Страница 2 из 3
– Всё хорошо, Виктор Львович, не нужно ничего говорить по этому поводу.
Создалась напряженная обстановка, которую Витт переменил, когда сменил тему разговора.
– А далеко находится ваш клуб? – сказал Витт
– Не очень, через несколько домов.
Мы пошли к клубу «Простофиля».
– Не могли бы вы рассказать что-нибудь о клубе? – спросил Витт.
– Конечно! Членами этого клуб являются мои друзья: одноклассники, одногимназисты, сокурсники по университету, да и просто друзья, с которыми я познакомился в других местах. Самое главное это то, что все члены клуба очень хорошо ладят и дружат друг с другом. Основателями этого клубы был я и ещё несколько моих однокурсников в университете. Идея возникла, когда нам стали не рады в местных ресторанах и других клубах. Доставляли много шума и неприятностей. Мы арендовали помещение бывшего ресторана и организовали там клуб!
В выражении лица у Витта выразилась ещё большая заинтересованность клубом, что мне понравилось.
– А кто управляет этим клубом? – спросил Витт.
– А-а это уже довольно интересно. Вначале каждого месяца члены клуба выбирают пять руководителей, которые будут руководить делами клуба в течении этого месяца. Суть в том, что новые руководители выбираются каждый месяц. Каждый из пяти руководителей управляет разными вещами, будь то обеспечение едой или заменой обстановки в клубе. Это позволяет нашему клубу быть неординарным. Одним словом хаос.
– Если вам не трудно, можете сказать кто сейчас руководит клубом?
Так как руководители меняются часто, я не помнил кто сейчас «правит» в клубе. Знаю лишь, что Усов управляет продовольствием. Всё!
– Эм-м… Явно не я. Хотя…нет не я. Я не знаю кто. Уж слишком часто меняются руководители.
В эти минуты я достал свои любимые папиросы «Герцеговина Флор». Начал курить. Я курил не просто папиросы, а папиросы высшего сорта. Правда не совсем обычные папиросы так, как после покупки папирос я приходил домой и раскручивал эту трубочку с табаком и добавлял гвоздики, что придавало табачному дыму нежный и приятный запах. У Витта было недоумение, какое появляется у людей, которые впервые вдыхают запах моих папирос.
– Ваше благородие, что это за странные папиросы у вас? – спросил Витт. – Запах более нежный и приятный.
– Это я сам придумал благодаря моей любви к экспериментам. В них добавлена гвоздика.
– Очень умно с вашей стороны было подумать об окружающих людях. Особенно о дамах, ведь они не любят грубые запахи.
– Да… точно… я именно об этом и думал в первую очередь.
На самом деле, я и не думал об окружающих, я просто искал новый способ как-нибудь выкаблучиться.
Удовлетворив интерес в сфере табачной продукции, Витт вернулся к старой теме. В этот момент я вспомнил про бутоньерку, и нам пришлось пойти в цветочную лавку, которую только что прошли. Я купил миниатюрную белую гвоздичку, стебель которой попросил обрезать по короче, и вставил её в петлицу левого лацкана своей визитки. Также я купил миниатюрную розу для Витта, чтобы он сделал тоже самое.
– А нельзя поменять правила насчет руководителей? Для большего удобства, – спросил Витт.
– Нет, нет! Если поменять правила станет слишком скучно. Клуб создан для развлечений. Карты, музыка, бар, бильярд. Кстати, говорил или нет, но у меня сейчас игра в бильярд. Илья Усов поспорил со мной на 100 рублей, что выиграет у меня в бильярд.
– Большие деньги! – удивленно сказал Витт. – Ваше благородие, не боитесь проиграть?
– Нет, я хорошо играю.
У Витта в выражении лица было что-то, что показывало сомнение.
– Хорошо, господин. Как знаете.
Вот мы и подошли к зданию, где находился клуб. Над дверями была вывеска с названием «Клубъ Простофиля».
– Витт, – сказал я, – не желаешь войти, оглядеться, как там.
– Нет, спасибо, я пойду домой и приберусь там.
– В смысле?
– Наведу порядок.
– А-а всё. Дошло, конечно, иди.
