Светлая Тень

Якут взял перчатку, посмотрел на меня с выражением непонятной надежды, словно я мог восстановить его веру в Иных – или во что-то другое, до чего я не дошел еще сам. Бросив сомнения, я решительно повернул его ладонь кверху и нацепил перчатку на искореженные пальцы. Молниеносная гримаса боли пробежала по лицу оборотня, когда я застегнул липучки на его запястье.

Оставив его со своими мыслями, я вернулся в клуб. Толпа расступилась, пропуская без разговоров.

«Когда кончится дорога, проложу новую…»

Почему же я при виде конца дороги не прокладываю путь дальше, а изрекаю свои ироничные соображения по этому поводу и затем сажусь писать рапорт о заходе в тупик, долгих разворотах и компенсациях издержек? Наверное, надо просто признать, что я не волк.

Внутри клуба грохотала танцевальная музыка. Группы на сцене уже не было, как и инструментов. Тут точно должен быть ход для персонала – иначе не объяснить, куда все исчезают.

Я подошел к бару, надеясь, что прилив сил после стычки не иссякнет за восемь шагов. Справился с ними – и увидел пустой стул. Ведающая пропала.

Желающих поработать на стойке прибавилось, и мне без лишних разговоров подали еще пива.

– Здесь была Светлая высокого уровня, – сказал я. – Рыжая такая…

– Была, – ответила почти лысая девчонка с татуированной челюстью.

Значит, мне не привиделось.

– Не видели, куда она пропала?

– Я прошу прощения, Темный. Мы не имеем права говорить. Она из Дозора.

– Я тоже из Дозора.

– Про тебя мы тоже никому не скажем, если спросят.

– Понимаю. – Я сгреб пиво и направился к гримерке.

Внутри никого не было. Чтобы убедиться, я даже включил свет. Ни малейшего следа Сид, даже расческу со шпильками забрала. Похоже, она не планировала возвращаться.

Да что же все уходят от меня?

Выкинув пустую банку в переполненную урну, я вышел из клуба. Якут со своей стаей уже скрылись вместе с мотоциклами. Несмотря на расслабленных низших вокруг себя, мне внезапно стало очень одиноко. Я представил, как начну носиться по клубу в поисках Сид, и за мной будет наблюдать любитель чипсов.

Нет. Сид меня еще не обманывала. Она найдет, как со мной связаться.

Поискав свою машину, я вспомнил, что оставил ее в пяти минутах. Что ж, будет время пройтись и немного остыть. Так что я застегнул плащ и направился навстречу сияющей огнями, холодной Москве.

Мои полномочия на сегодня кончились. На улицы заступал Ночной Дозор. Если встречу патруль Светлых – могут прикопаться к любой мелочи. Много времени не отнимут, но настроение испортят.

Значит, Ведающая снова в Дозоре. Интересно, питерский или читинский? Будь она просто Иной не на службе – мне бы выдали про нее все на блюдечке, как про обычную волшебницу, и плевать, что у нас общий уровень Силы. Однако в глазах девчонки за стойкой мы с Ведой были социально равны. Вывод прост: Веда снова дозорная, как и я. Что-то ищет на улицах Москвы.

Я понял, что добрался до машины, только когда натолкнулся на бампер. У водительской двери стояла Сид, рассматривая ногти.

– Привет, – сказал я.

– Привет. Я шла к метро и замерзла. Ты меня подвезешь?

– А твои ребята как?

– Наш бусик сломался, ребята остались чинить.

– Садись.

Я уселся в машину и завел двигатель. Сид незаметно пристроилась на сиденье справа.

В другой жизни я бы удивился многим вещам. Что Сид пришла исполнить всего одну песню. Что возвращалась в одиночестве. Что не предупредила о том, куда и когда пойдет. Чтобы этому удивляться, надо действительно быть с другого острова. С какого-нибудь, на котором ты не знаешь Сид.

Я выехал на дорогу, и Сид подставила ладони струе теплого воздуха из печки.

– Сначала я подумал, что это песня про меня, – сказал я. – Что это я Тень, но какая-то неправильная. Светлая слишком. Знаешь, такая завуалированная лесть.

Сид чуть повернула голову.

– Но это песня про нее, – продолжил я. – Про Ведающую. Это же она Светлая, только Тень.

