Страница 6 из 16
Словом, точные мотивы столь триумфальной встречи неизвестны. Но чествовали Уорвика искренне, повсеместно и горячо. Король пожаловал ему титул герцога Нортумберленда. Одним словом, пользуясь современной терминологией, рейтинг новоиспеченного герцога взлетел куда-то в заоблачные выси – а рейтинг Сомерсета, наоборот, давно уже пребывал где-то пониже плинтуса.
И Уорвик – точнее, уже Нортумберленд – понял, что его время настало. Пришел удобнейший момент свалить соперника…
Нортумберленд повел переговоры с ненавидевшими Сомерсета членами Тайного Совета. От подобных закулисных политических игрищ во все времена не оставалось никаких документов, но кое-какие предположения все же строить можно. Вероятнее всего, была заключена сделка: герцог обязуется никогда не покушаться на права и привилегии членов Тайного Совета, а Совет его поддерживает во всех начинаниях. Что-то вроде этого безусловно имело место.
Сомерсета очень быстро арестовали – по распоряжению Тайного Совета лишили постов регента и лорда-протектора. Совет же и взялся Сомерсета судить, на что по английским законам имел право.
Опять-таки говоря современным языком, низложенного регента и лорда-протектора обвиняли в злостном злоупотреблении служебным положением – добавив сюда и казнокрадство. Грустный юмор ситуации в том, что в отличие от некоторых других судилищ, имевших место не только в Англии, на сей раз абсолютно ничего не пришлось придумывать или сочинять. Сомерсет и в самом деле наворотил все то, в чем его обвиняли, доказательства были самыми что ни на есть убедительными. Сомерсет, на коленях стоя перед Тайным Советом, признавал все обвинения против него и униженно молил о прощении.
Учитывая устоявшиеся нравы политической жизни той эпохи, будущее Сомерсета предсказать, казалось, будет легче легкого: смертный приговор, плаха в Тауэре…
Однако судьба совершила неожиданный поворот. Никакого приговора вынесено не было, документы суда положили под сукно, Сомерсета после четырехмесячной отсидки освободили вчистую. Мало того – вернули членство в Тайном Совете. Многих это буквально ошеломило, но так уж все обстояло…
Такой финал был бы просто немыслим без воздействия Нортумберленда – который, несомненно, за всем этим и стоял. Нортумберленд был в большой милости у короля, мог бы раздавить Сомерсета, которого никто не рвался защищать, как муху, но поступил так, как поступил. Да вдобавок женил своего сына на дочери Сомерсета Анне.
В чем причины такого великодушия? И даже брака детей? Нельзя исключать, что в душе прожженного политикана Нортумберленда еще теплилось что-то человеческое и он помнил о многолетней былой дружбе.
Вот тут Сомерсету, по сути, отделавшемуся легким испугом, сидеть бы тихо, как мышка, вести жизнь самую благонамеренную. Да радоваться втихомолку, что все обошлось. Но не тот был персонаж… Вскоре поступили самые достоверные сведения, что Сомерсет намерен женить юного короля на другой своей дочери, Джейн, и даже предпринимает к этому некоторые шаги.
Вот тут уж поднялся всеобщий скрежет зубовный, такой, что его, очень может быть, услышали и в Шотландии. Все прекрасно понимали расклад, особого ума для этого не требовалось. Король был крайне хрупок здоровьем. По английским законам женщины могли становиться королевами, а вдовы королей быть не вдовствующими королевами, обязанными смиренно отойти в сторонку, а правящими. В случае смерти короля правящей королевой становилась бы Джейн Сомерсет – ну, а кто реально получал бы королевскую власть, все и так прекрасно понимали – не бином Ньютона…
И никаких гарантий, что Сомерсет, став некоронованным королем, не захочет отомстить всем, кто принес ему столько неприятностей…
Сомерсета, его жену и нескольких влиятельных друзей очень быстро арестовали. На сей раз, очевидно, для разнообразия, герцога судила Палата лордов. Государственной измены вопреки обычной практике и на сей раз не шили. Обвинения были чисто уголовного характера – оказалось, злодей Сомерсет готовил убийство Нортумберленда (а, как утверждают некоторые источники, еще и племянника-короля).