Витт покинул меня, а я вошёл в клуб. Первой комнатой при входе была гардеробная, где я отдал цилиндр и трость гардеробщику, следом был просторный зал заставленный диванами, креслами и маленькими столиками, в этой комнате члены клуба собирались для простых разговоров и обсуждений последних новостей, далее можно было пойти направо, где бар, или налево, где находилась «игральная» комната, там были столы для игры в карты и бильярда, мишени для дартса, а также вдоль правой стены стояли музыкальные инструменты: скрипка, гитара, пианино, на котором я любил играть, бубен и т.д. Я прошёл в комнату для игр, успев поздороваться чуть-ли не со всеми членами клуба, где меня ждал Илья. Он был одет в коричневый костюм, и в петлице пиджака тоже была небольшая бутоньерка.
– Витя, – сказал он, – я удивлен, ты даже не опоздал и пришёл вовремя.
– Хочу заметить, что я всегда прихожу вовремя.
В этот момент все присутствующие залились громким смехом.
– Что вы смеётесь? – сказал я. – Ну приукрасил немного, и что с того.
– Ладно, давай играть или ты предпочтешь сдаться.
– Никогда. Мы, Прозоровы, не сдаёмся.
Право разбить пирамиду, я предоставил Илье. Пока он настраивался на хороший удар, я подошёл к стенду с киями и начал выбирать, но по обыкновению взял свой. В клубе не было личных киев, но этот закрепил за собой название «Счастливчик». Это произошло, когда мы с парнями, после не большой посиделки в баре клуба, начали сражаться друг с другом киями, представляя что это мечи, и я в пылу битвы попал по зубам полицейского, который зашёл посмотреть всё ли хорошо. Мне пришлось тогда заплатить большую сумму для урегулирования этого вопроса. На рукояти кия осталось пятнышко крови полицейского, которое не оттиралось. Хм, забавная история.
Игра продолжалась, и я забивал всё больше и больше шаров, а Илья всё больше и больше нервничал. Ура! Долгожданная и вполне предсказуемая победа.
– Проклятье! – возмутился Усов. – Надо же было так! Проиграл!
– Да-а, такое тоже случается. Ты хотя бы попробовал. Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт…
– Ладно, держи, – сказал Илья, протягивая мне деньги.
Конечно же я выиграл, но взять такие деньги у человека, у своего друга, которого недавно обокрали, который находится в затруднительном финансовом положении, я не мог.
– Успокойся, Илья, – сказал я. – Я не могу взять у тебя деньги.
– В смысле? Это шутка?
– Нет, я прощаю твой новообретённый долг. Ты всё-таки мой друг. А этот случай научит тебя не быть чересчур самоуверенным и не спорить на большие суммы.
Толпа окружающая нас залилась бурей эмоций, а Илья бросился меня обнимать и постоянно благодарить. Ну, не могу сказать, что его объятия были неожиданными, ведь он очень эмоциональный человек, и такая реакция на благоприятные события постоянна.
– Витя! – сказал он, сильно жестикулируя руками. – Пойдем выпьем за такую радостную новость. За твоё благородство!
Я не был мастером по закладыванию за воротник, да и, если честно, не очень любил алкогольные напитки. Изредка мог винца выпить, и то редко.
– Если только чуть-чуть, – сказал я, чтобы не обидеть друга.
Мы прошли в бар, где выпели совершенно немного, по крайней мере, я. Илья вливал в себя бокал за бокалом, а мне пришлось растягивать один бокал моего любимого красного вина на всё это время. Наконец-то Илья улёгся спать на диван, а я сел за пианино и начал наигрывать легкую и редкую в Российской империи блюзовую композицию, которую мне удалось достать через международные торговые компании, дома у меня были ещё несколько сборников блюзовых мелодий. После того, как сыграл «колыбельку» для Ильи, я решил почитать какую-нибудь книгу, каких здесь было разбросано много. Я сел в кресло, мне сделали чай и с наилучшими отзывами вручили книгу Фонвизина «Недоросль». Немного почитав, я заснул прямо в кресле.
Проснулся я уже поздно вечером, немного походя и поискав чем бы заняться в клубе, я решил, что здесь больше делать нечего и пошёл домой, где меня ждал ужин. Я зашёл в квартиру, кинул цилиндр на крючок, прислонил трость к стенке, снял визитку, и одел свой любимый кашемировый халат различных фиолетовых оттенков с миндалевидными узорами.