Сид перевернула ладони другой стороной и сказала:

– Веда ходит на все наши выступления, когда бывает в Москве. Сначала она ждала эту песню. Потом мы решили, что сразу будем ее исполнять, чтобы экономить ей время. Оказалось, что все остальные гости тоже получают от одной песни все, ради чего приходят. Кому нужна Сила, а кому – воспоминания.

– Когда вы с ней познакомились?

– Почти год.

Мне не пришлось долго раздумывать над тем, задавать ли следующий вопрос. Это Сид.

– И вы обсуждали меня?

– Да. Конечно.

– Что ты ей рассказала?

– Что я и мои друзья в глазах Ночного Дозора Владивостока стали самой разыскиваемой бандой. Настолько, что подключили Темных на нашу поимку. Что я стала твоим первым серьезным делом, хотя ты ни в каком Дозоре не работал. Что ты вошел к нам безо всякого прикрытия, потому что не знал, на чьей стороне правда. Что с нами ты познал запретные стороны жизни, морали и закона. Что ты в них разочаровался. Что ты убедил нас разбежаться и не собираться снова. Что мы с тобой один раз переспали, расстались наутро и больше не виделись.

Застонав, я в ярости ударил по рулю, и «Форд» испустил испуганный гудок.

– А ты сказала ей, что это было очень давно?

– Конечно, – ответила Сид. – Не нервничай так. Веда все поняла.

– Она не могла правильно понять! Черт тебя побери, Сид, это было до ее рождения! Мы с тобой были по-настоящему молоды, и все было… иначе.

– Когда у Иного все иначе, то становится точно как у людей, – вымолвила Сид. – Ты ревнуешь женщину, которую сам же оттолкнул. Мне кажется, что ты все еще ищешь новый опыт, когда надо собрать волю в кулак и адекватно использовать уже накопленный.

– Если я так ранил Веду, то зачем ты бередишь ее раны своей песней?

– Ты не прав. Я их залечиваю.

– Еще и амулет испортила. Это от него в зал льется Сила? Все из-за дурацких ниток?

– Нет, – сказала Сид. – Те, кто слушают, равно отдают Силу другим и ее же получают. Когда отдаешь, то всегда получаешь это назад, но больше.

– Так не бывает. Если одни отдают, то другие получают, и наоборот. Правило Сумрака.

– Не все в этом мире – Сумрак. Жаль, что ты про это забыл.

– Неужели? Я когда-то это знал?

– Когда убедил меня покончить с прошлым.

Я остановил «Форд» как можно ближе к спуску в Жулебино. Сид что-то мне протянула. Стараясь не касаться ее пальцев, я взял блестящий, шуршащий предмет.

Пакетик кофе.

– Клумси сказал дать это тому, кто за ним придет, – пояснила Сид. – Надеюсь, ты знаешь, что это символизирует, потому что я не знаю.

Сид открыла дверь, впуская холодный воздух.

– Скажешь мне держаться подальше? – спросил я.

– Нет. – Сид заглянула в салон, и я увидел ее уставшее лицо. – Напротив, буду рада видеть тебя снова. Только знаю, что этого не произойдет.

И она ушла. Я хотел проводить ее взглядом, но не находил в себе сил.

Она права. Больше я к ней не загляну.

Никогда.

Глава 7

Я сидел в теплом и уютном кафе, домашняя атмосфера которого приглашала прислониться головой к стеклу и заснуть. Это было совсем нетрудно – приказать остальным не замечать меня, только и всего. Однако для этого надо было иметь не меньший уют внутри самого себя, а там у меня бушевал задымленный смрад «Мундуса».

Следующий шаг в расследовании был очевиден. Он означал, что мне придется провести ночь за рулем, поэтому я решил сперва подкрепиться.

Закончив с пельменями и чаем с лимоном (и почему меня все время тянет питаться в кафешках тем же, что я и без того готовлю себе дома?), я откинулся на мягкую спинку кресла. Вытащил пакетик с кофе, покрутил во все стороны, даже поднес к лампе в поисках отпечатков кошачьих лап.

Клумси, конечно, не мог придумать лучшей отсылки к Лине Кравец.

Кот уже и так достаточно натворил, чтобы привязать текущий инцидент к делу фон Шелленберга. Осталось кинуть ниточку к очередной участнице, которая вообще ни при чем и никаких решений не принимала.