода из «коридора», а то нас там уже ждут.
Спустя секунды уже в стороне раздались гулы взрывов, и крики боли воинов противника, ознаменовавшие порвал засады. «Если обнаружить засаду и вовремя её окружить, можно нанести противнику даже больший урон, чем он собирался нанести его вам» – вспомнил поучение Данте.
– В атаку отделения!
Те, кто должны были устроить засаду, сами попали врасплох – их расстреляли, пока они пытались оклематься после обстрела, отряд разделился и зачистил улочку. Данте снова палит из энерговинтовки, прожигая себе путь, рядом с ним загрохотали автоматы и пулемёты, изрешетившие противника. Коммандер методично истребляет разрозненные кучки бойцов Прованса, группами засевшие средь укреплений, выпуская луч за лучом, пока цилиндр не раскололся, и его часть расползлась, выплюнув куски металла.
– Проклятье! – винтовка отброшена в сторону, а её место занимает тяжёлый пистолет, загрохотавший не хуже автомата. – Продолжаем! Вперёд! Вперёд!
Отряд прорвался на западный край набережной Кассини и Данте смог увидеть, что упавший самолёт разнёс часть церкви, видимо завалив и проход к сети тоннелей под землёй. Два отделения засели в небольших овражках, средь груд машин и мешков с песком, ранее принадлежавших Провансу.
– Коммандер, – зашипел призыв у рации, – коммандер!
– Да, кастелян Терций.
– Сообщаю, у меня двое раненых и один в критическом состоянии, на нас продолжают давить, противник контратакует!
– Коммандер, коммандер, самоходные зенитки на подходе, нас изрешетят!
– Коммандер…
Данте… растерялся. Его зажали со всех сторон, отряды блокированы и окружены, а сам он не может пройти вперёд. Коммандер не знает, что сейчас делать, отступить нельзя, пробиться вперёд это значит потерять ещё больше воинов. Данте лишь делает выстрел за выстрелом из пистолета, лихорадочно перебирая в голове возможные планы действий.
Яго заметил замешательство брата, который вместо раздачи приказов, у мешков с песком сидит и ошарашенно отстреливается. Если он не придумает что-нибудь, то их зенитные орудия превратят в фарш.
– Отделение «Топор»! – зарычал грозно Яго. – Пробиваемся к церкви, захватим её!
Неожиданно с противоположной стороны набережной послышался стук стали, железа о камень, металлическое громыхание. Спустя мгновение стенка ветхого дома хрустнула, разлетелась на камни и из серой пылищи на свет вышел высоченный «рыцарь» в продвинутом техно-доспехе, эмитирующим броню средневековых феодальных повелителей, даже тряпка с символикой Прованской Республики пародирует рыцарской накидке, которая болтается под ветром, подражая той эпохе, а на шлеме трепещет фиолетовый плюмаж. Его пальцы сжимают толстую рукоять, обтянутую резиной и увенчанную куском металла, в форме наконечника для клевеца, а на поясе, в кобуре раскачивается обрез. Через отверстия и сочленения брони вырываются столпы пара, а на спине «пророс» здоровенный горб, содержащий внутри электронику и батарейку для питания такого каскада доспехов.
Вокруг странного воина моментально возникли не менее двух десятков бойцов в чёрной униформе, вооружённых дробовиками и ружьями, а на шлеме каждого из них по фиолетовому перу.
При его виде солдаты Республики прекратили всякий обстрел, покорно склонившись перед исполинским воителем.
– Сдавайтесь! – прокричал «рыцарь» и динамики шлема это выдали, как рык. – Орден. А не то положу тут всех и ваши шкуры пущу себе на плащ!
– Кто этот больной идиот? – спросил кто-то из бойцов.
– Наёмник Аргон Марсельский, со своими «псами», – ответил Яго и обратился по другую сторону набережно. – И когда же ты продаться Провансу успел!?
– Ах ты, паскуда! – рассердился «наёмник». – Ты ещё не знаешь, но не Провансу, а всей Французской Конфедерации! Молодцы, вы своим нападением, объединили целую нацию, которая распалась века назад.
– Ничего, операция «Запад» похоронит «новую Францию» и тебя и подобный тебе биомусор!
– Я из тебя чучело сделаю!
Груда мышц, закованных в металл, наперевес с молотом и четырёхствольным обрезом ринулась вперёд, сотрясая пространство и проламывая тяжёлыми огромными сапогами поверхность набережной. По корпусу тела быстро застрекотали пули, но они со звоном и бряцаньем отлетают в стороны, не причиняя вреда.
– «Танкобой» мне! – очнулся от ступора Данте. – Скорее!
Коммандер схватил и нацелил трубчатое устройство, которое представляет цилиндр и спусковой механизм с прикладом. И когда противник поравнялся с церковью, раскидывая догорающие останки самолёта, Данте с навеса выстрелил – тяжёлый снаряд лениво вылетел из дула и угодил прямо в нагрудник противника, который обволокло дымом и огнём. Металл на теле раскололся и посыпался, обнажив термостойкие ткани и ещё один слой брони, но вот сам наёмник остановлен – его отбросило назад, прокатив по площади.
– А-а-а! – расслышан всеми злобный рык.
– Винтовку! – прикрикнул Данте, но тут же был опрокинут накинувшимся на него необычным противником.
Данте почувствовал, как все его конечности держаться, стянуты накрепко холодным прикосновением металла, не могут сдвинуться с места, а над ним нависла тяжёлая туша, похожая на чёрное пятно. Из-за спины непонятных мешковатых и чёрных одежд торчат четыре конечности, а две естественные руки вознесли заточенные на мономолекулярном уровне кинжалы над коммандером, что вот-вот пронзят его.
Два бойца вцепились за верещащую тварь, орущую необычным визгом, потащив её назад, отрывая от своего командира, оттянув и дав возможность встать Данте. С другой стороны вновь забили орудия и враг предпринял контратаку, наёмник пришёл в себя, отряхнулся и снова бежит в атаку. Механическая тварь крутанулась, высвободив смертоносную энергию игривых лезвий, отрезав головы двум «палачам», но пропустила выпад Данте – лезвие его гладия, засияв латинскими символами, уткнулось в шею под капюшоном, затем одёрнулось и, повинуясь воле хозяина, острие передав мощный парализующий заряд, удар за ударом стало потрошить тварь, пока та не рухнула.