Вот здесь я решительно не берусь судить, ложными были обвинений или истинными. Правда, есть сильные сомнения, что Сомерсет собирался убить короля – совершенно непонятно, какую выгоду он в этом случае мог получить. А вот насчет Нортумберленда – тут еще бабушка надвое сказала. Нортумберленд отнял у Сомерсета слишком много, так что все возможно…
Как бы там ни было, Сомерсет был приговорен к смертной казни по чисто уголовным обвинениям. У меня отчего-то сложилось стойкое убеждение, что и на этот раз Нортумберленд из великодушия оказал бывшему другу последнюю услугу.
«В чем тут услуга?» – может спросить кто-то. Господа, это же на поверхности! Легкая смерть. Очень уж разные наказания, точнее, разные формы смертной казни были за государственную измену и уголовное преступление.
Давайте примерим ситуацию на себя. Не будем суеверными – речь идет о чистой виртуальности, голов у нас уже не рубят давненько, да и смертной казни давно нет.
Предположим, нам уготованы два вида смертной казни, и мы имеем возможность выбирать. Первый вариант – нас вздергивают на виселицу, придушивают не до смерти, снимают, заживо потрошат, сжигают внутренности перед глазами, четвертуют и только потом отрубают голову. Второй вариант – кладете голову на плаху, один взмах топора, и все для вас кончается (ну, в том случае, если вы атеист). Найдется кто-нибудь, кто выберет первый вариант? Крепко сомневаюсь.
Так что Сомерсет, по крайней мере, умер легко, избежав полагавшихся по закону за государственную измену мучительств. Похоже, король не питал к обоим своим дядюшкам ни малейшей симпатии – как и в случае с Сеймуром, он не сделал ни малейшей попытки вмешаться. Более того, сохранились достоверные свидетельства: в день и час казни Сомерсета король развлекался музыкой и танцами. Очень похоже, он ничуть не горевал, что остался вовсе без дядюшек.
А со здоровьем у него становилось все хуже и хуже, это прекрасно понимали не только врачи, но все, кто с его величеством общался. Следовало ждать самого худшего…
Иоанна Первая, королева Англии
Вы никогда не слышали о такой английской королеве? Я тоже. Точнее говоря, я о ней знал добрых лет пятьдесят, с тех пор как прочитал бессмертный роман Марка Твена «Принц и нищий». Вот только там она выступала под другим именем, данным при крещении, и под своей собственной фамилией. О том, что она еще и Иоанна Первая, я узнал буквально пару месяцев назад, закопавшись в английскую историю.
Но давайте по порядку…
На первый взгляд, смерть юного короля Эдуарда не влекла за собой никаких династических сложностей, и вопроса о наследнике не возникало. Точнее, о наследнице. Как мы помним, предусмотрительный Генрих Восьмой задолго до смерти составил и заверил в парламенте «Акт о престолонаследии». Простой, как таблица умножения и не допускавший ни малейших двойных толкований. В случае смерти Эдуарда престол занимает принцесса Мария. В случае ее смерти, если она не оставит наследников, – принцесса Елизавета. Просто, как дважды два.
Однако случалось не раз (и не только в истории Англии), что завещания королей касательно наследников, самые что ни на есть законные, написанные простым и ясным языком, оставались пустыми бумажками. Потому что находились крайне влиятельные люди, которых такие завещания не устраивали.
В данном случае «Акт о престолонаследии» категорически не устраивал всемогущего Нортумберленда. О причинах подробнее – чуточку позже, а пока о главном. Нортумберленд уговорил молодого короля издать свой собственный закон о престолонаследии (который сам же и написал) – так называемый «Закон о наследии». По нему и Мария, и Елизавета лишались всяких прав на престол – потому что в свое время были объявлены Генрихом Восьмым незаконными дочерьми. Королевой, по замыслу Нортумберленда, предстояло стать леди Джен Грей.
Нам просто необходимо познакомиться с ней поближе. Шестнадцать лет. Старшая дочь лорда Генри Грея. По линии отца – правнучка Генриха Седьмого (через его младшую дочь Марию). По линии матери – прапраправнучка Элизабет Вудвилл, супруги короля Эдуарда Четвертого. В силу этой генеалогии – двоюродная племянница самогó Эдуарда, по английским законам о престолонаследии стоявшая третьей претенденткой на престол после Марии и Елизаветы, совершенно законной.